Россия вскоре вновь станет глобальной державой. Чем больше отступает Америка, тем дальше продвигается Россия. С 25 декабря 1991 года, когда советский флаг с серпом и молотом в последний раз спустили с флагштока над Кремлем, мир стал превращаться в однополярную арену, но американцы оказались неспособными справиться со своим новым статусом. Британский премьер-министр Уинстон Черчилль передал права на британские колонии и ключи от них президенту Соединенных Штатов Франклину Рузвельту на Ялтинской конференции. С того момента Соединенные Штаты постоянно вынуждены были иметь дело с Советским Союзом.
Присутствие Советов ограничивало действия Соединенных Штатов, и Москва представляла собой очень нужного врага для того, чтобы Вашингтон занимал активную позицию и был начеку. Соединенные Штаты ценили своих союзников; они помогали им становиться сильнее. Когда Михаил Горбачев покинул пост президента Советского Союза, а Борис Ельцин стал президентом получившего независимость российского государства, в движение были приведены, казалось бы, два отдельных процесса, которые, на самом деле, были каким-то необъяснимым образом связаны друг с другом.
1. Люди в Пентагоне и в Госдепартаменте начали думать о том, что делать с этим новым статусом хозяина всего мира. Они поняли, что им нужен новый враг, против которого можно было бы организоваться. Соединенные Штаты никогда ранее не начинали сами действовать, а всегда лишь реагировали на то, что делал Советский Союз. Определение мира, состоящего из трех частей — Запад, Восток, третий мир — было результатом того империализма, который Черчилль повязал на шее Соединенных Штатов.
Прошли годы, и Турция начала понимать, что ей нужно укрепить свою противовоздушную оборону, однако не смогла получить зенитно-ракетные установки от своих союзников, особенно от Соединенных Штатов. Следующим логическим выбором стала Россия, поскольку она была готова в отдаленной перспективе научить Турцию тому, как их производить. Более того, русские пообещали открыть совместное предприятие по производству деталей для боевых истребителей. Помимо этого, вот уже в течение довольного долгого периода времени русские, похоже, ведут себя добросовестно в рамках совместных усилий, предпринимаемых для разрешения сирийской проблемы.
В том месте, откуда я родом, говорят так: ты настолько хорош, насколько хороши твои слова. В действительности, это верно применительно ко всем туркам, независимо от того, где они родились. Когда президент Реджеп Эрдоган, Владимир Путин и Хасан Роухани встретились в Тегеране 7 сентября 2018 года в рамках трехстороннего саммита Иран, Россия и Турция по Сирии, они пообещали «двигаться к миру, безопасности и стабильности» в этой разоренной войной стране. Но как это можно реализовать? По словам Путина и Роухани, вооруженные силы сирийского режима должны прекратить атаки на оппозиционные силы (которых они называют «террористами»), а Турции нужно позаботиться о сокращении количества оружия в руках умеренной оппозиции. Сирийский режим называет эти оппозиционные силы «террористическими».
Никто не согласится разоружиться, если враг продолжает наносить бомбовые удары. Башар Асад, этот убийца, не хочет иметь никакой оппозиции — ни с оружием, ни без него. Президент Путин позволяет этому убийце реализовывать свое собственное «окончательное решение» по поводу требований людей относительно демократии.
Если Путин хочет противодействовать американскому империализму, он не может делать это, подражая американцам. Для этого он должен остановить кровавую бойню в Идлибе.
