Надя Толоконникова — одна из самых известных активисток в мире. Она возглавляет Pussy Riot — российский феминистский арт-коллектив, который прославился на весь мир после концерта в храме.
При всей своей харизме Толоконникова — человек замкнутый, интроверт. Она очень редко дает интервью, и связаться с ней трудно.
Корреспонденту «Дагенс нюхетер» Анне-Лене Лаурен удалось дозвониться до Толоконниковой.
21 февраля 2012 года Надя Толоконникова зашла в московский Храм Христа Спасителя и встала у алтаря. Русская православная церковь запрещает женщинам заходить в алтарь. Но в этот раз четыре девушки совершили панк-молебен перед переливающимся золотом иконостасом. Они просили Богородицу прогнать Путина.
Эта группа называет себя Pussy Riot.
Pussy Riot выступали не только в храме. До этого они несколько раз проникали на показы мод, где, выбегая на подиум, протестовали против сексизма, а также сняли видеоклип на крыше тюрьмы и проводили акции «Обними полицейского» в московском метро. Они вписали себя в историю российского перформанса и так называемого акционизма — когда стираются границы между искусством и реальностью. Реакция окружающих на искусство становится частью художественного произведения. Среди других российских акционистов — например, Петр Павленский, Олег Кулик и члены арт-группы «Война».
Но в мире больше всего говорят о феминистском коллективе Pussy Riot. И всеобщую известность им принес как раз панк-молебен в одном из главных храмов Москвы.
Один из худших видеороликов Pussy Riot. Во всяком случае, если верить Наде Толоконниковой.
В своей книге «Читай и бунтуй» (Read & riot), которая на шведском языке выйдет в конце июля, она называет тот видеоролик фиаско. Они не успели даже дойти до припева, как охрана уже оттащила их от алтаря, так что видеоматериала осталось очень мало.
Примерно через две недели после перформанса, 3 марта 2012 года, трех из выступавших у алтаря девушек задержали. Это были Надя Толоконникова, Мария Алехина и Екатерина Самуцевич.
Самуцевич отпустили, Толоконникову и Алехину приговорили к двум годам заключения. Более года они провели в колонии, прежде чем в декабре 2013 года вышли на свободу. К тому времени они уже были мировыми звездами, которых публично поддержали Мадонна и Бьёрк. «Эмнести интернешнл» (Amnesty International) признала их узницами совести. Защищаясь в суде, они цитировали Библию, Платона, Достоевского и Сократа и произвели своей начитанностью и умом впечатление на весь мир.
Надя Толоконникова согласилась дать мне интервью в час дня по лос-анджелесскому времени. Я сама в это время была в Москве, и у меня на часах было 11 вечера.
Она дала мне номер, по которому я должна была связаться с ней по Скайпу. Но, проверив его заранее, я обнаружила, что он не работает.
Зато у меня оставался ее старый российский номер в Телеграме. Я отправила сообщение.
Через несколько часов Толоконникова ответила.
«Свяжемся по телефону», — сказала она.
Телеграм — это мессенджер, разработанный россиянином Павлом Дуровым. Его нельзя прослушать, потому что все сообщения зашифрованы.
В прошлом году российские власти попытались заблокировать Телеграм. Служба безопасности ФСБ потребовала ключи шифрования, мотивируя это борьбой с терроризмом. Дуров отказался, но заблокировать Телеграм властям так и не удалось. На сегодняшний день в России у мессенджера примерно 3,7 миллиона пользователей.
Точно так же и арт-коллектив Pussy Riot продолжал дразнить и раздражать российские власти. Они то исчезают, то появляются там, где их меньше всего ждут. В последний раз это произошло прошлым летом, когда члены Pussy Riot внезапно выбежали на поле в разгар финала Чемпионата мира по футболу в Москве. Несмотря на колоссальные меры безопасности, им удалось добраться до поля, выбежать на траву и устроить акцию протеста против слабости правового общества и отсутствия политической конкуренции в России. Среди участников акции был Петр Верзилов, отец Геры — дочери Нади Толоконниковой.
Россия — авторитарная страна, но подспудно в ней постоянно бурлят мятежи. У основателя Телеграма Павла Дурова и активистки Нади Толоконниковой много общего. Оба — граждане России, известные на весь мир и талантливые, каждый в своей области. Оба не уступили требованиям властей и не подчинились.
В России талантливых людей часто сажают за решетку.
Дуров уехал из России в 2014 году, когда его обвинили в попытке наехать на полицейского.
Толоконникову в 2012 году приговорили к двум годам заключения за преступление, которое по-русски называется «хулиганство» — в шведском языке точного соответствия этому слову нет. В общих чертах оно означает нарушение общественного порядка.
Шесть лет назад членов Pussy Riot освободили досрочно. С тех пор Надя Толоконникова нашла нового врага — президента США Дональда Трампа. Она долго жила в США, записала видео о Трампе (Pussy Riot — Make America Great Again), вела агитацию за Берни Сандерса (Bernie Sanders) и выступала на концертах, в дискуссионных программах и на семинарах.
Когда мне внезапно удалось связаться с ней по телефону, я даже немного удивилась, что интервью действительно состоится. Члены Pussy Riot известны неуловимостью и попытками уклониться от общения. А популярнее всех — харизматичная и замкнутая Толоконникова.
Сразу ясно, что на том конце линии именно она. Это ее сиплый и при этом теплый голос, ее спокойная, почти робкая манера выражаться. В своих арт-проектах Толоконникова охотно употребляет слова вроде «жопа» и ругательства, порой нецензурные, но в личном общении она очень сдержанная. Даже по телефону понятно, что она — образованная, воспитанная женщина, которая закончила школу на пятерки, отучилась на философском факультете Московского университета, а сейчас черпает вдохновение для своих произведений из бездонного колодца классического образования.
«Моя база — по-прежнему в Москве. В США я не живу. Но сейчас я занимаюсь секретным проектом, который касается космоса. Поэтому мне приходится много времени проводить в Калифорнии, с учеными».
Книга, которую сейчас издает Толоконникова, — это своего рода инструкция по мятежу против авторитарных режимов. Она написала ее на английском языке, которым сейчас уже свободно владеет. Интервью я брала по-русски. Иногда Толоконникова вставляла английские фразы — не специально, а просто потому, что она порой «уже и не знает, на каком языке разговаривает».
«Я написала книгу по-английски, потому что на Западе интересуются тем, как люди выживают в авторитарном государстве. Она также выйдет на испанском, португальском, немецком и французском языках».
Когда Толоконникова пишет по-русски, она предъявляет к себе гораздо более суровые требования. Это одна из причин, почему она не стала писать на родном языке.
«По-русски даже не знаю… это слишком трудно. Очень большая ответственность перед русской литературой. Кроме того, я знаю, что именно сейчас мне не стоит публиковать такое в России. В этой книге речь идет о жизни в авторитарном государстве, а русских этому учить не надо. Они еще сами меня научат», — смеется Толоконникова.
Русская литература для нее много значит, эта тема поднималась во многих интервью. Когда ей было 12 лет, ее отец дал ей прочитать «Норму» Владимира Сорокина. С тех пор Толоконникова жадно поглощает художественную литературу.
В своей книге она перемежает инструкции по сопротивлению полиции и властям историями из собственной жизни. Она рассказывает о важных для нее личностях и лидерах: правозащитники Мартин Лютер Кинг (Martin Luther King) и Эммелин Панкхёрст (Emmeline Pankhurst), философы Диоген и Мишель Фуко (Michel Foucault).
У меня нет ощущения, что я читаю книгу. Больше похоже на подкаст-монолог Толоконниковой, которая говорит бессюжетно и с множеством отступлений.
«Я всегда так пишу. Считаю, письменная речь не обязательно должна отличаться от разговорной. Буковский тоже так писал, и мне нравится этот стиль», — объясняет Толоконникова.
Одно из важнейших мест в ее книге занимают наблюдения за тем, как Россия и США, которые традиционно были врагами, с годами все больше походят друг на друга.
«Это обоюдная зависимость, их связал период холодной войны, когда они все время показывали друг на друга пальцем и кричали, что в стране-сопернице живется хуже. Лучше бы они перенимали друг у друга хорошее. А они перенимают все худшее».
Самый яркий пример, по мнению Толоконниковой, — тюремная система.
«Россия, США и Китай отличаются от большинства стран мира тем, что у них очень большая доля населения сидит в тюрьме. Условия содержания заключенных в России и США часто очень похожи, я это своими глазами видела, когда посещала американские тюрьмы в составе разных комиссий. Как и в России, там можно увидеть бараки на 150 человек, где у заключенных нет даже элементарных средств гигиены. Камеры без окон, люди безвылазно сидят в тесноте, без доступа к образованию. И это в демократических США. Очень странно».
По мнению Толоконниковой, отчасти это следствие антагонизма холодной войны.
«Когда постоянно тратишь время и энергию на ненависть к другому человеку, в конце концов сам начинаешь на него походить. Выстраиваешь свою личность, опираясь на этого человека. Как художник я отношусь к этому креативно, использую это».
Толоконникова не раз говорила, что год в женской колонии в Мордовии был чем-то вроде курсов по основам авторитарной системы. 16 часов в сутки заключенные шили полицейскую форму. Многие так уставали, что засыпали прямо у швейных машин или прошивали себе пальцы. Когда машинки ломались, оказывалось, что запчастей для них нет. Толоконникова искала старые, тупые иглы, которые когда-то выбрасывали прямо на пол. Никого не волновало, что качество формы из-за этого становилось хуже, главное — выполнить норму.
Я сказала Толоконниковой, что, несмотря ни на что, США — это демократия, в отличие от России.
«Конечно. Я нигде и не пишу, что у российского и американского общества одинаковое устройство. Но нельзя отрицать, что тюремные системы очень похожи. Я это говорю не для того, чтобы с кем-то поспорить. Мне просто нравится рассказывать, как я вижу мир, и я не боюсь однозначно осуждать некоторые вещи. Это должно побудить остальных думать более независимо и глубоко. Дальше заходить в своих размышлениях. Это очень здорово. Начало беседы».
Кроме книги, Толоконникова работает над новым видеороликом. Он уже записан и скоро появится в интернете.
«Мы записали его в Москве несколько месяцев назад. Это художественный фильм. Я не люблю называть такого рода работы музыкальными клипами, это слишком легковесно».
По словам Толоконниковой, эта видеоистория имеет некоторое сходство с сериалом о Чернобыле, который недавно вышел на HBO.
«Это история о группе активистов, переживших ядерную зиму, экологическую катастрофу. В песне рассказывается о черном снеге, она посвящена моему родному сибирскому городу Норильску. Там снег черный, потому что на фабриках не используются фильтры. Олигархи Путина не хотят тратить на них деньги, они хотят все доходы класть себе в карман. Такова реальность, в которой я росла. Мой родной город кажется постапокалиптическим видением».
Экологические проблемы, в том числе изменения климата — одна из новых важных тем, которыми занимается Толоконникова.
«Климатические изменения должны волновать всех. Человечество может погибнуть в экологической катастрофе».
В книге Толоконникова сетует, что ей плохо дается коммуникация. Немного неожиданное утверждение, учитывая, что ее музыкальные клипы смотрят миллионы человек.
«Прочитать лекцию или выступить в рамках художественного проекта — не проблема. Но тусить я не умею, я не знаю, как себя вести. В социальных ситуациях я становлюсь аутистом. Если я стою в помещении, полном народа, и у меня нет никакой конкретной задачи, я совершенно теряюсь», — говорит она.
По ее мнению, нет ничего хуже, чем сидеть в барах или кафе.
«У меня куча друзей, которым нравится ходить по барам, но меня это не интересует. Я предпочитаю сидеть у себя в комнате, размышлять, писать. Я интроверт».
К своей творческой работе Толоконникова относится как к одному большому эксперименту.
«Я не пытаюсь до совершенства оттачивать мастерство в каком-то определенном жанре. Я художник-концептуалист, а мы все — фейки. Наш принцип прост: Fake it 'til you make it («притворяйся, пока это не станет правдой»)».
Толоконникова со смехом в голосе рассказывает, как хорошо это получилось у Pussy Riot.
«Мы, Pussy Riot, назвали себя панк-группой. И никто не усомнился в этом, хотя никто из нас не умеет играть ни на одном музыкальном инструменте. Вообще-то сама я, конечно, играю на классическом фортепиано, но это далеко не панк. Кроме того, на наших перформансах практически никогда не было усилителей, потому что их было трудно тащить с собой во все те странные места, где мы играли. Другими словами, мы никогда не занимались музыкой. А сейчас нас приглашают на большие рок-фестивали, чтобы мы там играли как настоящая группа. Смешно».
Толоконникова — явно политический художник. Она хочет, чтобы искусство мешало и раздражало, но не как провокация ради провокации, а с прицелом на изменения. Читая ее книгу, замечаешь некоторую неприязнь по отношению к тем, кто считает, что искусству не обязательно нужна цель.
«Я никого не принуждаю политизировать искусство. Но считаю важным признавать, что человек творит в определенном контексте. Если ты сознательно решаешь быть вне политики, это совершенно нормально. Но многие художники просто не желают признавать, что существует социальный контекст. Это лицемерно и нечестно».
По словам Толоконниковой, так рассуждают только привилегированные слои населения.
«Это старая теория: искусство ради искусства. Но кто может себе это позволить? Академии, тысячная доля населения. У остальных нет на это средств. Для рядовых людей искусство всегда было частью окружающего мира, будничной жизни».
Среди советов, которые Толоконникова дает в своей книге, есть инструкция, как лучше вести себя, когда крадешь еду в магазине. Она рассказывает читателю, как закрепить то, что вы хотите стащить, на животе и на спине под одеждой, а затем взять еще один какой-то товар, за который и будешь платить на кассе.
Я интересуюсь у нее, каким же образом можно улучшить мир, воруя в магазине еду.
«Из-за того, как у нас сейчас устроена экономика, многим приходится работать на нескольких работах, чтобы прожить. У нас не остается времени на то, чтобы заниматься искусством и общаться с близкими. Размышлять, писать, любить, наслаждаться природой. Просто жить. Экономика устроена так, что нам все время приходится работать, хотя такого уже не должно быть, автоматизация могла бы сократить рабочий день до четырех часов в сутки. Но вместо этого мы работаем все больше и больше. Поэтому я таскала еду из магазинов. Сейчас я так больше не делаю, но раньше бывало. Для меня это было способом обеспечить себе время для творчества, я крала еду, вместо того чтобы зарабатывать на нее. Есть досыта — основополагающее право человека».
Анна-Лена Лаурен: Вы выступаете против авторитаризма и хотите уничтожить все иерархии. Но в книге много рассказываете о том, что такое панк, даете людям инструкции, как поднимать мятеж. Может, им самим решать?
Надя Толоконникова: Я даю советы, но каждый может решать и делать все сам. Когда я говорю о принципе Do it yourself («сделай сам»), это не значит, что совсем не нужно прислушиваться ни к кому другому. В панке есть авторитеты, нельзя сказать, что у нас их вовсе нет. Для меня авторитет — это тот, кто дает мне советы, и эти люди много значат для меня. Панк не означает полное отсутствие авторитетов, просто ты выбираешь их сам, это антииерархия.
Надя Толоконникова называет себя «запойным активистом». В то же время она была бы рада, если бы никакие активисты вообще не были нужны.
«Все должны интересоваться политикой и участвовать в ней. Тогда в активистах больше не будет нужды, достаточно будет граждан. Мне не нравится, что многие люди просто сидят и ждут, что кто-то придет и решит их проблемы. В России это Алексей Навальный, в США — Берни Сандерс. Люди ждут, что придет кто-то другой и построит справедливый мир, а потому критикуют тех, кто пытается это сделать. Но никто не обещал, что будет строить для них мир. Конечно, критиковать можно, но чаще всего дело на этом и заканчивается. Люди критикуют тех, кто пытается что-то сделать, а сами потом ничего не делают. Это грустно. Тот, кому не нравится Навальный, мог бы и сам организовать собственный фонд против коррупции».
В том, что касается России, Толоконникова — оптимист. И это несмотря на то, что хватка путинского режима сейчас, кажется, крепка как никогда. В последний год в Москве не было крупных демонстраций против Путина. Но, по мнению Толоконниковой, не стоит зацикливаться на митингах.
«Существуют разные формы политического активизма. Я считаю, что очень важны культурные организации, которые отказываются подчиняться. Когда владелец бара отказывается платить взятку чиновнику — это тоже политический акт. А посмотрите на всех этих арт-кураторов, которые ведут у нас независимую работу — и это политический акт. Такие вещи происходят в России повсюду, а власти ничего этого не понимают. Эти люди знают друг друга, они работают вместе и в критических ситуациях могут выйти на улицы, как это сделали жители Екатеринбурга, когда защищали свой парк».
То, что российские власти часто разгоняют демонстрации жесткими методами, не уменьшает оптимизма Толоконниковой.
«Да, государство бьет по митингующим, и поэтому мы не видим на улицах миллионных толп. Но уже существуют структуры для альтернативного государства. Это точно лучше, чем демонстрации. Мы уже строим свою собственную Россию».
По словам Толоконниковой, весь этот процесс проходит тихо и спокойно. Она называет это не «бархатной», а «нежной революцией».
«В один прекрасный день нам просто надо будет щелкнуть пальцами и заменить путинскую Россию нашей Россией. Нежная революция!»
Теплый сиплый смех Нади Толоконниковой льется в мои наушники через Телеграм, российский мессенджер, который Кремлю так и не удалось покорить.
Pussy Riot
Pussy Riot — феминистский арт-коллектив, основанный в Москве в 2011 году. Группа занимается концептуальным искусством и проводит перформансы в метро, церквях, на показах мод, а в последний раз она появлялась на финале Чемпионата мира по футболу в 2018 году. Члены коллектива протестуют против сексизма, расизма, коррупции и методов путинского режима, нарушающих демократические права и свободы человека. Члены группы сохраняют анонимность и часто то уходят, то возвращаются. Люсине Джанян и Алексей Кнедляковский из Pussy Riot получили убежище в Швеции.
Надя Толоконникова
Родилась: 7 ноября 1989 года в сибирском промышленном города Норильск, где находится центр одного из крупнейших в мире производств никеля. Из-за кислотных дождей и смога город стал одним из самых загрязненных в России. Полное имя Толоконниковой — Надежда. Надя — это уменьшительно-ласкательный вариант.
В 2006 году Толоконникова переехала в Москву, чтобы изучать философию в Московском государственном университете. Она училась на бюджете, то есть благодаря высоким оценкам не платила за обучение.
Толоконникова вступила в группу «Война», где познакомилась с Петром Верзиловым, за которого в 2008 году вышла замуж. В том же году у них родилась дочь Гера.
В 2011 году Толоконникова и несколько других женщин основали феминистский арт-коллектив Pussy Riot. В 2012 году Толоконникову и двух других членов группы арестовали после панк-молебна в московском Храме Христа Спасителя. Толоконникову и Марию Алехину приговорили к двум годам лишения свободы за нарушение общественного порядка. В декабре 2013 года их выпустили на свободу по амнистии.
С тех пор Толоконникова успела выпустить несколько видеоклипов, поучаствовать в избирательной кампании Берни Сандерса и вместе с Алехиной основать новостной сайт «Медиазона», посвященный пенитенциарной системе России.
25 июля издательство «Норстедтс» (Norstedts) выпускает книгу Толоконниковой «Читай и бунтуй» (Read & riot) в переводе на шведский язык.
