Арсенал инструментов, используемых для записи саундтреков для «Игры престолов», включал мелодичные струнные и мощные духовые, не был забыт и дудук (армянский деревянный духовой инструмент с двойной тростью).
В первых пяти сезонах сериала не был задействован лишь один из часто используемых инструментов — рояль. Сперва сценаристы сериала Дэвид Бениофф (David Benioff) и Д. Б. Уайс (D. B. Weiss) решили, что клавишные инструменты будут слишком мелодичным сопровождением для их жестокого сериального мира, в котором даже свадьбы обычно заканчиваются поножовщиной. Сперва они запретили и флейту.
Но когда Джавади приступил к записи саундтрека к ключевому эпизоду 6-го сезона (в нём предстаёт сражающаяся королева-регентша Серсея Ланнистер, которая собирается полностью уничтожить Великую Септу, «кафедральный собор» ее королевства, сжигая при этом дотла полдесятка персоанжей) — в этот момент ни один из инструментов, которые он пробовал ранее, не показался ему подходящим. «Всю сцену я сыграл на арфе, и все засомневались», — сказал он мне. «Она передает какое-то тепло, чего не может сделать фортепьяно».
В итоге эпизод в Вестеросе был сыгран на фортепьяно. По мере того, как один из прислужников Серсеи пробирается по канализации вдоль стен собора, поджигая фитили здоровенных кусков взрывчатки, один за одним начинают звучать аккорды фортепьяно. Ранее не используемый инструмент, хоть и достаточно тонко, но наводил на мысль, что происходит сюжетный поворот. А минорная тональность композиции, названной «Свет Семи» (Light of the Seven), подчеркивала ещё больше: насильственное деяние Серсеи не было просто решающим ходом на игральной доске, это была трагедия, порожденная ее злобой и отчаянием. «Композиция не дополняет сцену, — написали мне Бениофф и Уайсс по электронной почте. — Она формирует сцену в равной, если даже не в большей степени, чем любой другой творческий элемент».
Когда «Игра престолов», наконец, уйдет с экранов в этом году, культурное наследие этого сериала будет включать композиции, появившееся благодаря Джавади, для записи которых использовались самые разнообразные музыкальные инструменты. 44-летний ирано-немецкий композитор закрепил за сериалом статус культового в 2011 году. Это получилось благодаря заглавной композиции, исполняемой на струнных. которая своей захватывающей мелодией предвещала предстоящую невероятную интригу. После этого он создал обширный звуковой ландшафт, подходящий для апокалиптического рефрена (главная тема, неоднократно возвращающаяся на протяжении сериала — прим. ред.): «Зима наступает». Даже самые мажорные композиции Джавади несут в себе зловещий оттенок.
Я недавно побывал у Джавади в Санта-Монике, где он поведал мне, как создавал композицию «Свет семи», чтобы музыкальная тема соответствовала сцене. Тревожной тишиной он усилил свои фортепианные аккорды, использовал церковный орган, чтобы напомнить о мрачном прошлом Серсеи и ее связи с религиозным культом, который она как раз собирается уничтожить. Двум мальчикам Джавади дал указание петь «не то чтобы не в унисон, но так, чтобы возникло чувство, будто происходит что-то неправильное».
Поклонники сериала были в восторге от этой сцены и ее музыкального сопровождения. После того, как эпизод вышел на экраны, композиция «Свет Семи» заняла первое место в топ чарте «Спотифай Вирал 50» (Spotify Viral 50), вытеснив вскоре повсеместно звучащую попсовую композицию «Аляска» («Alaska») Мэгги Роджерс (Maggie Rogers). Это впечатляющий успех для 10-минутной инструментальной композиции. Сегодня это и одна из самых загадочных «околосериальных» сюжетных линий «Игры престолов»: как скромный композитор сериала оказался выведен на уровень рок-звезды по популярности?
Оркестровые композиции как жанр долгое время долгое время боролись за центральное место в сознании Джавади: еще одной его музыкальной обцессией была рок-музыка. Будучи подростком в германском городе Дуйсбург, он тряс головой под «тяжелый металл» на концертах «Антракса» (Anthrax — американская группа — прим. ред.), был шред-гитаристом (шреддинг — стиль игры на электрогитар- прим. ред.) в группах с названиями типа «Антагонист». А также — на закуску — поклонялся Стиву Ваю (Steve Vai) и Ингви Мальмстину (Yngwie Malmsteen), двум самым зажигательным гитаристам, когда-либо носившим рокерские кожаные штаны.
Прогуливаясь по его студии, я восхищался выставленными лютнями (струнный музыкальный инструмент — прим. ред.) и джембами (западноафриканский барабан — прим. ред.), но больше всего Джавади не терпелось похвастаться семиструнной электрогитарой из коллекции Вая начала 1990-х годов, украшенной огненным рисунком. «Приятные воспоминания», — сказал он, держа ее предположительно героическим образом.
В Рейнской области, где Джавади вырос, не слушать классическую музыку было невозможно. «В детском саду уже тебе рассказывают о канонах», — рассказал мне Джавади. «Тебя знакомят с элементами композиции Моцарта и объясняют, как работает контрапункт» (одновременное сочетание двух или более самостоятельных мотивов — прим. ред.).
Прекрасные знания работ как Эдди Ван Халена, так и Людвига ван Бетховена помогли Джавади создать музыку, которая сложна и глубока, но при этом пользуется признанием у людей. Такое невероятное сочетание ярко выражено в его композициях для другого откровенно-сексуального и жестокого сериала телеканала HBO, — «Мир Дикого запада». Действие происходит в футуристическом парке развлечений, в котором роботы-ковбои вышли из-под контроля. Для этого сериала он регулярно превращал современные запоминающиеся поп-композиции в старую добрую музыку для механического пианино в американских салунах. Именно такая музыка очень вписывалась в создаваемый авторами «Дикого Запада» сериальный мир. Например, для премьерной серии Джавади переделал песню группы «Роллинг Стоунз» «Окрась все в черное» (Paint It Black) так, чтобы она напоминала увертюру к «Вильгельму Теллю» Россини. Получившаяся в результате изысканная сцена была очень характерна для Джавади: сильная эмоционально и незаметно-усложненная.
Джавади оттачивал свое мастерство на студии «Рэмоут Контрол Продакшен» Ханса Циммера (Hans Zimmer' s Remote Control Production), где он по сей день снимает помещение для собственных занятий. Циммер — это, конечно, дальновидный немецкий композитор, благодаря которому за последние тридцать лет зародилось огромное количество музыкальных стилей в кинематографии. Среди самых выдающихся его работ упомянем, например, полностью сыгранную на синтезаторе мелодию для фильма «Водитель для мисс Дэйзи (1989 года), а также аранжировку саундтреков для творчества Кристофера Нолана (2000-е годы).
В те времена, когда Джавади работал на студии звукозаписи в качестве ассистента, Циммер и его команда (композиторов) ломали голову над записью саундтреков к фильму «Пираты Карибского моря» (2003 год). Особенно тяжело давался им эпизод первого поединка Джонни Деппа и Орладно Блума, за которым по определённым обстоятельствам наблюдал осёл.
«Если не сделать эпизод борьбы на саблях и ослом в кадре как надо, то можно загубить весь фильм», — сказал мне Циммер. «Мы ломаем головы — и тут мне тихо-тихо подает кофе парень, о котором я и подумать не мог, что он играет на музыкальном инструменте. Подает — и тихонько спрашивает: «Когда вы уйдете домой сегодня, вы не будете возражать, если я попробую сделать этот эпизод?»
Этим парнем был Джавади. Подход, который он изобрёл, был «поразительным и гениальным», — сказал Циммер. «Он обставил все так, что это выглядело, как сочетание танца и музыки в балете. Как будто сначала была написана музыка, а уж потом сялись актеры. Можно сказать, что он не просто хороший музыкант, а просто отличный, да еще и с поистине великолепными мозгами».
Влияние Циммера на своего бывшего протеже можно услышать в мерцающем звуке заглавной песни «Престолов» (отсылающем нас ненавязчиво к «Пиратам») и во внушающих ужас звуках духовых инструментов в эпизодах сражений (напоминают саундтреки к фильму «Начало»). Но Джавади ссылается на своего отца-иранца как на источник вдохновения, а также позволяет предположить, что тактовые размеры в заглавных песнях «Игры престолов» и «Мира Дикого запада» (6/8 и 12/8, соответственно) были неосознанно взяты из музыки Ближнего Востока.
По сравнению с работой над полнометражным художественным кино, фильмы, состоящие из нескольких частей, требуют огромного количества композиций. Посудите сами: длительность 8 частей «Звездных войн», над которыми работал Джон Уильямс — 18 часов. Это даже меньше, чем два сезона «Игры престолов».
Первый телесериал, над которым работал Джавади, — «Побег» (снят на студии «Фокс» в 2005-м году), причем первый сезон там состоял из 24 эпизодов. «За неделю мне пришлось написать музыки на 40 минут, что было безумством», — сказал он мне. «Я научился быстро писать композиции». На написание музыки для эпизода «Игры престолов» уходит от недели до месяца, если сезоны короче, времени затрачивается меньше. Но сам производственный процесс намного сложнее. Партитуры для «Побега» полностью создавались на компьютерах в студии. Для «Игры престолов» с ее кинематографическими замыслами Джавади пишет композиции, а затем отправляет ноты оркестру в Прагу.
Не только объем записанной музыки создает определенные сложности для телевидения. В тот время как у фильма есть четкое начало, середина и конец, действие сериала разворачивается в течение сезонов и длится годами, а как может повернуться сюжет, неясно даже его создателям. «Дорожной картой» для запутанной истории «Игры престолов» послужила недописанная серия книг Джорджа Р. Р. Мартина, но сценаристам пришлось продумывать новые сюжетные перипетии, так как эпизоды выходили быстрее, чем Мартин издавал произведение. Джавади было необходимо написать достаточно емкую партитуру, которую можно было развивать в течение семи сезонов, расширяя по максимуму «вариации на тему». «Он умеет мыслить большими концепциями и длительными партиями, что действительно ценно», — сказал мне Циммер. «Он думает на девять часов вперед о том, что должно произойти».
Взять, например, культовых драконов. Высокочастотная мелодия, дополненная звуками свиста, напоминает композиции фильма «Близкие контакты третьей степени» — звучит, когда маленькие драконы Дейенерис Таргариен впервые появляются в первом сезоне. «Я должен был убедиться, что музыка способна передать появление этого крошечного зверя», — сказал Джавади, играя на клавишах эту мифическую заставку, «и показать его дальнейшую эволюцию». Так, в ходе последней битвы, в которой участвовали огнедышащие чудовища, которые к 7-му сезону стали размером с самолет, можно было услышать громоподобное звучание валторны (духовой музыкальный инструмент, прим. ред.).
По мере того, как сериал переносит зрителей от одной сюжетной линии к другой, музыкальные мотивы Джавади также отображают происходящие глубокие перемены. В последнем сезоне одинокое звучание струнных сопровождает совместные сцены Дейенерис и Джона Сноу, которые стали союзниками, но относятся друг к другу с осторожностью. Музыка как бы предвещает зарождение с каждой последующей неделей между ними чувств, которые не перерастали в любовные до финала, когда произошла любовная сцена при свечах между халиси и королем Севера.
Сегодня Джавади, предпочитающий по-молодежному носить джинсы с футболкой, — отец пятилетних близняшек. Но юношеские мечты о лучах славы никогда не покидали его, сегодня они воплотились в реальность. Однако такую популярность ведущий гитарист группы с названием типа «Антагонист» не мог даже и представить себе. За прошедшие три года толпы фанатов собирались, чтобы увидеть его во время мирового турне с живым исполнением саундтреков к «Игре престолов» (Game of Thrones Live Concert Experience), масштабным шоу с использованием искусственного снега, с музыкантами в мантиях, а также Железного трона, который вращался на сцене «как картофель в микроволновке». Джавади дирижировал, играл на инструментах и вел фантастическое представление. «Это полностью отличается от процесса записи на студии» — говорил он. «Я скучал по этому чувству, которое происходило внутри меня: что же произойдет сегодня вечером?»
Я побывал на шоу, которое проходило в Бостон-гарден, и понял, что оно является ошеломляющим свидетельством популярности «Игры престолов» и той роли, которую сыграла в ней музыка. Арена, где люди чаще поют вместе с Арианой Гранде (Ariana Grandes), вместо этого была заполнена фанатами различных королевств сериала, которые охотно принимали непосредственное участие в инструментальном концерте. Когда на огромных экранах транслировался эпизод «тропы позора» с Серсеей Ланнистер (5-й сезон), зрители воображали, что они ее озлобленные подданные, выкрикивая: «Позор!» и «Блудница». Затем, они кричали, когда Джавади исполнял композицию «Свет Семи» на пианино и органе на фоне вспышекзеленого огня. (Со своей ослепительной улыбкой и темными кудрями Джавади покорил все сердца — «Самый яркий человек в игре престолов — это не Джон Сноу», — сообщает «Рефайнери 29» (Refinery29). Когда Джавади вышел на бис, он взял гитару и с улыбкой на лице сымпровизировал вместе с другими музыкантами интерпретацию песни Вестероса. В этот момент на экранах изображались персонажи, которых по сериалу уже нет в живых.
Джавади — внимательный солист, он подмечает, на что аудитория реагирует каждый вечер, и преображает шоу, чтобы поразить фанатов еще больше. Он заметил, что, как правило, толпа в восторге от спецэффектов. В ходе последнего тура, например, когда скрипачка поднимается в воздух на 30 футов, складывается впечатление, что ее платье становится стволом мистического дерева Вейрвуда. Невзначай Джавади упомянул еще один элемент шоу, над которым он работал: «Мы должны добавить больше огня».
