80 лет назад весь мир, затаив дыхание, следил за падением Франции под ударом нацистов.
А тем временем на другом конце европейского континента происходили события, в результате которых к Украине были присоединены западные районы Одесской области и Северная Буковина (сейчас — Черновицкая область).
По одной из версий, именно эти события подтолкнули Адольфа Гитлера к нападению на Советский Союз. Но так ли это было на самом деле?
«Страна» вспоминает, как в 1940 году Украина приросла новыми территориями.
Имел ли СССР права на Бессарабию?
В сегодняшней истории все территориальные приобретения Советского Союза 1939-40-х годов — Западную Украину, Западную Белоруссию, Эстонию, Латвию, Литву и Молдавию — ставят в один ряд, не делая между ними различий. Хотя ситуация с Бессарабией — нынешними западными районами Одесской области и Молдавией — существенно отличается от остальных.
Галичина до Первой мировой войны входила в состав Австро-Венгерской империи; Волынь и Западная Белоруссия входили в состав Российской империи, но, как и Галичина, по итогам советско-польской войны 1920 года были отданы полякам.
Латвия, Литва и Эстония до 1918 года входили в состав Российской империи, но потом получили независимость, которую признала, в том числе, Советская Россия.
Ситуация с Бессарабией была совершенно иной: ее в 1918 году аннексировала Румыния, но Советская Россия и СССР этой аннексии не признавали. На советских географических картах 1920-30-х годов она рисовалась почти по тому же принципу, как сегодня на украинских картах Крым: тем же цветом, что и территория Советского Союза, но заштрихованная. Так что от своих прав на Бессарабию Москва никогда не отказывалась.
Имела ли Румыния права на Бессарабию?
Этот вопрос схож с вопросом «имеет ли Турция права на Крым». В средние века существовало Молдавское княжество, частью которого была нынешняя территория Молдавии. Однако оно перестало существовать еще в те же средние века, когда Россия была еще Московским государством и в делах Юго-Восточной Европы не участвовала.
Российская империя присоединила Бессарабию в 1812 году, отвоевав ее у Турции. В европейской истории это был момент, похожий на тот, который произошел в 1940 году: почти весь континент находился под господством наполеоновской Франции или в вассальной зависимости от нее, а Россия в этот период подписала вынужденный союз с Парижем и использовала ситуацию для расширения территории, отвоевав у турок Бессарабию, а у шведов — Финляндию.
Никаких претензий Румынии на Бессарабию тогда не было, потому что не было самой Румынии: она тоже тогда принадлежала Турции. Лишь в 1830-х годах в результате очередной русско-турецкой войны были созданы два княжества — Молдавия и Валахия — формально принадлежащие Турции, но фактически управлявшиеся Россией. И лишь в конце 1850-х годов после Крымской войны Санкт-Петербург потерял контроль над этими княжествами, которые объединились в Румынию.
Но ни тогда, ни позже не ставился вопрос о том, чтобы в состав этого государства вошла хотя бы молдавская часть Бессарабии. История двух частей древнего Молдавского княжества разошлась еще в начале XIX века, когда Румынии не существовало, так что о ее исторических правах на эту российскую территорию речи и быть не могло.
Как Румыния оккупировала Бессарабию?
В начале Первой мировой Румыния была из тех государств, которые выжидали, чтобы определиться, какая из сторон окажется сильнее, вступить в войну на этой стороне и получить свою долю добычи. В 1916 году Бухарест решил, что шансы Антанты лучше, и объявил войну странам Четверного союза — Германии, Австро-Венгрии, Турции и Болгарии.
Однако амбициозные планы обернулись позором: румынская армия быстро потерпела поражение, немецкие войска оккупировали три четверти территории Румынии, и спасать ситуацию пришлось российской армии, растянув свой и без того длинный фронт.
Но когда в России началась революция, Бухарест решил поживиться за счет ослабленного союзника. В январе 1918 года на большей части территории Бессарабии была объявлена Молдавская автономная республика, и на местном совете был поставлен вопрос о присоединении к Румынии. Чтобы обеспечить результативность голосования, здание совета окружили румынские войска.
Как только голосование состоялось, Бухарест принял Молдавию в состав Румынии, а автономию ликвидировал. А чуть позже уже силой румыны отвоевали у Одесской советской республики несколько южных уездов Бессарабии, также присоединив их к своей территории.
Великобритания, Франция и США признали аннексию де-факто, основываясь на этнической близости молдаван и румын (о многонациональном составе Южной Бессарабии решили не вспоминать). Но даже спустя 22 года, когда бессарабский вопрос актуализировался вновь, американские СМИ со ссылкой на бухарестские источники писали: «Румыны понимали, что Бессарабию рано или поздно придется отдать».
Имел ли СССР права на Буковину?
Несколько иной была ситуация с Буковиной, тем более что сама эта земля была неоднородной. Уже из названия видно, что изначально территорию Буковины заселяли восточные славяне, но постепенно эта территория румынизировалась. После ее присоединения к Австрийской империи в XVIII веке процесс остановился, но все же к началу XX века Буковина фактически распалась на две части: в южной большинство составляли румыны, в северной — русины (то есть украинцы).
Так что, когда осенью 1918 года Австро-Венгрия распалась, Южная Буковина объявила о присоединении к Румынии, а Северная — к Западно-Украинской народной республике. Но Бухарест хотел прибрать к рукам все, а ЗУНР была занята войной с поляками и вступить еще в одну войну не решилась. Поэтому все прошло по бессарабской схеме: сначала ввод войск, потом решение местного органа власти и в конце — указ короля о присоединении территории без каких-либо прав на автономию.
Так что фактически и Бессарабию, и Северную Буковину Румыния приобрела по одному праву — праву сильного. Однако в 1940 году, в отличие от 1918-го, право сильного было уже не у Бухареста, а у Москвы.
Толкнула ли Москва Румынию в объятия Гитлера?
Сейчас события июня 1940 года трактуются таким образом, что Советский Союз своим требованием к Румынии сам толкнул ее в объятия нацистской Германии. События описываются так: СССР предъявил ультиматум, Бухарест объявил мобилизацию и обратился за помощью к Берлину, но немцы, занятые во Франции, предложили румынам согласиться. И намекнули, что вернут все потом, когда будет война с Советским Союзом.
Но на самом деле хронология событий была совсем другой. И ключевую роль во всех них сыграла не позиция СССР, а падение Франции.
Румыния еще с середины XIX века была, так сказать, англо-французским проектом и ориентировалась на Лондон с Парижем (что, впрочем, не мешало иногда заигрывать с Берлином и Веной). Именно стараниями британцев и французов в 1918-19 годах было легализовано присоединение к Румынии не только Бессарабии с Северной Буковиной, но и принадлежавших Австро-Венгрии Трансильвании и Баната — территорий, на которых относительное большинство составляли венгры.
Когда в мае 1940 года начался разгром Франции, по всей Юго-Восточной Европе началось брожение. Свои войска к границам Румынии двинул не только Советский Союз, но и Венгрия, которая поняла, что есть шанс вслед за Закарпатьем вернуть и Трансильванию, и даже Болгария, у которой Румыния еще в 1913 году отобрала причерноморскую Южную Добруджу.
Да румыны и сами поняли, что лишились покровителей, и потому уже в конце мая — за четыре недели до советского ультиматума — послали делегацию в Берлин, чтобы прозондировать почву насчет получения нового покровительства. И уже в первых числах июня — за три недели до советского ультиматума — СМИ сообщили об отставке министра иностранных дел Румынии Гафеску, которая означала смену внешнеполитического курса страны.
23 июня 1940 года стало известно о том, что король Румынии Кароль издал указ о введении однопартийного режима в стране, и тогда же был издан первый указ, которым, по примеру Германии, вводились законодательные ограничения для евреев. И только три дня спустя после этого глава советского правительства Вячеслав Молотов вручил румынскому послу ноту с требованием о передаче Бессарабии и Северной Буковины.
27 июня министр иностранных дел Германии Риббентроп передал в Бухарест телеграмму, в которой посоветовал уступить Советскому Союзу. Аналогичные ответы румынская власть получила из Рима и от союзников по Малой Антанте — Югославии и Греции.
28 июня Бухарест согласился на ультиматум Москвы и в тот же день объявил о… мобилизации. Однако, как отметили американские СМИ, мобилизация была вызвана не конфликтом с СССР, а ожиданием войны с Венгрией, которая сосредоточила войска в Закарпатье для решения трансильванского вопроса.
Трансильванский вопрос был решен в пользу Венгрии в августе, а спор по Южной Добрудже в пользу Болгарии — в сентябре 1940 года. Таким образом, Гитлер посоветовал румынам уступить не только Советскому Союзу, но и всем другим соседям. И не было никакого обещания вернуть Бессарабию с Буковиной после войны с СССР: Берлин просто мстил Бухаресту за многолетнюю ориентацию на Британию и Францию.
Поэтому рассуждения насчет того, что Сталин сам настроил Румынию против Советского Союза и толкнул ее на участие в войне на стороне Германии, не соответствуют действительности: если бы не существовало бессарабского вопроса, а были только падение Франции и претензии Венгрии с Болгарией, Бухарест точно так же переориентировался бы на Берлин и принимал бы участие во всех планах Гитлера, как это было с Венгрией и Словакией.
Стала ли Буковина поводом для страхов Гитлера?
Приведенная выше цитата из «Нью-Йорк Таймс» о реакции румынских властей на советский ультиматум полностью звучала так: «Румыны понимали, что Бессарабию рано или поздно придется отдать, но требование по Буковине стало для них неожиданностью».
Румыны действительно не ожидали этого шага Москвы, поскольку, в отличие от Бессарабии, Северная Буковина никогда России не принадлежала. Скорее всего, сюрпризом это стало и для Гитлера, поскольку в секретных протоколах к договорам августа-сентября 1939 года, подписанным Германией и СССР, речь шла только о заинтересованности советского правительства в Бессарабии.
Из этого родилась версия, согласно которой именно требование Сталина к румынам о передаче Северной Буковины стало причиной того, что в июле 1940 года Гитлер отдал приказ о разработке плана нападения на Советский Союз.
Эта версия звучала не раз, но наиболее концентрированно — в произведениях Виктора Суворова (Владимира Резуна) о 1941 годе. Суворов приводит два основных аргумента в пользу своей версии:
— во-первых, на территории Северной Буковины Сталин получил железную дорогу с узкой европейской колеей и большое количество паровозов и вагонов для нее, что было необходимо для наступления на запад;
— во-вторых (и это главное), присоединив Буковину, Сталин оказался в опасной близости к единственному крупному источнику нефти в Европе, находящемуся рядом с румынским городом Плоешти. И теперь, в случае нападения, советский лидер имел возможность в первые же часы наступления лишить германскую армию горючего, что вело к ее неминуемому поражению.
Версия выглядит относительно логичной — до тех пор, пока не взглянешь на карту Румынии. Плоешти находится в южной части Румынии, и расстояние от него до административного центра Северной Буковины Черновцов — 480 км. В то же время расстояние от Плоешти до административного центра Бессарабии Кишинева — 394 км, а до самой западной точки Бессарабии Рени — 220 км. И если что и должно было напугать Гитлера, так это не захват Северной Буковины Красной армией, а присоединение Бессарабии.
Однако об интересе Москвы к Бессарабии Гитлер знал еще в августе 1939 года из протокола, подписанного его министром Риббентропом. Получается, что в августе 1939 года фюрер не боялся того, что советские войска придвинутся к Плоешти на расстояние в 220 км, а в июне 1940 года, разгромив Францию и устранив угрозу войны на два фронта, он испугался того, что Красная армия оказалась на расстоянии 480 км от Плоешти!
Аргумент насчет узкой колеи и подвижного железнодорожного состава Северной Буковины тоже выглядит логичным лишь на первый взгляд. Все это Сталин действительно захватил, но девятью месяцами раньше он в еще большем количестве получил узкую колею с вагонами и паровозами в Восточной Польше — однако вместо концентрации подвижного состава для наступления на запад эту колею стали перешивать под широкий советский стандарт.
Кроме того, если бы Северная Буковина имела такое стратегическое значение, то и ударную группировку Красной армии следовало держать там. Однако ее там не было — просто потому, что там не было границы с территориями, оккупированными Германией.
Так что Гитлеру нечего было бояться в июне 1940 года. Приказ о подготовке наступления на СССР в июле того же года он отдал совсем по другим причинам — будучи уверенным в разгроме Советского Союза еще до окончательной победы над Британией. И к Буковине и Бессарабии это никакого отношения не имело.
Что потеряла Украина летом 1940 года?
Поскольку СССР не признавал румынской оккупации Бессарабии, в 1924 году было принято решение о создании Молдавской автономной республики в составе Советской Украины. До 1929 года ее столицей была Балта, а потом — до 1940-го — Тирасполь.
Автономия только номинально называлась Молдавской: достаточно сказать, что в Балте и Тирасполе молдаване составляли лишь полтора процента населения (всего по республике их было 30%). Но политически это было нужно, чтобы облегчить обоснование претензий на Бессарабию.
В 1940-м эти претензии были реализованы, и большая часть Бессарабии вошла в состав МАССР. Руководство Молдавской автономии хотело получить вообще всю Бессарабию, но встретило сопротивление Киева. В результате Балтский район отдали Одесской области, а из Измаильского, Ренийского и Болградского уезда сделали Аккерманскую область, позже ставшую Измаильской и в итоге присоединенную к Одесской.
Зато основная территория Молдавской автономии вместе с Тирасполем была изъята из Украины — из нее создали отдельную союзную республику.
Последствия этого решения проявились полвека спустя, когда в Кишиневе пришли к власти прорумынские силы, объявили о латинизации алфавита и курса на аншлюс с Бухарестом. Начался один из первых вооруженных конфликтов на территории бывшего СССР, причем это был единственный случай, когда на одной стороне (на стороне Приднестровья) вместе сражались украинские и русские националисты.
И это неудивительно: согласно последней переписи, почти 60% жителей непризнанного государства — украинцы и русские. При этом ПМР является единственной, кроме Украины, страной, где украинский язык (наряду с молдавским и русским) является государственным.
