Карачи, Пакистан — Воды вокруг Аравийского полуострова на какое-то время успокоились, но подготовка к войне продолжается. Совместные учения и конференции по безопасности показывают, как сильно меняется стратегический баланс в этом регионе.
Вера в способность американского президента Дональда Трампа успешно лавировать между сложными нравственными и военными решениями в этом регионе снижается, и на сцену в Персидском заливе и вокруг него выходят новые игроки.
В начавшейся в воскресенье в Манаме конференции по морской безопасности, которую поддержали США, приняла участие делегация из Израиля, а также делегации из Саудовской Аравии и Бахрейна. А в Персидском заливе проходят масштабные международные военно-морские учения IMX 19, в планировании и подготовке которых участвовали 22 страны.
Эти учения проводятся ежегодно с 2012 года, когда у власти в США находилась администрация Обамы. Но после поддержанного иранцами нападения на главное нефтеперерабатывающее предприятие Саудовской Аравии 14 сентября они обрели другую окраску. Когда Трамп и саудовцы отказались от прямого военного удара возмездия, эти учения приобрели особую значимость. Командующий военно-морскими силами Центрального командования вице-адмирал Джим Маллой (Jim Malloy) заявил во время визита в Эр-Рияд 29 сентября, что «тесное взаимодействие и совместная работа с региональными партнерами чрезвычайно важны для сдерживания».
Но в данный момент, когда американская политика на Ближнем Востоке приходит в состояние все большего хаоса, возникает вопрос о том, кто станет гарантом безопасности для огромного количества углеводородов, добываемых в этом регионе и вывозимых оттуда. И сейчас появляется немало сигналов о том, что такую роль хочет взять на себя Россия, пытающаяся расширить свое влияние в Персидском заливе и вокруг него.
Одним из самых четких индикаторов такого стремления стало прозвучавшее в прошлом месяце по официальными СМИ заявление Ирана. Скоро он примет участие в совместных военно-морских учениях с Россией и Китаем. Да, с Китаем.
Эти сообщения появились тогда, когда Соединенные Штаты вскоре после атак на Саудовскую Аравию заявили об отправке в королевство нескольких сотен американских военнослужащих для укрепления его обороны. К настоящему времени это подкрепление составляет уже 3 000 американских военнослужащих. Но заявление иранцев не было просто реакцией на американское решение, и его не следует считать неожиданным, по крайней мере, если вести речь о связях России и Ирана.
Как сообщило издание «Джейнс Нейви Интернешнл» (Jane's Navy International), еще в конце июля командующий иранскими ВМС контр-адмирал Хоссейн Ханзади (Hossein Khanzadi) и главнокомандующий российским ВМФ адмирал Николай Евменов подписали «меморандум взаимопонимания» о расширении двусторонних связей.
В начале октября Москва подтвердила, что ведет подготовку к совместным военно-морским учениям с Китаем и Ираном в Индийском океане. Выступая на заседании дискуссионного клуба «Валдай», которое проходило с 30 сентября по 3 октября в Сочи, российский министр иностранных дел Сергей Лавров сказал об этом вполне откровенно: «Мы, Китайская Народная Республика и Иран готовим военно-морские учения по борьбе с террористами и пиратами в Индийском океане».
Ограниченные масштабы учений свидетельствуют об осторожности Китая. Сразу после прозвучавшего в сентябре иранского заявления аналитики рассказали изданию «Саут Чайна Морнинг Пост» (South China Morning Post), что Пекин пошлет на учения всего несколько кораблей из состава своей эскадры по борьбе с пиратством, которая уже несколько лет находится у побережья Сомали. Меньше всего Пекину хочется оказаться в ловушке между Вашингтоном и Тегераном.
Но как рассказал «Морнинг Пост» военный аналитик Сун Чжунпин (Song Zhongping), китайский «флот сопровождения» у африканского побережья хочет расширить географию своих действий на северную часть Индийского океана и Ормузский пролив, то есть, на те ближневосточные водные маршруты, которые «жизненно важны для поставок нефти в Китай».
Итак, запланированные совместные учения являются частью стратегии «упреждающей обороны» от возможного нападения США на Иран? Поступающие на сей счет сигналы тщательно выверены, но даже сам факт обсуждения таких учений является демонстрацией поддержки Ирану в момент, когда он испытывает на себе «максимальное давление» американской политики, направленной на экономическую изоляцию этой страны от внешнего мира.
Запланированные совместные учения не являются гарантией того, что Пекин и Москва встанут на сторону Тегерана, если он подвергнется нападению со стороны США или Израиля. Но они как минимум свидетельствуют о том, что такое возможно. Иран хочет показать, что его можно изолировать экономически, однако из политической и военной изоляции ничего не выйдет. А Китай с Россией хотят продемонстрировать свою солидарность, не идя при этом на значительные риски.
Заявление российского министра иностранных дел на валдайской конференции было сделано «по просьбе Ирана», рассказал «Дейли Бист» (The Daily Beast) директор московского Центра политических исследований и консалтинга Андрей Федоров. «Однако мы стараемся не спешить», — добавил он.
В данный момент внимание российского президента Владимира Путина приковано к ситуации в Сирии, и он будет обсуждать ее во вторник с турецким президентом Реджепом Тайипом Эрдоганом.
Но если в среднесрочной и долгосрочной перспективе Китай, Россия и Иран продолжат развивать свои связи в целях защиты стратегических интересов в Индийском океане, они сформируют мощное трио, которое возглавит Москва.
В июле этого года она представила концепцию коллективной безопасности в Персидском заливе. Эта концепция предусматривает проведение международной конференции по безопасности и сотрудничеству в Персидском заливе, что позже приведет к созданию организации по безопасности и сотрудничеству в регионе.
Китай в июле одобрил эту общую идею. «Мы приветствуем российскую инициативу, — заявил официальный представитель китайского МИД Хуа Чуньин (Hua Chunying), о чем говорится в сообщении российского информационного агентства ТАСС. — Мы бы также хотели развивать сотрудничество, взаимодействие и общение со всеми соответствующими сторонами».
Китай и Россия, являющиеся постоянными членами Совета Безопасности ООН, сохраняют деловые связи с Тегераном, демонстративно игнорируя санкции, вновь введенные администрацией Трампа. Обе страны намерены углублять свое участие в иранском секторе энергетики и инфраструктуры.
Несмотря на односторонние санкции Вашингтона против иранской нефти, введенные в мае, Китай в июле импортировал из Ирана более 900 тысяч тонн этого топлива, что на восемь процентов больше июньского показателя. Такие данные приводит управление китайской таможни.
Китай также считает, что Иран, занимающий важное стратегическое положение, может стать значимым звеном в его инициативе «Один пояс, один путь», которая свяжет КНР с Европой. В 2016 году Китай и Иран договорились о развитии двустороннего военного сотрудничества, а в августе обсудили дорожную карту всестороннего стратегического партнерства между двумя странами, когда иранский министр иностранных дел Мохаммад Зариф нанес визит своему китайскому коллеге Вану.
Китай является крупнейшим в мире импортером нефти, а Саудовская Аравия, поставляющая ему миллион баррелей в день, заняла по объемам таких поставок второе место после России. Однако Пекин хочет диверсифицировать поставки и в этих целях намерен искать возможности для наращивания импорта нефти из Ирана.
Из-за действий Трампа, спровоцировавшего кризис в Персидском заливе после одностороннего выхода из иранской ядерной сделки и проводящего политику экономического удушения Ирана, Китай, Россия и Иран сближаются как стратегические партнеры.
При участии Кристофера Дики (Christopher Dickey).
