Это не первый случай, когда русских солдат убивают в Сирии, но впервые целью были именно они, и это произошло в ходе битвы, результатом которой будет либо решительная и окончательная победа России, либо начало длительного периода истощения этой страны, а также ее союзников — режима Асада и Ирана.
Если до настоящего времени баланс сил свидетельствовал о возможности победы стороны, которую ведет и поддерживает Москва, то другой сценарий, то есть ее истощение, также правдоподобен. На это указывают недавние события.
Во-первых, Россия впервые столкнулась с внешними силами, готовыми заблокировать ее сирийский проект, если их требования и интересы не будут приняты во внимание. Здесь подразумеваются Соединенные Штаты Америки, которые, судя по всему, в настоящее время разрабатывают стратегию противостояния России в Сирии, что подтверждает активизация дипломатических и военных усилий на данном направлении. Американцы могут мобилизовать свои силы на сирийской арене до такой степени, что нам придется оставить в прошлом гипотезу о том, что Вашингтон больше не интересуется ближневосточным регионом.
Кто следит за риторикой американских официальных лиц, их встречами с сирийской оппозицией в Стамбуле, а также знаком с деталями прошедших переговоров, должен заметить изменения в поведении Соединенных Штатов по отношению к сирийскому досье. Речь идет об американских намеках на возможность поставок оружия сирийской оппозиции в случае, если Россия и режим Башара Асада продолжат нарушать перемирие. Так, сирийское телевидение подтвердило факт начала переговоров между оппозицией и американской делегацией во главе со спецпредставителем США по Сирии Джеймсом Джеффри.
Ни для кого не секрет, что эти публичные американские шаги предприняты в контексте противостояния иранскому влиянию. Руководство страны ощущает готовность к действиям после ликвидации командующего подразделением «Аль-Кудс» Касема Сулеймани (Qasem Souleimani) — американские военные и разведывательные службы пытаются воспользоваться этой возможностью, чтобы придать новый импульс американскому региональному влиянию.
Кроме того, Европа теперь осознает опасность миграционных потоков, инициированных Россией в Сирии без малейшего чувства ответственности за европейскую безопасность и возможные политические и социальные кризисы на континенте. Москва делает это преднамеренно, и ее цель — ослабить демократические режимы в Европе и поставить их в зависимость от российской политики.
Очевидно, Европа осознает все это и начинает поддерживать политику Соединенных Штатов на сирийском направлении, о чем свидетельствуют ее явная поддержка турецкой позиции касательно прекращения огня, а также требование к России и режиму Асада соблюдать перемирие. Европейские государства настаивают на том, что их политика в отношении режима Асада не изменится, если он не инициирует политические изменения, предусмотренные международными резолюциями. В первую очередь это резолюция 2254 Совета Безопасности, призывающая к политическому процессу под эгидой ООН.
В-третьих, мы наблюдаем неэффективность российской тактики, которая, кажется, достигла своего максимума и больше не может дать значимых результатов на нынешнем этапе сирийского конфликта. Возможно, самое слабое место этой тактики — неспособность предвидеть развитие событий. Ранее Россия строила свои планы, учитывая обстоятельства сил, поддерживающих фракции на юге и в центре, а также проблемы безопасности, с которыми они сталкиваются. Она также знала структуру этих фракций и их возможности. Например, что большая их часть представляет местные племенные формирования, не отличающиеся высокой степенью организации. Это контрастирует с нынешней ситуацией в Идлибе, где существуют два типа фракций. Это высокоорганизованные вооруженные формирования вроде «Сирийской национальной армии», которую поддерживает турецкий союзник. Независимо от позиции по отношению к Турции, она вовлечена в конфликт на сирийском севере, и запас ее возможностей для уступок перед Россией и режимом Асада сокращается, но не из-за любви к сирийцам и интереса к их проблемам. Дело в том, что любая уступка или молчание будут иметь катастрофические последствия для безопасности Турции — поток миллионов беженцев на ее территорию. Этот вопрос лежит в основе национальной безопасности страны, и его сложно чем-либо компенсировать.
Второй тип фракций — это радикальные группировки, такие, как «Джебхат ан-Нусра», «Хуррас ад-Дин» и «Туркестани» (запрещены в РФ — прим. ред.). В них трудно проникнуть, а также сложно прогнозировать их действия в ходе битвы, которая положит им конец. Поэтому не исключено, что они продемонстрируют максимальный масштаб насилия.
В-четвертых, а это самый важный момент, играет роль географические особенности региона. Это горы, холмы и долины. Далеко не весь Идлиб представляет собой равнинную местность — здесь есть города с высокой плотностью населения, куда России сложно проникнуть, а осада невозможна вследствие особенностей ландшафта.
Москва, возможно, достигла последних районов сирийской оппозиции. Возможно, она начнет там последнюю войну, но сколько времени потребуется для выполнения этой задачи? Давать ответ на данный вопрос преждевременно, поскольку есть вероятность, что истощение России на севере приведет к возобновлению сопротивления южной Сирии, Западной Гуты и Каламуна. В этих районах явно наблюдается стремление выйти из-под контроля режима Асада и его союзников.
