Давайте воздержимся от заявлений о том, что российско-американские отношения стоят на пороге перезагрузки. Да, были улыбки, когда госсекретарь Майк Помпео встречался со своим российским коллегой Сергеем Лавровым, а потом с российским президентом Владимиром Путиным в городе Сочи, ставшем фактически южной столицей России. Были обычные разговоры о возобновлении каналов общения и о стремлении к улучшению российско-американских взаимоотношений. Но на встрече в Сочи по существу было достигнуто ровно столько же, сколько на первом саммите Рональда Рейгана и Михаила Горбачева в 1985 году, то есть, практически ничего. Сейчас, как и тогда, единственным результатом стало обещание продолжить переговоры. Конечно, как пошутил однажды Уинстон Черчилль, затяжной треп лучше войны. Но это показывает, что отношения между двумя странами ухудшились очень сильно, раз даже простое согласие продолжить переговоры считается прорывным успехом.
То, как была организована эта встреча, говорит очень многое. Помпео пришлось ждать в очереди. На прошлой неделе Лавров принимал в Москве иранского министра иностранных дел Джавада Зарифа и, говоря об американской политике, отметил: «Навязывание своих подходов всем и вся — это контрпродуктивная и тупиковая позиция». Путин перед визитом Помпео решил принять в Сочи китайского министра иностранных дел Ван И, подчеркнув символическую равноценность визитов глав внешнеполитических ведомств Китая и Америки. Затем Путин решил слетать в летно-испытательный центр имени Чкалова под Астраханью в сопровождении отряда российских истребителей-невидимок, чтобы проинспектировать новые виды вооружений, и уже после этого отправился на встречу с Помпео.
Поданный сигнал понятен: Россию невозможно привести в ужас и запугать американскими угрозами. А видя нарастающую разницу между словами и делами (а также противоречия в заявлениях высокопоставленных американских руководителей, от которых отходит и которые обесценивает президент США), Путин не очень-то тревожится по поводу того, что Россия продолжает выступать против американских предпочтений в Венесуэле, на Украине и на Ближнем Востоке.
Позиция России остается последовательной и соответствует предыдущим заявлениям: она хочет начать переговоры о заключении сделки. Что важнее всего для Соединенных Штатов и конкретно для администрации Трампа? И что стоит на повестке?
События в Сочи показали следующее. Кремль может полагать, что спустя два с лишним года после прихода Трампа к власти и в связи с выходом доклада Мюллера, наконец, созрели условия для начала переговоров «великих держав» образца XIX века, на проведение которых Россия всегда возлагала надежды. Хочет ли администрация Трампа урегулирования в Венесуэле? Какие гарантии она может обеспечить для российских интересов и вкладов? Возможен ли «обмен» Украины на Венесуэлу по принципу «вы остаетесь в своем полушарии, а мы в своем»? Может ли Россия вернуть Иран за стол ядерных переговоров с целью переделки соглашения, чтобы администрация Трампа могла сказать: да, мы заключили лучшую сделку, чем администрация Обамы? Что будет предложено в плане приостановки или отмены американских санкций? Хочет ли Трамп укрепить стабильность на мировых энергетических рынках во избежание потрясений для американской экономики, которая уже испытывает трудности в условиях возникшей неопределенности из-за торговой войны с Китаем?
О начале процесса торга говорят даже расхождения в заявлениях Белого дома и Кремля по поводу встречи Трампа и Путина на саммите "большой двадцатки". Трамп в понедельник с уверенностью заявил, что он встретится с Путиным (и с Си Цзиньпином). Российская же сторона дала понять, что ждет от США официального запроса на проведение встречи. Москва не желает давать Трампу возможность преувеличивать или преуменьшать значение саммита с Путиным и сводить его к неформальной беседе или к случайной встрече в коридоре, особенно в связи с тем, что она не выполнила предварительное условие об освобождении украинских моряков, захваченных в прошлом году во время инцидента в Керченском проливе. Вопрос в том, подаст ли американская сторона заявку на проведение официальной двусторонней президентской встречи, и сделает ли она это первой. Лавров подчеркнул, что Москва такую просьбу не получала, но если она поступит, Россия ответит на нее положительно. Однако если такой просьбы не будет, сам Путин вряд ли попросит о проведении официальной встречи с американским президентом, тем более, что у него очень плотный график переговоров на саммите "большой двадцатки" в Японии.
Советник Путина по национальной безопасности Юрий Ушаков сказал: «Прорыва пока, конечно, не чувствуется, но деловой настрой с американской стороны проявился». Вопрос в том, сохранится ли этот настрой, и какие дела будут обсуждаться и решаться.
