Украина отказывается участвовать в европейском песенном конкурсе, поскольку певица Марув выступала в России. При этом Киев забывает, что музыканты — послы доброй воли за границей.
Размахивающие флагами фанаты — такая же часть песенного конкурса «Евровидение», как китч и блеск. С 50-х годов конкурс прославляет поверхностную и свободную от конфликтов Европу наций, в которой национальные традиции встречаются с глобализированной музыкальной индустрией. Но мероприятие таит в себе взрывную силу, и с этим сейчас столкнулась Украина. Страна отказалась участвовать в песенном конкурсе в 2019 году, после того как между исполнительницей Марув, которая должна была представлять Украину, и национальной телерадиокомпанией разразился конфликт.
«Музыкант, а не инструмент политики»
При этом речь идет — и это совсем не удивительно — об отношениях с Россией. 27-летняя исполнительница Марув (Анна Корсун) отказалась подписывать договор с национальной телерадиокомпанией Украины, согласно которому в течение трех месяцев после окончания конкурса ей запрещается выступать в России и произносить «слова, ставящие под сомнение территориальную целостность и безопасность Украины». На первую часть Марув, по ее собственным словам, согласилась. Но последнее она расценила как неприемлемую цензуру: «Я действительно люблю Украину, но я не готова разговаривать слоганами. Я музыкант, а не инструмент политики».
Скандалу предшествовали разногласия с оттенком инквизиции. Марув обвинили в том, что она выступала в России после аннексии Крыма. Ее досконально допрашивали о позиции по отношению к «государству-агрессору» России, на что она отвечала, что нельзя называть всех плохими только потому, что у страны плохой президент. Крым она ясно и четко объявила украинской территорией.
Однако этого украинским властям было мало — масла в огонь подлила и накаленная обстановка за несколько недель до президентских выборов. Министр культуры обвинил Марув в недостатке патриотизма, а вице-премьер Вячеслав Кириленко даже заявил, что выбор Марув стал частью гибридной войны России против Украины. Но надежды на то, что ее отказ освободит дорогу «более патриотичным» музыкантам, быстро рухнули: исполнители, занявшие по результатам национального отбора второе, третье и четвертое места, отказались от участия. В результате Украина решила вообще не отправлять своего представителя на финал конкурса в Израиль.
Революционная музыка
Большое политическое значение, которое Киев придает «Евровидению», имеет давние традиции. В 2004 году в конкурсе впервые выиграла представительница Украины — певица Руслана. В своей песне «Дикие танцы» она соединила современную поп-музыку с традиционной украинской культурой. Во время Оранжевой революции в конце 2004 года Руслана была символичной фигурой, олицетворившей прорыв страны и стремление сойти с российской орбиты. Когда спустя девять лет на Майдане вновь начались протесты, она снова в них участвовала. Она не раз подвергала себя опасности, а также старалась со сцены снизить градус накала, обращаясь к полиции и демонстрантам.
Мятеж на Майдане, в ходе которого в конце февраля 2014 года пророссийский президент Виктор Янукович обратился в бегство, аннексия Крыма Россией и война на востоке Украины снова отразились в музыке. В 2016 году на «Евровидении» победила Джамала с песней об истории крымских татар, которых она сама представляет. В 1944 году Сталин депортировал крымских татар, причем людей вывозили в нечеловеческих условиях.
За аннексией Крыма в 2014 году последовали репрессии против крымских татар, что придало песне большое политическое значение. Россия безуспешно пыталась воспрепятствовать ее исполнению на конкурсе. Песню Джамалы поддерживали политики, в том числе украинский президент Петр Порошенко. «Невероятное выступление и победа! Вся Украина благодарит тебя от всего сердца, Джамала!» — написал он тогда в Твиттере.
Когда Украина в 2017 году сама проводила конкурс, представителя от России там не было. Киев запретил Юлии Самойловой въезд в страну, поскольку она в 2015 году выступала в Крыму. Украинцы рассматривают посещение непризнанного на международном уровне российского полуострова как нелегальное пересечение границы. Но это был и политический сигнал. В июле 2017 года депутаты внесли на рассмотрение законопроект, согласно которому украинским исполнителям запрещается выступать в России, Крыму и в пророссийских «народных республиках». Обоснование было следующее: русские могут взять их в заложники или использовать в пропагандистских целях.
Украинский языковой спор
Звучит не особенно убедительно. Вероятно, именно поэтому закон пока не принят, в отличие от других ограничений для российских медийных продуктов на Украине. При этом в большинстве случаев речь явно идет о языковом вопросе — защите украинского языка от влияния русского. Музыкальную сферу ограничения пока затронули незначительно: разве что была установлена минимальная доля украиноязычных песен для радио.
Кроме того, украинскую музыкальную индустрию никак нельзя назвать беззащитной жертвой российского экспансионизма, как это стараются представить. Москва хотя и пытается вот уже нескольких лет усилить политический контроль над украинской музыкальной сферой, но преуспела в этом лишь ограниченно. Как рынок сбыта для украинских музыкальных групп Россия очень важна. Важна и Польша, но в меньшей степени. Украинские музыканты у соседа на востоке с его значительным городским средним классом невероятно популярны. В последние годы украинцы часто лидировали в российских хит-парадах: например, в 2017 году это была Марув с песней Drunk Groove. Также она заключила контракт с лейблом «Уорнер мьюзик Раша» (Warner Music Russia).
К музыкальному присутствию обеих стран на «Евровидении» стоило бы относиться спокойнее, и не только из соображений культурного обмена. У Украины в этой сфере, вероятно, есть большой потенциал «мягкой силы». Это было очевидно еще в 2016 году, в разгар споров из-за песни крымской татарки Джамалы. Российские телезрители отдали ей 10 баллов — практически наивысшая возможная оценка.
