Анатевка, Украина — Вдоль дороги к Анатевке стоят суровые советские многоэтажки.
И если центр Киева живописен и изобилует шикарными ресторанами и кофейнями, то при выезде из столицы Украины архитектура резко меняется на полуразрушенные мрачные здания, о которых моя переводчица Галя Рудык сказала: «Внутри они выглядят ничуть не лучше».
«Так живут обычные люди в квартирах в 50 квадратных метров с маленькими кухнями и крошечным санузлом», — добавила она.
Украина — одна из самых бедных стран Европы. По данным Международного валютного фонда, ВВП на душу населения здесь составляет 3592 доллара США. Для сравнения, в Израиле ВВП на душу населения составляет 42823 доллара, а в Соединенных Штатах — 65111. По словам Рудык, ее мать, акушерка, зарабатывает около 200 долларов в месяц, а отец, военный офицер, — около 600.
Спустя 50 минут мы прибыли в место нашего назначения. Анатевка — это огороженная территория, которую едва ли можно было бы назвать деревней, которая напоминает кинодекорации. Оказалось, что это весьма неплохое место. Там есть, как мы далее увидим, совершенно новая игровая площадка и футбольное поле, в главном жилом доме— большие окна, а сам он свежевыкрашен.
Попали мы туда, однако, не сразу. У ворот нас остановил одетый в камуфляж охранник и сообщил, что мы должны получить в Киеве разрешение ребе Асмана, чтобы нас впустили.
Но, когда я позвонила Йосси Асману, одному из сыновей раввина, он, извинившись, признался, что ничем помочь не может. «У нас было слишком много проблем с журналистами, — сказал он. — Большинство из них не откровенны. Поначалу мы их впускали, все показывали, а они обманывали наше доверие. Я не говорю, что вы — одна из таких, но мы больше не пускаем журналистов в Анатевку».
Анатевка — лагерь эвакуированных на юго-западе Киева, построенный с нуля в 2015 году Хабадом раввина Моше Асмана, возглавляющего отреставрированную синагогу Бродского XIX века в центре Киева.
По разным данным, население поселка составляет от 65 до 150 человек. Его задача — приютить, накормить, дать образование и профессию евреям, бегущим от войны на востоке Украины, в которой погибли более 10 тысяч человек и свыше миллиона жителей страны были эвакуированы. Асман рассказывал журналу «Форин Полиси» в 2016 году о своих надеждах, что когда-нибудь здесь смогут жить 500-600 человек.
До октября 2019 года внимание общественности к Анатевке привлекала больше всего новизна еврейского поселения, вырастающего на просторах Украины и взявшего название вымышленного штетла («еврейское местечко» — прим. ред.) из бродвейского мюзикла «Скрипач на крыше» (Fiddler on the Roof).
В видео для привлечения финансирования в 2016 году Асман подпевал и танцевал под песню «Будь я богачом» (If I were a Rich Man). На самом деле, земля, которую Асман купил, чтобы построить это поселение, расположена недалеко от деревни XVI века под названием Гнативка, существующей до сих пор. По мнению некоторых исследователей, именно она послужила основой для местечка Анатевка у писавшего на идише Шолома Алейхема, а позднее в мюзикле «Скрипач на крыше». (События рассказов сборника «Тевье-молочник» Шолома Алейхема, который он начал писать в 1894 году, разворачиваются в местечке Бойберик, но некоторые персонажи являются выходцами из соседней Анатевки. В мюзикле же Анатевка стала основным местом действия. Вот, вероятно, почему, когда мы изначально вводили название «Анатевка» в приложение «Уэйз» (Waze), оно нас забрасывало в обычную деревню недалеко от еврейского поселения.)
Нашумевший проект
В октябре 2019 года реально существующая Анатевка в результате неожиданного стечения обстоятельств оказалась в центре международного внимания. 10 октября белорус, а ныне гражданин США Игорь Фруман и украинец, а ныне гражданин США Лев Парнас были арестованы в Вашингтонском аэропорту имени Даллеса (Dulles Airport) в округе Колумбия в связи с обвинениями в переводе иностранных денежных средств политикам-кандидатам от республиканской партии. Журналисты приступили к расследованию в отношении всех компаний и благотворительных организаций, зарегистрированных на Фрумана и Парнаса, в числе которых оказалась некоммерческая организация «Американские друзья Анатевки» (American Friends of Anatevka), учрежденная в октябре 2017 года Фруманом совместно с Асманом. Парнас, по некоторым данным, тоже входил в состав ее совета директоров.
В последовавших в дальнейшие несколько месяцев репортажах рассказывалось, как Анатевка оказалась вовлечена в события, которые привели к импичменту президента США Дональда Трампа. 9 мая 2019 года адвокат Трампа Руди Джулиани (Rudy Giuliani) рассказал газете «Нью-Йорк Таймс», что планирует в ближайшее время поездку на Украину, чтобы выступить на коммерческой основе перед еврейской организацией с речью, посвященной политике на Ближнем Востоке. День спустя он отменил свою поездку посреди шумихи, поднявшейся из-за его плана встретиться с президентом Украины Владимиром Зеленским во время этого визита и настоять, чтобы он начал расследование, которое, как полагается, должно было повысить шансы Трампа на переизбрание в 2020 году.
С момента ареста Фрумана и Парнаса СМИ прошли весь спектр оценок этого события — от подобострастных до скептических. В статье от 5 декабря в израильском издании «Хайом» Анатевка характеризовалась как невероятно успешный проект с листом ожидания, состоящим из молодых семей, причем не все они были беженцами, готовящихся въехать в поселение. «Анатевка продолжает расти, развиваться и формировать дух общины. Каждые несколько месяцев здесь строится новый дом», — сообщалось в статье.
Напротив, в статье, появившейся в «Блумберг Ньюз» в ноябре, звучал вопрос, соответствует ли Анатевка своему заявленному предназначению: является ли она убежищем для евреев, бегущих от вооруженного конфликта на востоке Украины. В статье высказывалось предположение, что реальное количество живущих в поселении беженцев незначительно, и сообщалось, что прокуроры из Нью-Йорка изучают банковские выписки «Американских друзей Анатевки» в свете предъявленных Парнасу и Фруману 10 октября обвинений.
«В связи с Анатевкой возникают вопросы о том, соответствует ли она заявленному ее спонсорами статусу убежища для евреев, которые вынуждены были покинуть Восточную Украину из-за поддерживаемой Россией сепаратистской войны; и какую роль это поселение играет — если это имеет место — в том, что Джулиани, Парнас и Фруман пытались убедить украинских чиновников завести расследование в отношении политических противников Трампа в Соединенных Штатах», — отмечалось в статье в «Блумберг».
Пристальный взгляд
После того как Йосси Асман, сын ребе, сообщил, что нам с моей переводчицей нельзя будет зайти на территорию Анатевки, мы спросили охранника, можно ли нам обойти вдоль периметра проекта и сфотографировать его через стену. «Это не запрещено. Я не могу вам помешать», — ответил охранник.
Анатевка расположена посреди поля, там, где развивающиеся пригородные районы уступают место деревенским пейзажам. Температура была два градуса по Цельсию (37 по Фаренгейту), непривычно тепло для Киева в январе. Воздух был свежим с легким запахом горящего дерева. Мы плелись по густой черной грязи, которая, как сообщила мне Рудык, невероятно плодородна. «В этом знаменитом украинском черноземе и растет картофель; на самом деле, в нем все растет», — сказала она.
За стеной мы увидели небольшое белое строение, которое, как мы позже узнали, было могилой известного хасидского ребе Мордехая Тверского из Чернобыля (1770-1837). Мы сфотографировали Анатевку через ограждавшую ее стену. Увидели школу в пастельных голубых, зеленых и оранжевых тонах. Увидели многоквартирный дом, из которого на нас с любопытством смотрела светловолосая женщина. Увидели теплицу, синагогу и несколько школ, где, казалось, шли занятия, через окна которых виднелись написанные через трафарет буквы.
Повсюду были занятые работой строители. За воротами стояли школьные автобусы и полные дров грузовики. Между домами бегал розовощекий мальчик в объемном зимнем пуховике. Улицы Анатевки по большей части пустовали, но один из членов еврейской общины рассказал нам, что некоторые жители работают в других местах и возвращаются только к вечеру.
«Украина-гейт» в стиле Монти Пайтона?
Вечером накануне поездки в Анатевку мы с коллегой из нашего издания встретились с Арнольдом Кременчуцким, прозападным кинопродюсером и активным членом синагоги Бродского, а также давним другом Игоря Фрумана. За кошерной пиццей в Подольском районе Киева Кременчуцкий поделился своими наблюдениями о жизни на Украине, политике, кино, еврейской идентичности, поговорил с нами на многие другие темы.
Кременчуцкий рассказал, что, на его взгляд, версия о роли Анатевки в каком-либо международном заговоре просто нелепа. «Если Трамп допустил какой-то криминал, он бы в два счета оказался в тюрьме, мы же говорим о Соединенных Штатах Америки», — говорит Кременчуцкий.
«Джулиани может снять трубку и попросить любого человека во вселенной позвонить ему через пять или 10 минут. Ему не нужны ни Фруман, ни Парнас — по мне, так это какой-то Монти Пайтон. Это комедия. Я не знаю правды, но мы живем в век паранойи. Думаю, Конгресс Соединенных Штатов тоже страдает от паранойи».
«Произошло ли что-то между Парнасом, Фруманом, Джулиани и Мойшей Асманом? Посмотрим через пару лет. Будет забавно. Я даже готов спродюсировать этот фильм — "Украина-гейт"».
В Анатевке
Пока мы с Рудык обходили грязный периметр Анатевки, пытаясь углядеть признаки жизни за ограждением, я размышляла над тем, что Кременчуцкий рассказал накануне вечером. То, что мы делали, казалось немного глупым. Что мы там увидим, кроме кучки зданий? Я подняла телефон, чтобы все же сделать очередную фотографию, и тут мы увидели приближавшегося к нам мужчину. Он спросил нас, кто мы.
«Добрый день, — ответила Рудык по-украински. — Я сопровождаю журналистку из Израиля». Мужчина обратился ко мне на иврите. Возможно, когда он услышал мой ответ на священном языке, он немного растаял.
«Можете зайти, но только для того, чтобы осмотреться. "С людьми говорить нельзя", —сообщил он. — Мне жаль, что так сложилось, но у нас были очень неприятные ситуации с журналистами».
Мужчина провел нас по территории. Он не сообщил нам своего имени, но, как мы полагаем, возможно, он был одним из сыновей Моше Асмана. Он сказал, что учил английский и любит читать нашу газету.
Он показал нам начальную школу, в которой, по его словам, был современный ортодоксальный уклад, что подразумевает совместное обучение мальчиков с девочками. Показал и другую строящуюся школу, где будут учиться только девочки. «Это хедер, это сиротский приют», — отметил он, указывая на здания, мимо которых мы проходили.
«В войне на Донбассе остались сироты?»
«Да», — ответил он.
Он указал на большое строившееся здание, которое, по его словам, станет самой большой миквой, иудейской ритуальной купелью, в мире. В поселении строилось два музея: один, посвященный украинскому еврейству, а другой — хасидской культуре.
Наконец мы вошли в столярную мастерскую, где усердно трудились трое мужчин. Полки были уставлены деревянными игрушками, трещотками на Пурим и коробочками для кип, которые, как сообщил нам наш любезный экскурсовод, были сделаны жителями и школьниками поселения.
«Перед праздниками жители Анатевки дарят их в качестве подарков».
Мы прошли мимо скульптуры, изображающей дерево, где на металлических табличках были написаны имена жертвователей Анатевки. Имена были написаны кириллицей и поблекли от солнца и дождя.
«Мы с вами — взрослые люди, — сказал наш гид. — Я знаю, что вам интересно узнать имена наших дарителей. Но вы не увидите здесь никаких известных имен, это только местные украинцы».
В конце экскурсии по Анатевки я была очарована и убеждена, что даже если количество людей, которым это поселение помогает, предоставляя им жилье, образование и общину, не слишком велико, как утверждалось в некоторых репортажах, само место было приятным для жизни, сколько бы семей оно ни вмещало.
Арнольд Кременчуцкий, как я и предполагала, имел полное право смеяться над предположением, что гостеприимная община Хабад каким-то образом втянута в какую бы то ни было геополитическую интригу.
Бинарный опцион
Покидая Анатевку, я заметила нечто, заставившее меня остановиться.
«Это здание пожертвовал Илан Цоря, благослови его Господь», — гласила на иврите табличка на стене главного жилого дома в поселении.
Илан Цоря, гражданин Израиля, является основателем и был собственником провайдера платформы бинарной связи «Трейдолоджик» (Tradologic), по меньшей мере, до конца 2017 года. Бинарный опцион, как засвидетельствовала ваша покорная слуга, был масштабным мошенничеством в сфере онлайн-инвестиций, в рамках которого у миллионов обычных людей по всему миру были украдены миллиарды долларов, а в 2017 году он был объявлен вне закона израильским Кнессетом.
«Трейдолоджик» управлял около 50 сайтами бинарных опционов, многими — на основе принципа разделения доходов, в том числе сайтом под названием «Блу Бит Бэнк» (Blue Bit Banc), владелец которого Блейк Кантор (Blake Kantor) был осужден большим жюри присяжных США в апреле 2018 года. Он признал свою вину и в июле 2019 года был приговорен к 86 месяцам тюремного заключения. В приговоре утверждалось, что компьютерное программное обеспечение (то есть «Трейдолоджик»), использовавшийся сайтом «Блу Бит Бэнк» «позволяло "Блу Бит Бэнк" с [мошеннической] целью манипулировать данными, связанными с бинарными опционами инвесторов, чтобы вероятность зарабатывания прибыли инвесторов приносила выгоду "Блу Бит Бэнк"».
Сам Цоря никогда не обвинялся в каких бы то ни было нарушениях ни одним из правоохранительных ведомств, расследовавших или привлекавших к ответственности сайты, находившиеся под руководством «Трейдолоджик».
Финансирование от ЕАЕЦ
Потом я заметила рядом другое здание: надпись на нем гласила, что его финансировал Евро-Азиатский Еврейский Конгресс (ЕАЕК). В статье в «Израэль Хайом» утверждалось, что президент ЕАЕК Михаил Мирилашвили и его сын Ицхак Мирилашвили являются одними из наиболее значительных дарителей проекта.
Михаил Мирилашвили, по некоторым данным, занимающий третье место в списке самых богатых людей Санкт-Петербурга, поддерживает своими пожертвованиями десятки благотворительных организаций в Израиле и связан с известными публичными фигурами России, Израиля и Соединенных Штатов. В декабре 2019 года в интервью журналу «Калкалист» (Calcalist) Мирилашвили, у которого в кабинете висит его фотография с Путиным, заявил, что «к своему великому сожалению» он лишь шапочно знаком с российским президентом.
В Израиле Мирилашвили, по некоторым данным, близок как к премьер-министру Биньямину Нетаньяху, так и к главе Моссада Йосси Коэну. Как неоднократно сообщалось в СМИ, пишущих на иврите, Мирилашвили и его сын допрашивались израильской полицией в связи с крупными суммами, которые они пожертвовали в благотворительную организацию «Яффа Дери», принадлежащую жене министра внутренних дел Израиля Арье Дери. Полиция подозревает, что чета Дери использовала деньги в целях собственного обогащения. Мирилашвили отрицал какие бы то ни было нарушения, связанные с этим делом, как и семья Дери.
Имеющий обширные связи Мирилашвили является также бизнес-партнером Алана Дершовица (Alan Dershowitz), известного американского адвоката, защитника президента Трампа. Дершовиц стал акционером стартапа Мирилашвили «Уотерджен» (Watergen), добывающего воду из воздуха, в сентябре 2017 года. Компания подписала соглашение на совместные исследования и развитие с Агентством защиты окружающей среды в 2018 году, а ее планируемый доход в 2019 году составлял сотни миллионов шекелей.
Возвращение в Киев
По пути обратно в Киев я расспрашивала Рудык о жизни на Украине.
«Почему страна живет так бедно?»
«Коррупция», — ответила она не задумываясь.
«Первое, что я говорю иностранцам об Украине, — это что да, действительно, Украина является очень коррумпированным государством. Когда попадаешь в больницу, видишь, как люди дают взятки врачу. Когда записываешь детей в школу, даешь деньги учителям, чтобы твоего ребенка лучше учили».
Эта коррупция простирается до самого верха, говорит она, где политики и судьи как нечто само собой разумеющееся берут взятки у бизнесменов.
«Большинство людей получают маленькие зарплаты. При этом они видят политиков, которые живут здесь припеваючи, ездят на хороших машинах и прекрасно проводят отпуск».
Рудык рассказала, что большинство украинцев глубоко убеждены, по меньшей мере в принципе, что, если страна избавится от коррупции, средний уровень жизни повысится. Президент Украины Владимир Зеленский, строивший свою предвыборную кампанию на обещаниях борьбы с коррупцией, получил 73% голосов на выборах в апреле 2019 года.
Обычным украинцам трудно изменить свои привычки вроде ухода от налогообложения и взяток, говорит Рудык, но считает, что нравы меняются.
В конце 2013 и в 2014 годах сотни тысяч украинских демонстрантов вышли на киевский Майдан, изначально в знак протеста против решения их пророссийского президента не подписывать соглашение о свободной торговле с Европейским союзом, а потом — против самого президента Виктора Януковича, чей спецназ избивал безоружных протестующих, при этом сам президент значительно обогатился за счет обычных украинцев, как полагала общественность.
В результате Янукович сбежал в Россию, вскоре после этого Россия вторглась в Крым, а пророссийские сепаратисты начали воевать с украинскими войсками в Донбасском регионе, и этот конфликт продолжается до сих пор. По словам Рудык, российские власти считают Украину сферой своего влияния и недовольны, что обычные украинцы вероломно попытались стать хозяевами собственной судьбы и приблизиться к ЕС. Президент России Владимир Путин, по некоторым утверждениям, заявил, что «Украина — не страна».
Я спросила Рудык, чем Украина отличается от России, если многие украинцы говорят по-русски, и в этих двух странах существует множество общих обычаев и традиций.
«Различие, которое я сейчас вижу между украинцами и русскими, — говорит она, — состоит в том, что, когда происходит нечто возмутительное и имеющее отношение к коррупции, наш народ выходит на улицы и протестует. Украинцы предпочитают действовать на опережение. Но теперь я вижу, что русские тоже стали протестовать и не боятся выходить на улицы. Я раньше считала, что они более робкие, чем мы. Они не хотели жить в путинском полицейском государстве, но сидели по домам».
Кинопродюсер Кременчуцкий повторил слова Рудык.
«По-моему, у украинцев и русских разные традиции общинной или общественной организации», — сказал он.
«Русские больше полагаются на царя или короля — это не рабство, но что-то вроде этого, когда есть какой-то правитель, есть царь, есть кто-то, кто все исправит за нас. А украинцы хотят свободы. Наш менталитет ближе к европейскому. Существуют прогрессивные русские, которые мыслят так же, как мы, но не все. Я бы сказал, что многие украинцы ненавидят советский менталитет, Путина, КГБ и тому подобное».
Когда мы доехали до центра Киева, Рудык указала на ярко-желтую церковь, собор святого князя Владимира.
«Это одна из красивейших церквей Киева. Мои родители приходят сюда по большим праздникам. Мы не ходим в самый большой храм Киева, потому что он пророссийский. Его священники получают деньги от России и занимают ее сторону в войне».
По словам Рудык, некоторые украинские священники, относящиеся к Московской патриархии, живут на широкую ногу, водят роскошные автомобили и располагают гораздо большими деньгами, чем их проукраинские коллеги. В украинских СМИ было несколько скандальных разоблачений, демонстрирующих, что священники ведут образ жизни, не соответствующий их облачению, говорит она.
«Ты думаешь, что, получая деньги от российского правительства, они считают себя обязанными занимать сторону России в войне?» — спросила я.
«Да», — ответила она.
Я задалась вопросом, могло бы нечто подобное произойти в еврейском сообществе. Возможно ли, чтобы у российского правительства была прямая или косвенная возможность финансировать еврейские общины, и сочли бы в таком случае их руководители себя обязанными делать или говорить что-то для продвижения интересов России? С первого взгляда кажется, что ответ — «нет», так как в Киеве нет раввина, публично демонстрирующего пророссийские взгляды.
Встреча в синагоге
Через несколько часов после возвращения в столицу в синагоге Бродского в центре Киева я встречаю Йосси Асмана, сына ребе Моше Асмана, не пускавшего меня в Анатевку.
Йосси Асман рассказал, что его отец является главным раввином Киева, хотя и не официальным представителем движения Хабад. Он рассказал, что построенная в XIX веке синагога, в советские времена служившая помещением театра кукол, была возвращена еврейской общине в 1990-х годах по настоянию его отца. В 2000 году здание отреставрировали при щедрой помощи благотворителей, чьи имена можно увидеть на медных табличках в прихожей синагоги. На самой большой такой табличке выгравировано имя Вадима Рабиновича, сейчас занимающегося политикой в украинской партии «Оппозиционная платформа — За жизнь».
«Эта община отражает все аспекты еврейской жизни на Украине», — с гордостью говорит Йоси Асман.
«У нас есть ресторан, школа, детский сад, хедер, школа для девочек, сиротский приют и программы для людей любого возраста».
По словам Асмана, синагога на регулярной основе кормит 200 нуждающихся. Я видела некоторых из них в столовой, где мы беседовали, — пожилые жители Киева, на лицах которых отпечатались пережитые невзгоды. Кто-то принес с собой пластиковые контейнеры, чтобы взять еду с собой.
Как рассказывает Асман, синагога обеспечивает общину бесплатными лекарствами и оплачивает операции, потому что медицинское обслуживание в стране плохое. Он также упомянул, что в синагоге есть израильская община, появившаяся год назад, а сейчас в группе в Фейсбуке насчитывающая 120 участников. Она помогает израильтянам чувствовать себя менее одиноко в иностранном городе, говорит он, и сближает их при этом с их еврейскими корнями.
«Недавно мы проводили празднование Хануки [для израильтян]. Это было прекрасно».
Я спросил Асмана о пожертвованиях в Анатевку от Илана Цори и Евро-Азиатского Еврейского конгресса.
«Как вы считаете, можно ли некоторых из ваших благотворителей считать пророссийскими?»
«Я бы попросил не говорить о политике, — ответил он. — Мы ведем светлый бизнес, творим благое дело».
«Когда ваши благотворители дают вам деньги, — спросила я, — они делают это, не требуя чего-то взамен?»
«Упаси Бог, — ответил Асман. — Люди жертвуют лишь потому, что хотят внести свой вклад в прекрасные дела, которыми мы занимаемся. Я верю, что люди, жертвующие нам деньги, делают это от доброго сердца и без какого бы то ни было подвоха».
Асман добавил, что готов опровергнуть впечатление, что в синагоге Бродского много денег.
«Это большая ошибка. Когда-то здесь было много денег, до 2008 года. Сегодня сложилась трудная экономическая ситуация. Я хочу развеять этот миф. Если благотворитель считает, что у нас есть деньги, они не захотят вносить пожертвования. Мы не получаем никаких денег от государства. Это место существует только на пожертвования».
Асман упомянул Анатевку и сказал, что крупнейшие и наиболее важные СМИ объединились и попросили разрешения посетить проект, но они с отцом им отказали. По его словам, в целом у него сложилось очень негативное мнение о журналистах.
«Эти журналисты, — предположила я, — считают, что некоторые из ваших благотворителей могут быть олигархами, имеющими связи с Россией, и что это оказывает на вас влияние, что еврейскую общину могут использовать в политических целях».
«Я не буду говорить об этом, потому что этот вопрос можно трактовать в самых разных контекстах. Мы заинтересованы лишь в свете и доброте, и ни в чем больше, — рассказывает Асман. — Любавичский ребе говорит, что тьму отгоняют не метлами и палками, а светом».
Я поняла, что у нас, журналистов, есть схожее высказывание: «Свет — лучшее дезинфицирующее средство». Но Асман подразумевает под светом необходимость сосредоточиться на хороших делах и мыслях, в то время как журналисты понимают свет как выявление неприятных фактов действительности с целью ее улучшения. Я не уверена, что эти две позиции можно совместить.
Я поблагодарила Асмана за интервью и спросила: «Вы не хотите что-нибудь добавить?»
«Вся эта сумятица в мире сейчас, — сказал он, — это знаки пришествия Мессии. Он придет и решит наши проблемы. Поэтому, надеюсь, вы сможете сообщить новости о божественном искуплении».
