Москва — 25 декабря 1991 года СССР внезапно прекратил свое существование. За несколько минут до полуночи советский красный флаг с серпом и молотом был спущен в последний раз, после чего над Кремлем поднялся новый бело-сине-красный флаг, который возвестил о рождении — точнее о возрождении — России.
Это стало по-настоящему переломным моментом. Советский Союз — коммунистический гигант, который в течение нескольких десятилетий определял один из двух полюсов двухполярного мира, — попросту испарился. Ранее он уже отказался от своей восточноевропейской империи и распустил свой военный альянс. Теперь его соперничеству с Соединенными Штатами — вместе с враждебной антикапиталистической идеологией, дорогостоящей гонкой ядерных вооружений и многочисленными опосредованными войнами — пришел конец.
Комментаторы прославляли этот момент не только как финальную точку в истории разобщенного мира с его постоянной угрозой ядерной войны, но и как возможность создать инклюзивный, свободный от идеологических ограничений миропорядок, который поможет улучшить жизнь всего человечества.
Это был такой миропорядок, который казался легко достижимым благодаря внезапному осознанию — пока рушились стены и стереотипы холодной войны — того, что большинство россиян с энтузиазмом стремились к сближению с Западом. Владимир Познер, который вырос в Нью-Йорке, а потом провел 30 лет, работая внутри советской машины пропаганды, прежде чем стать известным в США и России телеведущим, называет этот момент самым головокружительным эпизодом в своей жизни.
«Страна переживала эмоциональный подъем. Люди чувствовали себя так, будто, проведя долгое время в каком-то коконе, они наконец из него выбрались, — рассказал он. — Многие из нас думали, что мы наконец сможем стать частью мира, чего мы всегда хотели, что мы станем его участниками, что нас примут. Это по-настоящему вдохновляло».
Как вы понимаете, всего этого не произошло. Результаты опросов общественного мнения, согласно которым в 1990-е годы подавляющее большинство россиян придерживались проамериканских взглядов, сегодня свидетельствуют о том, что большинство россиян относятся к Соединенным Штатам с подозрением. Хотя современная Россия — это капиталистическая страна — без империи и антагонистической идеологии — американцы сегодня относятся к России так же негативно, как они прежде относились к Советскому Союзу.
Сегодня стало трудно вести разговор со специалистами по внешней политике России, не скатываясь к спорам: гневные обвинения, ответные попытки защититься и лежащее в основе убеждение, что противоположная сторона обязана изменить свое поведение, прежде чем можно будет обсуждать новый, более конструктивный глобальный порядок.
Однако большинство экспертов все же согласны с тем, что в мире, который сталкивается с такими общими вызовами, как изменение климата, сохраняющаяся угроза ядерного конфликта и пандемия коронавирусной инфекции, новая холодная война является серьезным препятствием для попыток международного сообщества предотвратить глобальную катастрофу. Некоторые из них даже выдвигают ряд предложений касательно того, как Россия и Запад могут хотя бы сформулировать новые приоритеты, чтобы минимизировать конфронтацию и максимизировать сотрудничество.
«Я действительно считаю, что большую часть проблем в наших отношениях можно решить — не пытаясь одолеть друг друга, а стараясь найти новые условия для взаимного принятия, — сказал Андрей Климов, заместитель председателя комитета Совета Федерации по международным делам. — Я мечтаю о том, что — может быть, даже при моей жизни — мы увидим, как нормальные политики от обеих сторон сядут за один стол с намерением сформулировать прагматичные ответы на вопросы, которые портят наши отношения».
Россия, интересы которой проигнорировали
С точки зрения России, эволюция разочарования в Западе была естественным процессом. Алексей Громыко, директор официального Института Европы РАН, часто консультирует современных российских лидеров. Пасмурным днем в середине марта здание этого института, построенное еще в 19 веке и располагающееся недалеко от Кремля, пустовало, поскольку в России уже начинали постепенно вводить меры по борьбе с распространением коронавируса. Но Громыко находился в своем рабочем кабинете, готовый рассказать о том, как он оценивает отношения между Востоком и Западом.
С его точки зрения, причиной сегодняшнего острого геополитического кризиса стала неспособность Запада создать после окончания холодной войны такую систему безопасности — в первую очередь в Европе, — которая в полной мере включала бы Россию. Западные лидеры на словах заверили Михаила Горбачева, что альянс НАТО не будет расширяться на восток, то есть на бывшую сферу влияния Советского Союза, но, как с сожалением заметил Громыко, Горбачев не сумел добиться того, чтобы эти обещания были закреплены на бумаге. После распада СССР пост президента США занял Билл Клинтон, у которого были другие планы. И Россия твердо усвоила тот урок.
«После разрушения одной из двух основ прежнего двухполярного миропорядка на Западе стало модным думать, что мир вполне может стать однополярным и что возглавить его должны Соединенные Штаты, — объяснил он. — В 1990-е Россия погрузилась в самый тяжелый кризис с 1917 года. Она не только перестала быть сверхдержавой, но и пережила крах своих политической, экономической и социальной систем. Тогда вообще было непонятно, сможет ли Россия выжить физически. Поэтому, очевидно полагая, что интересы России больше не имеют никакого значения, Клинтон принял решение расширить НАО на восток».
«Однако, хотя в тот момент Россия попросту не могла предотвратить расширение НАТО на восток, это вовсе не значило, что мы с ним смирились. Мы не смирились. С того момента процесс расширения альянса НАТО не прекращался, что повлекло за собой длинную цепочку связанных с этим событий».
С тех пор западный альянс принял в свои ряды всех бывших союзников Советского Союза по Варшавскому договору, а также три бывшие республики СССР в Прибалтике. По словам Громыко, русские много раз говорили западным коллегам, что принятие Украины или Грузии в этот альянс станет красной чертой. На саммите НАТО 2008 года в Бухаресте альянс решил отложить в долгий ящик заявки этих стран на вступление, но в своем заявлении он все же подчеркнул, что рано или поздно они обязательно станут его членами.
Спустя несколько месяцев Грузия атаковала поддерживаемую Россией Южную Осетию, которая формально входит в состав территории Грузии, но фактически является независимым государственным образованием с начала 1990-х годов. Российские военные вмешались и дали отпор грузинским войскам.
В начале 2014 года после сумбурного государственного переворота в Киеве, в результате которого к власти в стране пришли прозападные националисты, Россия снова вмешалась в ситуацию: она захватила Крымский полуостров, где базируется Черноморский флот России, и организовала референдум, на котором подавляющее большинство крымчан проголосовали за присоединение к России. Позже Москва подняла, вооружила и оказала военную поддержку антиправительственным сепаратистским силам на востоке Украины.
Громыко настаивает, что России не за что извиняться. По его словам, идея о вступлении Украины НАТО настолько же немыслима, насколько немыслима для Вашингтона перспектива, скажем, вступления Мексики в военный альянс, во главе которого стоял бы Китай.
«Дело не в том, что в настоящий момент мы видим в НАТО экзистенциальную угрозу, — объяснил Громыко. — Но Россия не может смириться с тем, что соседнее с ней государство может быть членом военного альянса, который враждебно настроен по отношению к России. Мы не возражаем против того, чтобы Украина стала полноценной демократией. Нас не волнует, что в соседней с нами стране может сложиться другая политическая и социальная система. Но соседнее с нами государство не может быть членом враждебного блока. Главное здесь — это безопасность».
По словам Громыко, как минимум в Европе подавляющее большинство уже пришло к выводу, что процесс расширения НАТО достиг своей естественной конечной точки. Если это можно каким-то образом закрепить на бумаге, предполагает Громыко, это помогло бы смягчить противостояние вокруг Украины и привело бы к началу широких переговоров по вопросу о более стабильном порядке безопасности в Европе.
Однако Громыко не питает особых надежд касательно отношений с Соединенными Штатами. В настоящее время осталось только одно действующее соглашение о контроле над ядерными вооружениями, и очень скоро срок его действия истечет. Между тем Соединенные Штаты продолжают ужесточать санкции.
«Если даже мы завтра совершим прорыв на переговорах по Украине, можно быть уверенными, что Соединенные Штаты не отменят санкции, — сказал Громыко. — Эти санкции уже живут своей собственной жизнью, и новые санкции, вводимые Соединенными Штатами, уже не имеют никакого отношения к ситуации между Украиной и Россией».
Кроме того, эти санкции ускорили движение России в стратегические и экономические объятья Китая. Но, по словам российских экспертов, этот поворот объяснялся не только стремлением Кремля продемонстрировать Западу, что у него есть альтернативы. «Процесс укрепления связей с Китаем продолжается с 1989 года, — объяснил Климов. — Этот корабль отправился в плавание задолго до начала текущего кризиса».
Пример Запада
Отношение общественности к противостоянию России Западу освещается весьма скудно, и эта история рассказывается голосами политических лидеров. Однако российские эксперты отмечают, что то разочарование, которое россияне испытали по отношению к своей системе, сыграло важную роль в крахе СССР, а широко распространенная убежденность в том, что Запад представлял собой более совершенную цивилизацию, обусловила проамериканскую ориентацию постсоветского правительства Бориса Ельцина.
Евгений Бажанов долгое время был профессором, а затем в течение нескольких лет и ректором Дипломатической академии, которая готовит будущих российских дипломатов. По его словам, он лично наблюдал за тем, как со временем студенты академии превращались из слепых поклонников Запада в его убежденных критиков. Эта тенденция была обусловлена теми примерами, которые, по словам Бажанова, им демонстрировал Запад.
«Можно винить Путина, какое-то российское упрямство, но это не главное, — объяснил он. — В начале 1990-х годов мы хотели стать процветающей демократической страной, и Запад служил моделью для нашего развития. Но реформы, которые российское правительство осуществило по совету Запада, привели к экономической катастрофе и массовой нищете. Люди начали думать, что Запад попросту не хотел, чтобы Россия достигла успеха. Им казалось, что что Соединенные Штаты хотели сделать Россию младшим партнером, таким как Германия или Соединенное Королевство. Между тем большинство россиян хотели вести независимую политику, хотели быть друзьями и партнерами Запада, но при этом оставаться собой».
По словам Бажанова, несколько событий заставили россиян усомниться не только в идее лидерства Соединенных Штатов, но и в их компетентности. Война в Косово 1999 года продемонстрировала им, что цели альянса НАТО выходили за рамки обороны. Вторжение в Ирак в 2003 году и последовавшие за ним злоключения на Ближнем Востоке убедили многих в том, что Соединенные Штаты были агрессором — да еще и таким агрессором, который не осознавал, что именно он творит. Финансовый кризис 2008 года окончательно испортил образ американской экономической модели.
«Если вы задумываетесь над тем, почему Путин так часто выступает против Запада и почему россияне как правило его поддерживают, вам нужно посмотреть на ситуацию с этой стороны», — добавил Бажанов.
По словам Познера, «гражданская дипломатия» может оказаться лучшим антидотом в словесной войне. Вполне возможно, в этом смысле Познер обладает уникальным опытом. В течение последних трех лет он читает лекции в Институте международных исследований Миддлбери (Middlebury Institute of International Studies) в Монтерее, штат Калифорния, которые посещают в основном тем студенты, которые специализируются на России. Однако он проводит мероприятия и для более широкой аудитории. Он ездит в Россию, где он тоже читает лекции, и ведет одно из самых популярных шоу на государственном телевидении.
«Иногда американцы спрашивают меня: как вы можете уживаться с вашим правительством, если оно отравляет Скрипалей и вмешивается в наши выборы? Я отвечаю, что, как и большинство россиян, я понятия не имею, чем занимаются российские секретные службы, но при этом мое отношение к подобным обвинениям остается двойственным, — сказал Познер. — В России народ уже давно привык к тому, что, когда случается что-то плохое, власти винят во всем "иностранных врагов". Это очень удобно, потому что это позволяет снять с себя вину и навесить на критиков ярлык врагов. Мне жаль, но я просто не верю, что какие-то действия России действительно могли повлиять на результаты американских выборов. Меня немного расстраивает, когда я слышу, как американцы говорят подобное — будто они живут в Советском Союзе, — и как они слепо верят всему тому, что им навязывают их секретные службы».
В 1980-х годах Познер принимал участие в телемостах, которые позволяли обычным американцам и советским гражданам вступать в разговор друг с другом.
«Весь настрой холодной войны попросту улетучился, когда они начали сравнивать свои жизни и надежды, когда они начали рассказывать про свои семьи и даже демонстрировать друг другу содержимое своих сумок. Вскоре после этого закончилась и сама холодная война. Я убежден, что, если убедить людей начать диалог, они, возможно, не станут друзьями, но они все же сумеют найти способ ужиться друг с другом», — объяснил Познер.
«Дефицит доверия»
Предугадать будущее трудно. Большинство российских экспертов согласны с тем, что пандемия коронавируса — это важный глобальный тревожный звонок и что сейчас необходимо укреплять международное сотрудничество.
Но прежде, чем Россия и Запад смогут найти области сотрудничества, крайне важно решить проблему острого «дефицита доверия» и стремления рассматривать все, что делает противоположная сторона, через темную призму. Одним из примеров может служить то, как были восприняты попытки России оказать Италии и Соединенным Штатам помощь в борьбе с пандемией коронавируса. То, что необходимо было воспринять как довольно похвальное деяние, — несмотря на все корыстные мотивы, которые обычно сопровождают подобную помощь, — было практически единогласно воспринято западными СМИ как пропагандистский трюк и попытка ослабить единство Европы.
«Во время холодной войны Запад был по-настоящему сплоченным и уверенным в своих силах. Они не просто заявляли о своей правоте, они в нее твердо верили, — отметил Федор Лукьянов, редактор журнала «Россия в глобальной политике». — Сегодня многие западные страны столкнулись с глубоким внутренним разладом и неопределенностью. Внутри альянса наблюдается серьезная напряженность».
«Я думаю, что это стремление во всем винить Россию проистекает из этого недавно возникшего ощущения незащищенности и нехватки уверенности. Я сомневаюсь, что мы можем что-то сделать, чтобы изменить эту атмосферу враждебности и взаимных упреков, пока они сами не начнут работать над устранением внутренних проблем. В условиях текущего кризиса нам всем необходимо над этим работать, и России тоже придется меняться, чтобы выжить. Возможно, после того как мы это преодолеем, мы сумеем найти способы вести диалог».
