По прошествии пяти лет Российской Федерации возвращают право голоса в Совете Европы (речь не о Евросоюзе). И это несмотря на то, что Россия не выполнила ни одно из требований других стран-членов. Представители Украины в знак протеста покинули заседание. Россию наказали после того, как в 2014 году она незаконно аннексировала украинский полуостров Крым. За возвращение Российской Федерации проголосовали также два депутата движения «АНО». Ярослав Кытыр утверждает, что с Россией нужно вести диалог и без ее присутствия на заседании Совета Европы не обойтись. За резолюцию, по словам Кытыра, они проголосовали по рекомендации Министерства иностранных дел, которое возглавляет Томаш Петршичек.
Deník N: Почему Вы решили голосовать за возвращение права голоса в Совете Европы Российской Федерации?
Ярослав Кытыр: Им не вернут все права, которыми обладают полноправные члены Совета Европы. По сути мы прислушались к аргументам генерального секретаря и других представителей Совета Европы. По их словам, прежние санкции не возымели успеха в том виде, в котором были приняты. И необходимо продолжить поиски некоего решения, которое можно обрести только в диалоге.
И чтобы этот диалог вообще состоялся, нужно, чтобы члены российской делегации присутствовали здесь, имели возможность выслушать критику и ответить на нее.
— Тем не менее депутаты, собравшиеся в Совете Европы, адресовали России некоторые требования, которые она должна выполнить, чтобы вернуться. И ни одно из них выполнено не было.
— Они ушли сами после того, как их лишили прав, которыми обладают полноправные члены.
— Но они не выполнили ничего из того, что должны были сделать, чтобы вернуться. Так зачем их принимать обратно?
— Руководство Совета Европы и генеральный секретарь заявили, что сложившаяся ситуация не способствует улучшению отношений между Россией и Советом Европы. Решение найдено не было. Мы просто выбирали из неверных вариантов. И выбрали именно этот.
— А может ли решить проблему нынешний шаг?
— Не обязательно. В результате может получиться, что Совет Европы сделает шаг навстречу, а противоположная сторона не отреагирует на него. Тогда ситуация опять осложнится. И все же мы сдвинулись с мертвой точки. Мы выбрали неправильный метод, но никто не предложил ничего лучше для решения проблемы в отношениях с Россией.
— Но зачем уступать тому, кто ни за что не хочет отступаться от своей позиции?
— Нам нужен диалог. Нужно решать эти проблемы. Что послужило причиной для резолюции против России? Аннексия Крыма. Насилие, которое мы по-прежнему осуждаем и с которым мы не согласны. Но Совет Европы не занимается международным правом, которое касается стран-членов и их взаимоотношений. Мы заботимся о людях, которые живут в странах-членах. И мы оказались в положении, когда огромный народ одной страны-члена оказался вне нашей компетенции, потому что это государство — вне Совета Европы.
В будущем мы можем придумывать что угодно, но России все это касаться не будет. Кроме того, россияне не смогут подавать иски, а мы не сможем решать проблемы, касающиеся граждан России. С одной стороны — наша гордость, а с другой — права людей. Таким образом, побеждает более гуманный подход.
— Не окажет ли это влияния на отмену санкций против России? Не воспользуются ли этим как аргументом противники санкций?
— Нет, конечно, нет. Я не думаю, чтобы кто-то, исходя из этого решения, отменил антироссийские санкции.
— То есть Вы — за их сохранение?
— Разумеется. Даже в ходе диалога, который у нас состоялся, не прозвучало предложение о снятии санкций. Но говорить о санкциях нужно. Российская Федерация — большая страна, и нельзя ею не заниматься, не решать проблемы ее граждан.
— Я понимаю то, что Вы говорите, но у меня в голове по-прежнему звучит аргумент о том, что Россия не уступила, и на уступки пошел Совет Европы.
— У нас был спектр сложных вариантов, и мы выбрали меньшее из зол. Никто не предложил ничего лучше, чем пустить их за стол переговоров. Но всеми полномочиями они обладать не будут. К примеру, они не смогут избираться в органы Совета Европы.
И все же они будут тут присутствовать, и можно будет вести диалог. В течение тех полутора лет, что я работаю в Совете Европы, мы принимали разные статьи и резолюции против России, но тут не было никого, кто бы осветил позицию Российской Федерации. Диалог был невозможен.
— Ваши действия на голосовании были согласованы с правительством? С премьером?
— Мы обсудили голосование с Министерством иностранных дел, как и всегда. Перед голосованием мы рассмотрели резолюцию вместе с министерством.
— И что оно рекомендовало?
— По сути, поддержать диалог с Россией. Именно так это решение преподнес и наш чешский посол, который тут работает. Мы действовали в соответствии с позицией Министерства иностранных дел. А с правительством мы ничего не обсуждали.
