Интервью с сотрудником Польской академии наук, депутатом, бывшим заместителем главы МИД Польша Павлом Ковалем (Paweł Kowal).
Biznes Alert: На протяжении вашей профессиональной карьеры вы уже не раз сталкивались с процессами политической трансформации в нашей части Европы. Имеют ли события в Белоруссии характер революции?
Павел Коваль: Да, в происходящем в Белоруссии есть признаки революции. В первую очередь появился один из ключевых факторов формирования революционных процессов в нашей части Европы: свои силы объединили разные общественные группы от интеллигенции и гражданских активистов до рабочих. В предыдущие годы, когда белорусская оппозиция выходила на улицы, этого не было, что уже изначально предопределяло поражение прежних антиправительственных выступлений. Появилось также общее требование, которое объединяет все группы: смена президента.
Это вместе с другими, менее весомыми факторами, показывает, что события в Белоруссии действительно можно назвать революцией. У нее есть свои специфические черты: ее основные лидеры не обладают сильной позицией. Белорусские власти вынудили уехать из страны Светлану Тихановскую, но демонстрации, митинги и другие акции продолжаются. Второй характерный элемент — это полная децентрализация протестных выступлений. Есть, конечно, крупные демонстрации, как в Минске, но в целом оппозиционные силы рассеяны по всей стране. Они появились даже в местах, куда, казалось бы, лозунги оппозиции вообще могли бы не добраться: в маленьких городках, промышленных центрах. На первый взгляд такое распыление при отсутствии явного лидера и координатора может показаться признаком слабости и облегчать процесс подавления протестных выступлений, но оно стало их главной силой. Она проистекает из факта, что службам правопорядка гораздо сложнее ликвидировать очаги протеста, когда те появляются одновременно в таком количестве точек.
— Как следует реагировать на события Польше? Мы уже помогали соседним странам проводить политические трансформации. Белоруссия имеет для нас ключевое значение из-за своего географического положения.
— Польше следует в первую очередь верно оценить международный контекст. Очевидно, что смена власти в Белоруссии может произойти только в опоре на какое-то негласное соглашение между Евросоюзом, США и Россией. Перед Польшей, как соседом Белоруссии, открывается большое поле деятельности, и в этом наша сила, хотя наша страна не относится к числу самых могущественных игроков, которые окажутся за столом переговоров.
Варшава должна иметь возможность влиять на условия белорусской политической трансформации, на то, какую внешнюю поддержку получит этот процесс. Думаю, первый этап революции скоро завершится. Все указывает на то, что его окончание приближается. Итогом станет победа оппозиционных сил. В действительности это будет лишь первый шаг к запуску политических преобразований. Самый главный вопрос — как будет выглядеть дальнейший путь перемен.
— Может ли, на ваш взгляд, дойти до эскалации напряженности? Решится ли Россия на военное вторжение?
— Полагаю, следующий этап уже будет иметь, скорее, мирный характер. При самом оптимистичном варианте развития событий Лукашенко уступит. Его отставку будут предварять переговоры и закулисные интриги. Будет обсуждаться (а, возможно, уже обсуждается), на каких условиях он и его ближайшее политическое окружение отдадут власть.
Вопрос, каким окажется «следующий день», то есть каково будет место Белоруссии в системе безопасности Европы. Следует подходить к ситуации реалистично, осознавая, что она останется в орбите России. Сейчас нет никаких шансов на то, чтобы она вышла из российских организаций и международных политических проектов. Россия заинтересована в том, чтобы Минск остался в их составе. Если россияне за столом переговоров смогут добиться таких условий, то в военном вторжении они заинтересованы не будут, ведь оно не только требует больших финансовых вложений, но и может нанести удар по репутации, и без того подмоченной операциями против Украины или Грузии.
— Введение ЕС и Западом в целом экономических санкций в отношении Белоруссии — это хорошая идея? Речь могла бы идти, в частности, об ограничении поставок энергоресурсов.
— Думаю, тема санкций, в особенности экономических, может скоро утратить актуальность. Их введение будет возможно только в том случае, если Лукашенко останется на своем посту. То, как развиваются протесты, их интенсивность, подсказывают, что у белорусского президента и его окружения остается все меньше шансов сохранить власть. Если в Белоруссии сменится руководство, мы будем обсуждать не санкции, а методы поддержки нового правительства.
Кроме того, в такого рода действиях против какого-либо государства начинают обычно с персональных санкций, направленных против людей, несущих ответственность за репрессии и, конечно, фальсификацию результатов выборов. Их ввести могут. В свою очередь, экономические ограничительные меры — оружие, которое применяют очень осторожно и только в случаях, когда воздействие другими методами выглядит бесперспективным.
Сейчас используются словесные угрозы, в которых звучит в том числе тема нефти. Но это вариант на случай, если эскалация насилия со стороны режима будет нарастать, а Лукашенко усидит в президентском кресле. Однако предпосылки сейчас совсем другие, ситуация выглядит для белорусских граждан, которые массово разными мирными способами отказываются повиноваться действующему президенту, не настолько пессимистично.
