Река Зырянка, Россия — Андрей Данилов подогнал свою моторную лодку к берегу реки, где на речной гальке валялись кости шерстистого мамонта. В воздухе стоял гнилостный запах. Эта вонь исходила от древних растений и животных, которые, тысячи лет пролежав в ледяном чистилище, теперь начали разлагаться.
«Пахнут как трупы», — сказал Данилов.
Остатки скелетов бросили охотники за мамонтами, надеющиеся обогатиться на бивнях этих доисторических гигантов, которые они достают из обширного подземного слоя льда и мерзлой земли, называемого вечная мерзлота. Эта мерзлота быстро оттаивает, потому что потепление в Сибири идет быстрее, чем где бы то ни было на нашей планете. Ученые говорят, что потепление на Земле не должно превысить 1,5 градуса Цельсия — но температуры в Сибири поднялись намного больше.
Согласно данным анализа «Вашингтон Пост», регион возле поселка Зырянка, находящийся на огромной территории Восточной Сибири под названием Якутия, с доиндустриальных времен потеплел более чем на три градуса Цельсия. Это примерно в три раза больше среднемирового показателя.
Вечная мерзлота, на которой когда-то люди занимались сельским хозяйством, а также строили села и города, постепенно оттаивает, и на ее месте возникают болота, озера и странные пузыри грунта, из-за которых земля становится практически бесполезной.
«Потепление мешает нам хорошо жить, — говорит Александр Федоров, работающий в столице региона Якутске заместителем директора Института мерзлотоведения им. Мельникова. — С каждым годом ситуация становится все хуже и хуже».
В российской зоне вечной мерзлоты живет 5,4 миллиона человек, и потепление разрушает их дома, а также нарушает привычный образ жизни. Уровень воды в реках поднимается, они текут быстрее, и в них обрушаются целые кварталы. Размеры пахотных земель уменьшились более чем наполовину, составив в 2017 году менее 50 000 гектаров.
В Якутии, которая по площади всего в три раза меньше США, страдает скотоводство и оленеводство, которое сократилось на 20 процентов, так как животным приходится вести борьбу за выживание в условиях потепления, уничтожающего пастбища.
Сибиряки, с детства научившиеся распознавать даже еле уловимые сигналы природы, вынуждены менять места жительства из-за климата, который им уже непонятен.
Такая миграция из сельской местности в города, к которой приводят и другие факторы, как-то малый объем инвестиций и отсутствие интернета, является на сегодня одним из самых значительных и малозаметных переселений климатических беженцев. За последнее десятилетие численность населения в городе Якутске увеличилась на 20 процентов, составив 300 000 жителей.
А тут еще этот запах гниения.
Вечная мерзлота тает, и животные с растениями, которые тысячи лет лежали в глубокой заморозке, начинают разлагаться, выделяя в атмосферу углекислый и другие газы, что ускоряет климатические изменения.
«Вечная мерзлота тает очень быстро, — отмечает доцент Аляскинского университета в Фэрбэнксе Анна Лильедаль (Anna Liljedahl). — Мы, ученые, за ней уже не успеваем».
На этом фоне бурное развитие получил такой промысел как поиск мамонтов. Вмерзшие в мерзлоту бивни и китайский спрос на слоновую кость дали толчок захиревшей местной экономике, породив нечто вроде золотой лихорадки. Некоторые люди купаются в неожиданно свалившихся на них деньгах. А остальные сибиряки с тревогой наблюдают за тем, как рушится их привычный жизненный уклад.
«Природа властвует»
Первым признаком перемен стали птицы.
В последние десятилетия в Верхнеколымском районе, находящемся в северо-восточной части Сибири на Полярном круге в полутора тысячах километрах от аляскинского Нома, стали появляться новые виды птиц, которых раньше никто там не видел. Среди них утки-кряквы и ласточки-касатки, чей ареал раньше находился намного южнее. В прошлом году якутский ученый Роман Десяткин опубликовал результаты исследования, отметив, что орнитологи за последние полвека обнаружили в регионе 48 новых видов птиц. Таким образом, видовое разнообразие птиц выросло почти на 20 процентов.
А потом начала меняться земля.
Зимы остаются такими же суровыми, но они стали мягче и короче. Из-за ускоренного таяния вечной мерзлоты реки стали заливать большую территорию, и из-за этого некоторые населенные пункты остаются недоступными в течение нескольких месяцев, а некоторые вообще смывает вода — вместе с землей под ними.
Село Нелемное в конце 2017 года оказалось отрезанным большой водой на три месяца, потому что реки и озера полностью не замерзли, и жители, передвигавшиеся по льду, очутились в западне. В селе возникла чрезвычайная ситуация, и власти отправили туда вертолет, чтобы тот возил людей за покупками.
63-летняя Клавдия Шалугина раньше работала учительницей в трехэтажной школе в Зырянке, которая находится в 90 минутах езды на катере ниже по течению реки. 10 лет назад река Колыма смыла часть Зырянки, в том числе, школу Шалугиной. Спутниковые снимки показывают, что вдоль берега реки смыло 20 гектаров земли.
Куря на пороге сельской библиотеки, Шалугина предлагает свой собственный анализ климатических изменений: «Я вот думаю — Боже, это наверняка конец света!»
Чуть ниже того места, где река Зырянка впадает в могучую Колыму, на заросшем лесом берегу стоят три огромных тракторных прицепа. Вокруг них растут сорняки и полевые цветы. Внезапно по замерзающей реке, которой раньше пользовались в зимнее время как ледовой дорогой, ездить стало слишком опасно.
В этом году весна пришла рано — причем уже не впервые.
«Раньше властвовал человек, — говорит Петр Каургин, возглавляющий чукотскую общину в селе Колымское, которое находится в нижнем течении Колымы. — Теперь властвует природа».
Летом в сибирской тайге свирепствуют лесные пожары, из-за которых в атмосферу выбрасывается еще больше углерода. Некоторые ученые опасаются, что из-за этих пожаров вечной мерзлоте наносится еще больший урон. Между тем, на удалении шести часовых поясов на полуострове Ямал (это все равно еще Сибирь) в тундре открываются чудовищных размеров кратеры. Ученые подозревают, что это внезапно взрывается газ метан, высвобождаемый при таянии вечной мерзлоты.
Раньше в окрестностях Зырянки были оживленные фермы, на месте которых сегодня неприглядный ландшафт из кочек, ям и луж. Грунтовая дорога, или то, что от нее осталось, виляет по тундре, делая резкие повороты, пока не упирается в большой водоем.
«Земля медленно тонет, — сказал разводящий лошадей фермер Владимир Архипов. — Воды все больше и больше, а пригодной для использования земли все меньше».
Последствия для фермерских хозяйств оказались катастрофические.
Архипов занимается производством кумыса из сквашенного кобыльего молока. Среди тюркского народа якутов, составляющих примерно половину населения Республики Саха (Якутия), кумыс является деликатесом. Еще Архипов разводит жеребят на мясо, которое якуты перед употреблением замораживают и нарезают тонкими ломтиками, а потом едят сырым.
По словам Архипова, за последние пять лет из-за вызванных таянием мерзлоты наводнений он потерял около 30 гектаров сенокосных угодий. Это значит, что зимой он может прокормить в три раза меньше лошадей. А во время необычной снежной бури в конце 2017 года, какие, по словам ученых, все чаще случаются в этом регионе из-за климатических изменений, пали 10 его лошадей.
Из-за таяния вечной мерзлоты, а также из-за разрушения совхозов советской эпохи площадь обрабатываемых земель в Якутии с 1990 года сократилась более чем наполовину. Поголовье скота уменьшилось примерно на 20 процентов — с 233 300 голов в 2011 году до 188 100 в 2017-м. Стада оленей также резко уменьшились.
Федоров и другие ученые говорят, что уменьшение урожаев и сокращение пастбищных угодий, вызванное таянием вечной мерзлоты, ведет к краху сельского хозяйства в регионе.
Бывший глава поселка Нелемное Егор Прокопьев рассказывает, что изменения климата это очередное потрясение, выпавшее на долю Колымы. Был коммунизм, была принудительная коллективизация. Потом капитализм, когда урезали государственные субсидии.
Его деда-крестьянина объявили врагом рабочего класса и отправили в один из многочисленных колымских лагерей ГУЛАГа. «Как только начинаешь к чему-то привыкать, они придумывают что-то новое, и снова приходится ко всему приспосабливаться», — говорит Прокопьев.
Гости из ледникового периода
Мысль о том, что потепление несет с собой беды и горе, глубоко укоренилась в традициях народа саха (якуты), проживающего в регионе, где протекает Зырянка и Колыма. Есть старое якутское пророчество, которое гласит: «Жить они будут до тех пор, пока не растает Северный Ледовитый океан».
Деревенские старейшины вспомнили эту фразу после катастрофического наводнения 2005 года, рассказывает антрополог из Университета Джорджа Мейсона Сьюзан Крейт (Susan Crate), давно уже изучающая изменения климата в Сибири. Происходящие там радикальные изменения, говорит она, должны стать предостережением для всех людей нашей планеты.
«Нам придется менять привычки», — сказала Крейт.
В последние полвека температура на большей части Якутии поднимается в два и даже в три раза быстрее, чем в среднем по миру, о чем говорится в работе якутских ученых Федорова и Алексея Горохова. Согласно их анализу, в поселке Зырянка в период с 1966 по 2016 годы потеплело на два с небольшим градуса.
«Вашингтон Пост» в своем анализе идет дальше, используя данные некоммерческой организации «Беркли Эрс» (Berkeley Earth). Этот анализ показывает, что в окружающем Зырянку районе площадью 5 000 квадратных километров потеплело более чем на три градуса, если сравнивать последние пять лет и период с середины по конец 1800-х годов.
В некоторых регионах Сибири, граничащих с Северным Ледовитым океаном, теплеет еще быстрее, о чем свидетельствуют данные анализа «Вашингтон Пост».
Десяткин, работающий в отделении Российской академии наук в Якутске, обнаружил, что под землей изменения еще более разительные. Его коллектив ученых выяснил, что количество дней с минусовой температурой на глубине один метр от поверхности земли в период с 2005 по 2014 год сократилось с 230 до 190.
Это важно, потому что под Якутией лежат колоссальные массы льда.
В некоторых частях земного шара вечная мерзлота лежит довольно тонким слоем прямо под поверхностью земли. В Якутии же существует ее особая разновидность — ледянистая и намного более толстая. Ученые дали ей название едома.
Едома сформировалась в конце плейстоцена, как называют последний ледниковый период на Земле, закончившийся примерно 11 700 лет назад. Едома состоит из толстых слоев почвы, намерзших на гигантские глыбы льда. Поскольку льда в едоме очень много, тает она быстро, меняя ландшафт. На этих территориях могут внезапно появляться озера и обрушиваться склоны гор.
Вокруг Зырянки по берегам рек блестят вышедшие наружу клинья льда. На их гладкой и грязной поверхности образуются призрачные борозды и углубления. Корни растений свисают с верхнего слоя почвы как новогодние украшения, а под ними пустота, образовавшаяся в результате таяния льда.
Десяткин рассказывает, что в 1970-х годах почва в Среднеколымском районе, находящемся к северу от Зырянки, каждое лето оттаивала на глубину чуть больше 60 сантиметров. Теперь она оттаивает почти на метр. Это означает, что в среднем каждый квадратный километр территории ежегодно дает миллион литров воды, которая выходит наружу.
Между тем, находящиеся внутри едомы останки древних животных и растений сейчас подвергаются воздействию плюсовой температуры, а иногда и оказываются на открытом воздухе. Это, в свою очередь, приводит к активизации микробов, которые питаются этой органикой и выделяют в атмосферу углекислый газ, особенно из оттаявших растений.
По оценкам ученых, в регионах, где имеется едома, содержится от 327 до 466 миллиардов тонн углерода. Если весь он попадет в атмосферу, это составит более половины всех осуществленных человеком выбросов с 1750 по 2011 год (имеются в виду парниковые газы и результаты вырубки лесов).
В поисках мамонтов
Эти оттаивающие останки создают угрозу с ужасающими последствиями, однако кое для кого в климатических изменениях есть и светлая сторона.
«Тающая мерзлота дает очень хороший эффект. Кости мамонта выходят наружу и приносят нам деньги, — говорит редактор газеты Евгений Константинов, работающий в арктическом поселке Саскылах. — Сейчас у нас все ездят на джипах».
В последние годы растущий спрос в Китае создал процветающий рынок мамонтовой кости. Согласно официальным цифрам, люди в Якутии в 2017 году собрали ее почти 80 тонн, хотя эксперты полагают, что учет этот неполный. Один якутский чиновник недавно подсчитал, что ежегодный объем продаж составляет 63 миллиона долларов.
По мере таяния вечной мерзлоты и эрозии речных склонов на поверхности будет появляться все больше бивней. Мамонты в Сибири исчезли примерно 10 000 лет назад, но по оценкам властей, в замерзшей земле до сих пор лежит примерно 500 000 тонн их бивней.
Спрос и предложение настолько велики, что некоторые люди собирают бивни мамонтов едва ли не в промышленных масштабах. Водой из брандспойтов под высоким давлением они размывают речные берега и нанимают группы молодежи, которая месяцами прочесывает эти дикие места. Это не совсем законный бизнес, и участвующие в нем люди говорят, что некоторые охотники за бивнями применяют подводные камеры и водолазное снаряжение.
«Один раз укусит, и все — заразился. Это как золотая лихорадка», — говорит охотник за бивнями из Зырянки Алексей Сивцев, подчеркивающий, что у него есть разрешение на сбор мамонтовой кости. Рынок перенасыщен, говорит Сивцев, и если пять лет назад килограмм высококачественных бивней стоил 1 100 долларов, то теперь цена упала до 400 долларов.
Согласно традиционным верованиям якутов, поиск бивней оскверняет священную землю и чреват большими бедами. Некоторые сибиряки беспокоятся еще и из-за того, что такая работа толкает молодежь в мир организованной преступности.
«Поскольку все это связано с преступностью, меня тревожит то, что эта мафия, как мы ее называет, она получает в наших селах основу для существования», — говорит Вячеслав Шадрин, изучающий в якутском центре Российской академии наук коренные народы Севера.
Охотник из Нелемного Константин Гусев пока только ждет того дня, когда ему удастся обогатиться на мамонтах.
Как-то раз он нашел рог шерстистого носорога, однако выбросил его. Позже он узнал, что такой трофей можно продать по цене 15 500 долларов за килограмм, так как это самое ценное животное, чьи останки сохранились под землей.
Теперь Гусев все время поглядывает в сторону того обрыва на берегу реки, где он нашел зуб мамонта. Он купил насос со шлангом и намеревается выяснить, что скрывается в глубине.
Социолог из Якутска Ванда Игнатьева говорит, что изменения климата не оставляют людям особого выбора. «Им же надо как-то обеспечивать и кормить свои семьи», — объясняет она.
Пытаясь выжить
Но мамонты не смогут удержать Гусева в селе. Охотник говорит, что переезжает в Якутск в поисках другой работы.
Уток и гусей почти не осталось, объясняет он. Наверное, из-за изменений климата они перебираются в новые места в Сибири. Мех соболя стал не таким густым, как раньше. Зимы стали короче, а поэтому реки и озера, которые раньше надолго замерзали, теперь гораздо менее предсказуемы. Из-за этого добираться до охотничьих угодий стало труднее, как и доставлять добычу на рынок.
«Что-то меняется, — говорит Гусев. — Люди сидят, пытаются выжить».
По словам главы сельского поселения Андрея Солнцева, население Нелемного за последнее десятилетие уменьшилось с 210 до 180 человек. Работа есть только у 82 жителей. К переезду в город людей подталкивают разные факторы — отсутствие интернета, проблемы с транспортом, безработица — однако серьезнее всего неопределенность, вызванная изменениями климата.
«Мы уже наблюдаем такое явление как климатические беженцы, — говорит Шадрин. — Но здесь, в городе, их никто не ждет. Никто не готов немедленно им помочь. Они опускаются, превращаются в маргиналов».
Да и Якутск не спасает от потепления климата.
Вечная мерзлота тает и отступает, и в связи с этим в некоторых многоквартирных домах появляются признаки разрушений. Секции многих старых, деревянных домов уже проседают из-за неравномерно оттаивающей почвы, и жить в них становится невозможно. Новые многоэтажные дома строят на массивных сваях, которые забивают в землю все глубже, более чем на 12 метров.
«Холод — это наша защита, — сказала мэр Якутска Сардана Авксентьева. — Это пока еще не антропогенная катастрофа, но она неизбежно наступит, если все будет продолжаться такими же темпами».
Международная группа ученых во главе с Дмитрием Стрелецким из Университета Джорджа Вашингтона в этом году опубликовала результаты своего исследования, согласно которым стоимость зданий и инфраструктуры на российской вечной мерзлоте составляет 300 миллиардов долларов. Это примерно 7,5 процента от общего годового ВВП страны. По оценкам ученых, на устранение ущерба от таяния вечной мерзлоты к 2050 году понадобится более 100 миллиардов долларов.
Но люди здесь привыкли приспосабливаться. Они пережили насильственную коллективизацию в начале существования Советского Союза. Узники ГУЛАГа научили их выращивать картофель. Когда распался Советский Союз, и закрылись колхозы и совхозы, население стало больше заниматься охотой и рыбалкой.
Теперь 61-летний Анатолий Слепцов снова приспосабливается к переменам.
Сельские пастбища, где он раньше жил, превратились в болота и озера. Поэтому он переехал на более твердую землю за пределами Зырянки и пытается воспользоваться климатическими изменениями к собственной выгоде.
Попытка Слепцова построить кибуц по израильскому образцу не удалась, но он подумал, что регион может получить выгоду от поставок на рынок Омега-3-ненасыщенных жирных кислот, которые получают из рыбы.
Между тем, картошка у него сейчас цветет раньше. А в этом году он начал выращивать клубнику.
«Скоро у нас и арбузы появятся», — говорит он.
Свой материал для статьи предоставил Джон Муйскенс (John Muyskens).
