Премьер-министр Эрна Сульберг (Erna Solberg) приехала с визитом на Шпицберген. Сейчас как раз идут споры о правах России на архипелаге.
Премьер-министр прибыла на Шпицберген, чтобы послушать о защите от оползней и климатических изменениях, а также поприсутствовать при крупнейшем за много лет пополнении Всемирного семенохранилища.
В последнее время пресса много внимания уделяет спору России и Норвегии по поводу прав на Шпицбергене.
Примерно в 40 километрах от преимущественно норвежского Лонгйира находится российский Баренцбург. Министр иностранных дел России Сергей Лавров обвинил Норвегию в том, что она нарушает Шпицбергенский трактат, не предоставляя России равных прав на хозяйственную деятельность на архипелаге.
Россия хочет начать с Норвегией переговоры о Шпицбергене, но глава норвежского МИД ей в этом отказал.
Официальный представитель российского МИД Мария Захарова выступила с обвинениями в адрес Норвегии по поводу нарушения трактата.
«Мы считаем, что это соответствует той линии, которой Россия придерживается уже много лет. По мнению России, у нее есть право на особое положение на Шпицбергене, и она хочет наладить в связи с этим особенные двусторонние отношения. А мы с этим не согласны», — говорит Сульберг.
«Пытаются сдвинуть границы»
Российские власти ужесточили риторику. Лавров утверждает, что Норвегия несправедливо обращается с представителями России на Шпицбергене.
Сульберг же говорит, что Россия просто ожидает к себе особого отношения.
«Мы позволяем им вести здесь деятельность, но считаем их рядовыми участниками договора. Да, россияне здесь давно, здесь живут российские граждане, но при этом архипелаг все равно подпадает под норвежский суверенитет. И главные решения здесь принимает наш губернатор», — объясняет премьер-министр.
Одна из тем, связанных с Шпицбергенским трактатом, касается добычи снежного краба с морского дна вблизи островов. Если всем странам предоставить равные права на добычу ресурсов на дне моря, возникает вопрос, не начнут ли они также претендовать на добычу нефти и полезных ископаемых.
Норвегия обеспечивает соблюдение договора, подразумевая, что добыча ресурсов позволена только на очень ограниченной территории — непосредственно у побережья.
VG: Вам кажется, что Россия пытается добиться у Норвегии права добывать ресурсы за пределами Шпицбергена?
Эрна Сульберг: Россия всегда пыталась сдвинуть границы, но, по нашему мнению, мы твердо соблюдаем справедливость и закон. Это в правилах Норвегии. Трактат обеспечивает особое отношение к деятельности других стран, но тем не менее здесь все равно все решает Норвегия, и Норвегия же сохраняет полный контроль.
Отрицает, что договор оспаривают
Главный руководящий пост на Шпицбергене занимает губернатор Хьерстин Аскхольт (Kjerstin Askholt).
«Меня постоянно спрашивают, не оказался ли сейчас Шпицбергенский трактат под вопросом. И я однозначно отвечаю, что нет», — недавно сказала Аскхольт VG.
По ее словам, за те сто лет, что Шпицберген принадлежит Норвегии, еще никто не вызывал страну в международный суд, чтобы оспорить ее суверенное право на эти территории.
«Это важно подчеркнуть. Шпицбергенский трактат дал Норвегии полное и неограниченное право на этот архипелаг. Шпицберген норвежский. Точка», — говорит Аскхольт.
Чтобы показать, что Шпицберген норвежский, Норвегия должна там присутствовать и вести какую-то деятельность. Но политическое руководство Лонгйира не придает этому значения, по словам главы местного правления Арильда Улсена (Arild Olsen).
«Я довольно спокойно отношусь к этому вопросу. Конечно, хорошо, если Норвегия будет вести тут активную деятельность, но это вовсе не обязательно», — говорит Улсен.
«Относятся к Шпицбергену как к курорту»
Хотя Шпицберген и принадлежит Норвегии, его население очень разнородно: более половины жителей не норвежцы. Здесь живут представители 50 с лишним национальностей.
Например, гражданин Франции Майкл Кеннеди (Michael Kennedy), который работает на Шпицбергене гидом.
«Меня восхищает здешняя геополитика. Мы, живущие здесь, очень мало знаем о том, что происходит в мире».
VG встретилась с ним за столиком кафе, где он сидит со своей девушкой-шведкой, датчанином, еще одним французом и норвежцем.
Большинство людей едут сюда из-за хороших зарплат и необыкновенной природы, говорят они.
«Для тех, кто живет здесь, неважно, из какой ты страны. Мы все — одно большое сообщество, между Лонгйиром и Баренцбургом нет никаких разногласий», — говорит Кристин Эрикссон (Kristin Eriksson).
«Мы вместе играем в футбол. Когда играют более высокопоставленные персоны, может, и принимаются какие-то решения, ведутся разговоры на политические темы, но на нашем уровне никого это не волнует», — говорит шведка.
Они рассказывают, что здесь трудно найти работу и жилье, если не говоришь на одном из скандинавских языков. Нанимая сотрудников, многие компании выдвигают такое требование. Кроме того, предприятиями предоставляется большая часть жилья.
«Норвежцы относятся к Шпицбергену как к курорту, куда они приезжают пожить несколько лет, а потом отправляются обратно. И это здорово, многие так делают. Но такое ощущение, что Норвегия вообще не обращает внимания на то, что 40% местных жителей не норвежцы», — говорит француз.
