На протяжении 41 года Марина Карлова была верной спутницей жизни российского посла Андрея Карлова, убитого 19 декабря 2016 года в Анкаре в результате гнусного нападения. Госпожа Карлова, которая всегда была рядом со своим мужем, жертвуя своей профессией и многим другим, во время нашей откровенной беседы рассказала об этом трагическом событии, о жизни с мужем, о том, каким человеком был Карлов, о своей жизни после его гибели и обратилась к турецкому народу.
Первая часть нашей беседы состоялась в офисе Международного фонда имени Андрея Карлова. Затем госпожа Карлова любезно пригласила нас к себе домой и познакомила с 88-летней матерью посла Марией Александровной. Одна из комнат дома, где живет госпожа Карлова, была полностью оборудована как мемориальный кабинет. Здесь находятся фотографии и вещи, принадлежавшие ее мужу.
Самих Гювен: Госпожа Марина, не могли бы вы немного рассказать о себе: о городе, в котором вы родились, вашей семье, профессии?
Марина Карлова: Я родилась в семье военного. Отец преподавал в Военной академии. Он очень рано потерял отца, воспитывала его мать. Потом, в годы Второй мировой войны, во время одной из нацистских бомбардировок, погибла мать, и он остался сиротой. Тогда отец учился в старших классах. После смерти матери он пошел в военное училище, чтобы защищать родину. По окончании училища женился и был направлен в Восточную Германию. Я родилась там, в городе Магдебург. Когда мне было два года, мы вернулись в СССР и жили на Дальнем Востоке. Высшее образование я получила в Москве, в финансовом институте.
- Как вы познакомились с господином Карловым?
— Мы познакомились с ним в метро. Точнее, он был вместе с нашим общим приятелем, который и познакомил нас при встрече. Тогда между нами возникла симпатия, и мы начали общаться. Мы оба были студентами. Через три года после знакомства поженились. Муж был на последнем курсе МГИМО, и сразу после окончания учебы его направили в Северную Корею, куда мы и поехали.
- Каково это — быть женой дипломата? Постоянно находиться в разъездах, вести себя более ответственно и осторожно, отказаться от своей работы и профессии…
- Вы когда-нибудь работали?
— Да, когда мы вернулись в Москву, я работала в государственном банке.
- Во время так называемого «самолетного кризиса», это был очень непростой период, господин Карлов работал в Турции. Что он делал, о чем думал?
— Мы приехали в Турцию в 2013 году. Я была очень рада. Думала, климат прекрасный, буду много купаться в море. Но на деле получилось иначе. Муж много работал, и мы почти не могли позволить себе отпуск. Когда отношения между нашими странами ухудшились из-за инцидента с российским самолетом, это был очень тяжелый период для нас. Муж прикладывал много усилий, чтобы отношения наладились. Постоянно работал. Но мне он никогда не говорил о делах.
- Бывал ли он когда-нибудь напряженным, нервным?
— Мне он никогда не давал почувствовать это. Он был хорошим дипломатом и хорошо делал свою работу.
- В день убийства вашего мужа, а именно 19 декабря 2016 года, в Анкаре в Центре современного искусства проходило открытие фотовыставки. Я понимаю, вам сложно вспоминать об этом, но не могли бы вы немного рассказать, где вы были в тот момент, что происходило?
— Когда Андрей выступал, напротив него стояли журналисты, камеры, которые все фиксировали. Мне было плохо его видно. Когда все случилось, я смотрела не на него, а в другую сторону. Наверное, Бог меня таким образом оградил, чтобы я не видела всего момента убийства.
Сначала я услышала выстрелы. Мне показалось, что это такой фейерверк, но потом все вдруг начали кричать, визжать, падать на пол. Рядом со мной был его коллега из посольства, который меня тоже заставил лечь. Минут пять мы просто лежали. Затем я подняла голову и осмотрелась. Все лежали на полу. «Где мой муж?» — пронеслось в голове. Я подумала, что он убежал, спрятался. Я искала его. А потом увидела. Он лежал там один. Его руки были раскинуты в стороны. В тот момент я подумала — он мертв.
Это было как в страшном сне. Я не хотела верить в это. Этого не могло произойти с ним, со мной, с нами. Я словно остолбенела и ничего не могла понять. У меня был шок. Наверное, в такой ситуации у человека отключается разум. Так продолжалось до тех пор, пока нас не вывели оттуда. Уже в машине я поняла, что произошло, и расплакалась.
Меня привезли в посольство. Я включила телевизор и из новостей узнала, что муж тяжело ранен и госпитализирован. Я попросила как можно скорее отвезти меня в больницу. В больнице меня отвели в отдельную комнату и велели немного подождать. Я осталась одна. Упала на колени и стала молиться, чтобы он выжил. Потом пришли врачи и сказали, что не смогли его спасти.
Все подходили ко мне и просили прощения. Но люди же не виноваты. Всех, кто ко мне подходил, я обнимала и просила не винить себя. Я говорила, что это международный терроризм и в произошедшем нет вины Турции.
- В Турции уже имели место такого рода политические убийства и теракты. Например, убийство Угура Мумджу (Uğur Mumcu, турецкий журналист, погибший 24 января 1993 года — прим. ред.). Не сомнения, что такие события потрясают общество. Какого супругам? Они, должно быть, чувствуют особую боль и ответственность?
— Да, это совершенно особые чувства. Каждый человек переживает их по-своему, но это событие, которое причиняет боль не только жене человека, погибшего в результате вероломного акта, его семье, но и всей стране, всему обществу. У таких преступлений обязательно есть цель. Покушение на жизнь моего супруга было совершено с целью подорвать отношения России и Турции. По этой причине, на мой взгляд, за этим событием стоял не один человек, а много разных сил и организованных групп.
Я очень рада, что лидеры двух стран продемонстрировали конструктивный подход и не допустили ухудшения отношений. Напротив, они иначе отреагировали на случившееся и работали над дальнейшим развитием отношений между странами.
- Путин назвал произошедшее провокацией, направленной на срыв нормализации российско-турецких отношений, а также срыв процесса мирного урегулирования в Сирии. Вы, судя по всему, тоже так считаете?
— Да, конечно. Профессиональный труд, за который мой супруг отдал свою жизнь, не пропал даром. После случившегося отношения двух стран, я считаю, стали еще крепче. Для меня важно, что мой муж служит родине и российско-турецкой дружбе даже после того, как покинул этот мир.
- Какие теперь задачи вы ставите перед собой?
— Долгое время я пыталась выйти из кризиса, который переживала внутри себя. Это был очень сложный процесс. Я старалась убедить себя, что нужно жить дальше. На самом деле помогли друзья, родственники. Они были рядом. Потом важную роль сыграло предложение создать фонд имени моего мужа, и для меня началась другая жизнь.
- Международный фонд имени Андрея Карлова был основан в 2017 году, и к настоящему моменту уже были сделаны важные дела. Вы являетесь президентом фонда, у вас есть значимые цели. Наряду с развитием культурных и гуманитарных связей между Турцией и Россией у фонда есть и международная миссия, не так ли?
— Сначала мы задумывали его только как благотворительный фонд, но в дальнейшем поняли, что эта организация должна заниматься гораздо более широкой деятельностью. В настоящее время наш фонд уделяет внимание вопросам культурного сотрудничества, поддерживает детей, оказавшихся в трудной жизненной ситуации, а также образовательным и социально ориентированным проектам. Поэтому мы думаем, что в последующие годы сможем сделать еще больше полезных дел. Спасибо турецким предпринимателям. Кроме того, как вы отметили, есть и международная миссия. Здесь я хотела бы особенно поблагодарить всех, кто поддержал работу фонда. Прежде всего, хочу отметить Российско-турецкий союз предпринимателей, который активно помогает нам. Я благодарна также компаниям «Рёнесанс» (Rönesans), «Энка» (Enka), «Кастамону энтегре» (Kastamonu Entegre), «Корал» (Coral), «Кредит юроп бэнк» (Credir Europe Bank), «Эфес» (Efes), «Витра» (Vitra), «Монотекстрой», «Антмарин груп» (Antmarin Grup), а также Союзу торговых палат и товарных бирж Турции за их вклад в наше дело.
- Как вы оцениваете усилия, которые были предприняты, чтобы пролить свет на произошедшее? Следите ли вы за ходом расследования?
— Насколько я пониманию, в ходе расследования и судебного разбирательства, которое идет в Турции, были выявлены люди, причастные к случившемуся. Я не обладаю подробной информацией, но я хочу знать, как развиваются события. Мне известно, что люди, причастные к этому гнусному нападению, находятся под арестом. В России тоже идет следствие, и Россия состоит в диалоге с турецкими уполномоченными органами по этому вопросу. Надеюсь, что в конце концов ситуация прояснится, и будет принято справедливое решение, о котором, я думаю, мне тоже сообщат. Я не хочу, чтобы этих людей казнили и пролилась кровь. Я просто хочу, чтобы стало известно, кто на самом деле стоит за всем этим. Но, как я сказала, для меня это уже не так важно. Это не вернет мне мужа. Кроме того, я не хочу, чтобы пострадали невинные люди, и я верю в турецкое правосудие.
- Вы с самого начала говорили, что это международный терроризм, что это организованная операция, в которой нельзя винить ни турецких властей, ни турецкий народ. Это очень важно, это особая позиция…
— Прежде всего, это влияние, которое оказал на меня мой муж. Мы были женаты 41 год. На многие события я начала смотреть его глазами. Поэтому все свои эмоции на тот момент я должна была держать в себе. У меня не было права обвинять других людей. Пожалуй, это было бы проще всего — обвинить страну и сказать: «Эта страна отняла у меня мужа». Но я постаралась представить, что в такой ситуации сказал бы мой муж. Он как профессиональный дипломат попытался бы понять ситуацию, определить реальный источник и принять лучшее решение. Вот и я в те дни пыталась вести себя так, словно мой супруг был рядом и я смотрю ему в глаза. Мне хотелось бы, чтобы мой муж, увидев меня с того света, сказал: «Ты все правильно сделала, Марина».
- Госпожа Марина, как вы оцениваете ход развития турецко-российских отношений?
— Наши отношения продолжают развиваться. Мы понимаем это и в свете частых контактов наших лидеров. Постоянно в новостях я вижу, что состоялся либо телефонный разговор, либо личная встреча президентов. Я смотрю на фотографию мужа и говорю: «Даже после смерти ты продолжаешь работать на благо русского и турецкого народов». Недавно я узнала, что существует более 60 городов-побратимов между Турцией и Россией. Наш фонд будет работать над созданием ассоциации этих городов. Думаю, необходимо организовывать больше совместных культурных мероприятий.
- Каким человеком, мужем был Андрей Карлов?
— Он был очень романтичным человеком. Он очень любил меня. Любил своего сына, мать, своих внуков. Мария Александровна тоже находилась в Турции, когда все произошло. Ей было 85 лет, и Андрей не хотел оставлять ее одну вдали от себя. Андрей был человеком очень семейным, прекрасным мужем и отцом. По выходным он любил готовить. Он варил очень вкусные супы, делал корейский суп. Собиралась вся семья, и он за каждым ухаживал. Андрей очень любил дачу. Для него это было место, где он умственно отдыхал. Когда мы находились в Москве, в пятницу вечером, после работы, мы обязательно отправлялись на дачу. Иногда дорога занимала четыре часа, но он говорил, что утром я хочу проснуться на даче. На следующий день он очень рано вставал. Шел в сад. Проверял, что можно сделать. Сам все сажал, сам ухаживал. Мы ему только помогали. Но я всегда должна была быть рядом, даже если ничего не могу сделать, даже если я не помогаю. Он говорил: «Ты только посиди рядом». Он был настоящим семьянином. Эта страсть к фермерству, наверное, зародилась у него еще в провинции. Он очень любил работать на земле. Я помню его вечно копающим и перевозящим что-то в саду.
По вечерам мы садились и зажигали небольшой костер. Делали шашлык. Сидели вокруг костра. Открывали вино и смотрели на воду. У нас был небольшой пруд, который Андрей сделал сам. В нем плавали красивые разноцветные рыбки. Мы очень любили сидеть вместе у этого пруда. Рыбки, огонь, вода, а вечером хорошее вино и ужин — больше ничего не надо было. За ужином мы беседовали, пытались представить, что нас может ждать впереди, что мы можем сделать.
Мой муж был очень романтичным. Он любил делать сюрпризы. Покупал подарки. К примеру, надеваю пальто — и нахожу в кармане подарок. Или вечером ложусь спать, а под подушкой — сюрприз. Я очень люблю каллы. 30 января, в день моего рождения, он не смог найти каллы в Турции и заказал корзину из Нидерландов. Утром мне доставили цветы. Я всегда вспоминаю все это. Мы долго жили вместе, но он ни на миг не отказался от этих своих привычек. Кроме того, он был очень остроумным человеком. Мы всегда смеялись, подтрунивали друг над другом, шутили… Мы прожили прекрасные годы в веселье и радости. Мы очень редко спорили. Но много смеялись и были счастливы.
Когда Марии Александровне исполнилось 85 лет, Андрей сделал медаль и торжественно сказал: «Ты заслужила право переступить 85-й рубеж». Он заказал так много цветов, что их с трудом несли двое. Он очень уважительно относился к матери.
Мой муж пытался строить мир не только на работе и в политике, но и в семье, в повседневной жизни, даже между животными, которые у нас были. В Библии говорится, что миротворцы попадут в рай, они будут рядом с Богом. Уверена, что он там.
- Были ли у господина Карлова любимые вещи, блюда в Турции?
— В Турции он очень любил рыбу. И, конечно, кебаб. Он возил нас в свой любимый ресторан «Адана» (Adana). Когда приезжали гости из России, он обязательно угощал их кебабом. Еще он очень любил ресторан «Гюнайдын» (Günaydın). Вот и в последний день его жизни мы были с нашими друзьями в рыбном ресторане «Трилье» (Trilye), который ему тоже нравился, и оттуда мы отправились на выставку.
- Хотите ли вы сказать что-либо турецкому народу?
— Между русским и турецким народами многолетние, многовековые, глубоко укоренившиеся отношения. Эти отношения всегда были непростыми. Если вы посмотрите на нашу общую историю, то на самом деле период войн был очень недолгим. В наших руках — максимально продлить период мира. В наших руках — обеспечить стабильность отношений. В настоящее время в отношениях России и Турции происходят процессы, невиданные ранее. В Турцию приезжает очень много российских туристов. В Турции прекрасный климат, открытые и дружелюбные люди. Но и граждане Турции должны больше приезжать в Россию. Может быть, даже зимой, когда холодно. Пусть они увидят Россию иными глазами. Россия — другая, красивая страна. В России также живут хорошие люди, которые тоже гостеприимны. Мне хотелось бы, чтобы турки увидели это. Пожив в Турции, я поняла, что у нас очень много общего. Такие понятия как семья, уважение к старшим, взаимопомощь крайне важны в обоих обществах. Мы одинаково реагируем на те или иные события, одинаково радуемся, переживаем счастье. Похожим образом печалимся и хотим поделиться своими горестями. Кроме того, между русскими и турками заключено много браков. Все это важно. Многие люди вступают в брачные союзы с иностранцами, но турки и русские, мне кажется, больше остальных. Именно потому, что у нас очень много общего.
***
Во второй части нашего интервью мы побеседовали с матерью Андрея Карлова.
Самих Гювен: Уважаемая Мария Александровна, это гнусное нападение глубоко затронуло и огорчило всех нас. Мы разделяем вашу боль. Как вы себя чувствуете?
Мария Александровна: Полностью согласна с вами. Турецкий народ тоже был глубоко потрясен, я знаю это. В последний день, когда увозили гроб, мы также увидели, как искренне турецкий народ выражал соболезнования и как он скорбит. Мы никогда не отождествляли убийцу с турецким народом. Спасибо за добрые слова.
- Есть ли у вас другие дети?
— Да, у меня есть дочь. Она на шесть лет моложе Андрея.
- Каким Андрей был в детстве, в молодости?
— Может быть, сейчас я не вспомню его шалости. Прошло, конечно, очень много времени. Но на самом деле он был очень послушным. Иногда он в шутку говорил: «Как тебе, мама, повезло, что у тебя есть такой ребенок как я». Он очень хорошо учился в школе, в университете. В тех странах, где он работал — я тоже бывала во многих из них — к нему в целом относились с уважением и признательностью. Он был очень внимателен, всегда очень уважителен ко мне. Отец Андрея тоже был дипломатом. И я работала в министерстве иностранных дел. Андрей потерял отца, когда ему было 14 лет, и как-то сразу повзрослел, стал главой нашей семьи. Так продолжалось до самого последнего дня. Он был очень хорошим сыном.
- Вам удалось посмотреть Турцию?
— Мне полюбилась Анкара. Хороший город для жизни, отдыха. Я почти не видела центр города. Но мы с Андреем бывали в парках недалеко от посольства. Он тоже любил эти места. Он говорил: «Какие парки сделали из жалких ухабов». Мы ездили в некоторые небольшие населенные пункты. Например, место под названием «Бейпазары». Там Андрею очень нравилось. Еда очень вкусная. Когда было время, мы обязательно отправлялись куда-нибудь на ужин.
- Что бы вы как мать Андрея Карлова хотели сказать напоследок турецкому народу?
— Конечно, как матери мне говорить непросто. Я знаю, как скорбит турецкий народ. Я хочу сказать всему человечеству: пусть каждый старается сохранить жизнь и постараться понять ее цену. Пусть каждый поймет, как дорога жизнь. Пусть такого в мире не происходит…
