В мировой истории НАТО является уникальным достижением — триумфом межгосударственного сотрудничества. Но былая слава не гарантирует уважения в будущем. Сейчас, когда альянсу исполняется 70 лет, многие постоянно заявляют о необходимости реформировать его и даже расформировать. Возможно, подобные заявления звучали и раньше. Но сегодняшняя ситуация, безусловно, отличается тем, что голос одного из них теперь звучит громче — с трибуны (и в «Твиттере»), предоставленной ему положением, занимаемым в Белом доме — в стране, которая исторически была самым сильным союзником НАТО.
Президент Трамп и раньше отличался склонностью к противоречивым заявлениям и непредсказуемостью, но, по крайней мере, в одном он оказал европейским союзникам услугу. Он развеял иллюзии самоуспокоенной Европы, уверенной в том, что Америка всегда будет рядом, обеспечивая военную защиту. Эта уверенность слишком долго делала возможным и оправдывала весьма скромное финансирование обороны во всех европейских странах — за исключением немногих.
Если раньше мы закрывали глаза на эту самоуспокоенность, то теперь игнорировать ее невозможно. Это серьезная ответственность. Увеличение оборонных инвестиций (и инвестиций в то, чем является оборона) теперь требуется не только для того, чтобы выполнить требование президента США, но и для удовлетворения собственных интересов каждого европейского государства.
Подорванные силы, не развертываемые войска, не играющие особой роли боевые танковые батальоны, медленные скоростные самолеты, неуправляемые ракеты, сформированные с точки зрения финансов и перегруженные пенсиями бюджеты — все это противоречит самой идее современного военного потенциала.
Способность НАТО противостоять агрессии, откуда бы она ни исходила, зависит от наличия у нее необходимых возможностей для сдерживания. Действительно, в 1999 году, когда занял пост генерального секретаря НАТО, я сказал, что у меня есть три приоритета: «Возможности, возможности и возможности».
Мой преемник Йенс Столтенберг выразил эту мысль иначе: «Деньги, возможности и сотрудничество» (cash, capabilities and contributions). И в этом юбилейном году значение этих слов должно стать не просто риторическим.
Оборона, удовлетворяющая требованиям Трампа к международному сотрудничеству в области обороны и безопасности — первая из мыслей, которую я хочу донести до альянса в год его 70-летия. Другая касается страны, к которой президент США проявил удивительную и (несколько подозрительную) симпатию — России.
Я связан с Россией с тех пор, как в 1963 году школьником съездил в Ленинград. Я должен был стать первым председателем новаторского Совета Россия-НАТО. Я знаю россиян, и отношусь к ним с большим уважением и симпатией. Так что эти слова продиктованы не чувством враждебности, а искренней печали.
Российское руководство начинает верить стереотипам в отношении США и их союзников, которые не имеет никакого отношения к действительности. В заявлениях начальника Генерального штаба Вооруженных сил генерала Герасимова чувствуются вызывающие беспокойство недоверие и заблуждение. Разработкой стратегии «троянского коня» с целью дестабилизации России Запад не занимается.
НАТО является оборонным альянсом — она не представляет угрозы для стран и организаций, которые не нападают на страны, входящие в состав альянса, не угрожают им и не ведут в отношении них подрывных действий. НАТО есть и будет оставаться оборонным альянсом.
Сейчас мы говорим на разных языках и не слышим друг друга, несмотря на то, что проблемы, стоящие перед миром, являются общими для каждого из нас. Терроризм, экстремизм, миграция, изменение климата, проблемы, вызванные стареющими обществами с низким уровнем роста, — это лишь некоторые из вызовов, стоящих и перед Россией, и перед Западом. Почему же мы не обсуждаем их вместе?
Восприятие НАТО в качестве угрозы для России и ее интересов, а также попытки первым делом стремиться к ответным мерам — это, прежде всего, опасное заблуждение, не подходящее для ядерной эпохи. От него следует отказаться до того, как из-за случайного происшествия или недоразумения произойдет катастрофа.
Возобновление совместной работы Совета Россия-НАТО означает не только формальности. Это не уступка России на фоне ее неприемлемых действий на Украине, в Крыму и в английском Солсбери. Это означает признание того, что какие бы между нами ни были разногласия (а они у нас есть), у мира, живущего в соответствии со сложившимся порядком, есть множество неотложных задач, связанных с тем, чтобы не допустить господства «мирового беспорядка».
После того, как я покинул пост генерального секретаря НАТО, я был удостоен высочайшей чести — королева пожаловала мне титул одного из шестнадцати Рыцарей ордена Чертополоха, древнего и высшего шотландского ордена. Для герба положено выбрать девиз. Я выбрал лозунг «Бдительность и Надежда». Мы все должны сохранять бдительность и платить за это, но в интересах будущих поколений мы должны еще и хранить надежду. Для нас это означает огромную ответственность, и мы не можем от нее уклоняться.
Джордж Робертсон — генеральный секретарь НАТО в 1999 — 2004 году
