Дети-звезды. Популярность юной шведской климатической активистки Греты Тунберг (Greta Thunberg) напоминает славу таинственного и загадочного Каспара Хаузера (Kaspar Hauser) в XIX веке. Немецкий философ считает, что оба очень нужны своему времени.
В 1828 году на площади в Нюрнберге появился странно одетый молодой человек. Он не мог говорить, но был в состоянии написать свое имя на листе бумаги: «Каспар Хаузер». Постепенно он также сумел объяснить, что он — подкидыш и вырос в темном подвале в неизвестном месте. Современники высказывали множество догадок вокруг таинственной истории молодого человека. Он стал предметом глубоких образовательных, педагогических и политических исследований, и постепенно стали распространяться слухи, что на самом деле он — сын великого князя Карла Баденского, а значит — наследный принц.
Почему случайный молодой человек привлек столько внимания? Его время заранее подготовило для него место. Так считает немецкий профессор философии из Мюнхенского института философии Доминик Финкельде (Dominik Finkelde), который недавно сравнил с Каспаром Хаузером юную климатическую активистку из Швеции Грету Тунберг. Статья в немецкой газете «Цайт» (Die Zeit) называлась «Что Гегель знал о Грете Тунберг» (Was Hegel schon über Greta Thunberg wusste).
Тезис Финкельде заключается в том, что феномены Хаузера и Тунберг можно объяснить через философию Георга Гегеля (G.W.F. Hegel), который считал, что социальные и политические условия могут порождать идеи — еще не признанные, но более или менее случайным образом подготавливающие место для рядовых индивидов, которые и воплощают их в жизнь.
«Современность ждала и Хаузера, и Тунберг: в первом случае — в надежде на доброго и талантливого наследника престола великого герцогства, а во втором — из-за жажды политических действий в отношении серьезных климатических проблем, с которыми сейчас сталкивается мир. На самом деле это что-то из области пророчеств», — рассуждает Доминик Финкельде в своем офисе в Мюнхене.
Эпоха Каспара Хаузера подверглась влиянию романтических идей швейцарского философа Жана-Жака Руссо (Jean-Jacques Rousseaus) о свободном воспитании детей цивилизации в упадке. Воспитание Хаузера невольно соответствовало этому идеалу, и, если бы он стал наследником престола, он стал бы чувствительным и совершенно не испорченным правителем своего герцогства.
«Хаузер и Тунберг воплощают идею невинного и мудрого ребенка. Оба выросли вдали от общества: Хаузер сидел в подвале, а Грета Тунберг страдает синдромом Аспергера, который отделяет ее от окружающей среды, словно заключение в подвале. Писатели XIX и XX века рассматривали изоляцию Хаузера как нечто давшее ему здоровую наивность, абсолютную неиспорченность, а сегодня мы, „нормальные", совершенно серьезно относимся к Тунберг, благодаря ей подвергая сомнению собственное поведение и задаваясь вопросом, не лучше ли аутисты понимают реальность, чем мы до сих пор думали, — возможно, даже лучше, чем мы сами».
«Аутисты более избирательны в своих интересах, чем мы. Мы помещаем факты в контекст и устанавливаем между ними связи, в то время как аутисты, похоже, имеют ограниченную способность видеть эти взаимосвязи. Тунберг воспринимает то, что сообщается о климатическом кризисе, как факт, не дистанцируясь от него и не релятивизируя его. Но релятивизация — часть нашей жизни как состоявшихся социальных существ. Если кто-то спрашивает „Как дела?", то мы обычно отвечаем стереотипными фразами типа: „Все в порядке, спасибо". И это хорошо. Только очень наивный человек станет правдиво рассказывать о своем настоящем психическом состоянии. Общество основано на поведенческих шаблонах, но, когда мы говорим о климатическом кризисе, наши шаблоны становятся причиной проблем. Мы не можем ждать действий от политиков, пока они в свою очередь ждут действий от избирателей. Аутист может найти выход из этого тупика. Когда Тунберг услышала о климатическом кризисе, она восприняла это так же серьезно — в моем представлении — как воспринимает вопрос „Как дела?" человек, который в ответ подробно рассказывает о своем психическом состоянии. Это также превращает ее в провокацию: ее непонимание того, как ведет себя человек, будучи взрослым и не страдающим от аутизма, непонимание социальной реальности, перспектив и контекстов бросает нам вызов», — говорит Доминик Финкельде.
Один из тех, кто почувствовал этот вызов, — генеральный секретарь ХДС Пауль Цимиак (Paul Ziemiak), который написал в Твиттере: «Бедная Грета… ни слова о рабочих местах, безопасности поставок, расходах — лишь чистая идеология», когда Тунберг выразила недовольство энергетической политикой Германии.
«У Тунберг есть то, что можно словами Гегеля назвать моральной убежденностью. Она знает, что климатическая катастрофа — это факт, и этот факт настолько важен для нее, что вопросы рабочих мест и безопасности поставок отходят на второй план. Ей не нужно решать дилеммы, потому что такая контекстуализация может помешать действовать. Если у меня есть возможность выбирать между вариантами А, В и С, я могу спонтанно выбрать вариант В, будучи убежденным, что это правильно, и мне не обязательно объяснять, почему я отказался от А и С. С этой точки зрения Гегель видит угрозу обществу. Современные демократии не могут вместить эту радикальность, но, с другой стороны, проблема демократии как раз заключается в том, что мы постоянно попадаем в ловушку компромиссов, пытаясь уважать все точки зрения. А для Гегеля убежденность абсолютна: только в этом случае она может стать решающей силой, способной радикально изменить мир к лучшему или худшему», — объясняет Доминик Финкельде.
По словам Финкельде, в «должностной инструкции» Греты Тунберг не значится, что она должна брать на себя ответственность. Если вы в чем-то уверены, вы не обязаны объяснять. Он упоминает видео на Ютубе, где журналист спрашивает Грету, будет ли атомная энергия играть роль в будущей политике по климату. Тунберг не отвечает, а лишь уходит с сердитым выражением лица. Она может сказать, что король голый, но при этом не обязана его одевать.
Слава Каспара Хаузера распространилась со скоростью молнии, и этому способствовали ряд известных общественных деятелей того времени. Другие же пытались заклеймить его как мошенника и лжеца. Грета Тунберг всего через полгода после своей первой общественной акции выступила в некоторых парламентах и перед международными собраниями, встретилась с папой римским и главами государств, а также была номинирована на Нобелевскую премию мира. Хотя театральный режиссер Катрине Видеманн (Katrine Wiedemann) утверждала недавно в газете «Информашун» (Information), что это все — плохая идея, сейчас мало что может пошатнуть позиции новой иконы. Анализ, который провел Доминик Финкельде, чтобы определить значение действий Тунберг, также вызвал несколько гневных комментариев, хотя в нем и признается ценность ее прямого подхода к климатической проблеме. Один из читателей пишет под статьей в «Цайт»: «Кто самый важный человек на земле? Грета».
«Некоторые комментарии, честно говоря, лишают меня дара речи. Мой аргумент о том, что изоляция Хаузера и Тунберг от окружающего общества обеспечила им символические роли в современности, по всей видимости, не поняли. Но тот факт, что современность ждала Тунберг, кажется мне кристально ясным. Именно в такие времена политических кризисов и возникает пространство для индивидов, способных покончить с нашей коллективной слепотой. Во многих случаях это играет такую большую роль, поскольку показывает границы того, на что мы сами в нашем представлении готовы пойти», — говорит Доминик Финкельде.
