В настоящее время оккупированный Россией Крым постепенно превращается в пустыню. Причем не только в переносном, но и в прямом смысле. Дефицит воды на полуострове становится все более угрожающим. Оккупационные власти уже начинают бить тревогу и вводят в свой лексикон новый термин «водомор». Это некий упрек, обращенный к украинской власти, и циничная иллюзия на украинский голодомор 1932-1933 годов.
Во всяком случае ситуация действительно подходит к критической черте. Из-за нынешнего засушливого лета тамошние реки пересохли, водохранилища обмелели, уровень воды в артезианских скважинах ощутимо понизился. В городах ввели ограниченные режимы подачи воды. Но даже это не помогает. Напор воды недостаточен, чтобы она смогла подняться на верхние этажи многоквартирных домов. Оккупационным властям приходится использовать водовозы, устанавливать во дворах накопительные баки с водой. Недовольство крымчан растет, провоцируя социальные беспорядки.
Понятно, что главной причиной водного дефицита стало перекрытие Северо-Крымского канала, по которому поступала вода из Днепра. Ведь он обеспечивал 85 процентов водных потребностей крымчан. Его построил еще Никита Хрущев, реализовывая свою программу по превращению уже украинского Крыма в регион, пригодный для сельскохозяйственного производства.
Первую очередь водопровода открыли 17 октября 1963 года. И благодаря воде, полученной по каналу, удалось вчетверо увеличить оросительные площади Крымской области УССР. Стремительно выросла урожайность, были высажены виноградные плантации. В то же время были ощутимо увеличены объемы животноводства в Крыму. Заработали предприятия, которые требовали постоянной подачи воды.
Вторую очередь открыли уже при Михаиле Горбачеве — в 1986 году. Планировалась третья и четвертая очереди, но до их реализации так и не дошла очередь. Да и вряд ли уже эти проекты удастся реализовать, по крайней мере, в ближайшие годы.
Перекрытие канала
13 мая 2014 года канал перекрыли при помощи дамбы, построенной в Херсонской области, то есть это произошло только через два месяца после аннексии Крыма Россией. И причиной для этого послужил не только межгосударственный конфликт, хотя и его бы хватило для того, чтобы перекрыть водоснабжение оккупированных территорий. Оккупационная власть не захотела заключать соответствующее соглашение с Госводагентством Украины и рассчитаться с долгами за перекачку воды. Более того, оккупанты начали осуществлять несанкционированный забор воды. Это окончательно убедило украинское правительство в необходимости блокировки поступления днепровской воды на полуостров.
Поэтому уже шесть лет Крым вынужден обходиться своими водными запасами. Не сложно было предсказать, что водная проблема все-таки когда-то приобретет критический характер.
И это произошло в текущем году. Однако, как утверждают эксперты, проблема здесь не только в перекрытии канала. Свою роль сыграл еще один фактор — изменение климата и погодные аномалии. Ведь ранее запасы воды на полуострове формировались еще и за счет весеннего таяния снегов в Крымских горах на юге полуострова, вода попадала в реки, а далее — в водохранилища. Но в этом году зима выдалась практически бесснежной. Поэтому весной русла рек не наполнились талыми водами. Усугубило ситуацию и критически малое количество осадков весной и летом.
Кто сказал: «Водомор»?
Украина, со своей стороны, и при предыдущей, и при действующей власти пыталась вести переговоры о предоставлении воды, но лишь в ограниченных количествах. Чтобы решить проблемы жителей, но не допустить использование воды российской армией и оборонными предприятиями. Госагентство водных ресурсов Украины выступало с соответствующим предложением, отмечая, что договоры о подаче воды в Северо-Крымский канал «могут быть заключены только после определения в рамках законодательства Украины легитимных органов, которые будут представлять интересы водопользователей Крыма». Впрочем, оккупационная власть до сих пор эти предложения отвергала.
Вот, к примеру, спикер так называемого парламента Крыма Владимир Константинов еще в прошлом году заявлял: «Нам вода из Украины не нужна. Она ужасно загрязнена. Мне недавно сказали специалисты, что вода, которая поступала в Крым, способствовала росту онкологических заболеваний. Что там льется, никто не контролирует. Сейчас они пусть сами разбираются со своими проблемами». А руководитель оккупационной администрации полуострова Сергей Аксенов уверял, что «дефицита воды в Крыму нет, экономика и сельское хозяйство полуострова развиваются, а турпоток растет».
Впрочем, уже в этом году, когда ситуация с водоснабжением достигла критических значений, Константинов заговорил совсем по-другому. И что там «заговорил» — заорал: «Нам нужно инициировать на международном уровне претензии к украинскому государству… То, что делается сегодня с водой, можно смело назвать „водомором" в отношении крымчан».
Так с легкой руки Константинова был запущен этот термин — «водомор». Его сразу же подхватили оккупационные издания. «Если в 1932-1933 годах на Украину „кто-то" принес голодомор, то, очевидно, что в году 2014-м киевская хунта приносит на крымскую землю его не менее ужасный аналог. Назовем его „водомором". Преувеличение? Нисколько. Это преступление против человечности, свидетелями которого мы с вами сегодня являемся», — такие и похожие пассажи можно сейчас прочитать в контролируемой оккупационными властями прессе.
Постоянный представитель президента Украины в Автономной Республике Крым Антон Кориневич, отвечая на такие упреки, написал двадцать четвертого сентября на своей странице в фейсбуке: «Со стороны России звучат различные заявления и комментарии по поводу того, что кто-то не имеет права „перекрывать" Днепр и „лишать доступа к воде из него". По этому поводу можно сказать следующее. Река Днепр свободно течет по территории Украины, Белоруссии и России. Никто не перекрывал ее русло и доступ к ее воде для людей, проживающих на территориях, по которым протекает река. Днепр не течет по территории Крыма. Украина перекрыла не русло реки Днепр, а перекрыла искусственное технологическое сооружение (канал), которое расположено на территории Украины, под юрисдикцией Украины и финансируется из государственного бюджета Украины. На это Украина имеет полное право. Ни одно другое государство не имеет права распоряжаться каналом, это украинское сооружение и только Украина может определять, каким образом его использовать».
Водная «гуманитарка»
В украинском политикуме перманентно ведутся дискуссии о возобновлении поставок днепровской воды в Крым. Они активизировались в марте этого года. Их инициатором стал Денис Шмыгаль, который на тот момент только что занял пост премьер-министра. Он допустил возможность возобновления водоснабжения «в случае гуманитарной катастрофы» в Крыму. Об этом же говорил и председатель фракции «Слуга народа» Давид Арахамия.
У некоторых такая позиция нашла одобрение, однако большинство политических сил и общественных организаций (вместе с крымско-татарскими) осудили саму идею, назвав ее «нарушением режима санкций» и, конечно, «торговлей на крови». В любом случае, критики гуманитарного решения выдвигают, по меньшей мере, один существенный аргумент: мы не сможем проконтролировать, используется ли днепровская вода на нужды российской армии и флота, оборонки и местного бизнеса, который находится под украинскими и западными санкциями.
Заметим, что проблема с Северо-Крымским каналом заключается еще и в том, что даже при согласии украинских властей воду им так сразу дать не удастся. За шесть лет, когда канал не использовался, появились разрушения. На восстановление целостности сооружения, ремонт насосных станций и тому подобное могут уйди месяцы, а то и годы.
Пожаловаться в ООН
Россия не успокаивается и пытается поднять вопрос «водомора» на сессии Генеральной ассамблеи ООН. С соответствующим обращением выступила бывший прокурор Крыма, а ныне депутат Госдумы РФ Наталья Поклонская. Выбор представителя от России не совсем удачный, учитывая тот факт, что она является фигурантом санкционных списков и против нее открыто уголовное дело на Украине. В любом случае офис генерального секретаря организации не пропустил этот вопрос в повестку дня, резонно полагая, что это российская проблема, которая тесно связана с незаконной аннексией полуострова. А постоянный представитель Украины при ООН Сергей Кислица в свою очередь заявил, что обсуждать возобновление поставок днепровской воды в Крым можно только тогда, когда Россия официально обратится с такой просьбой к властям Украины и при этом признает себя страной-оккупантом.
«Для того чтобы начать разговор о поставках воды, они (россияне — прим. ред.), во-первых, должны признать, что являются страной-оккупантом и официально обратиться как страна-оккупант, в соответствии с гуманитарным правом. Они должны обратиться к властям Украины с официальной просьбой, а не с угрозами, с истериками, понимаете. И тогда мы будем решать, тогда соответствующие министерства и ведомства будут определять, какая должна быть наша реакция. Насколько мне известно, на сегодняшний день страна-оккупант никогда не обращалась к Украине с просьбой начать диалог по этой проблеме. Вместо этого мы видим за кулисами много суеты и истерик, касающихся этой проблемы», — отметил Сергей Кислица в комментариях для «Радио Свобода».
Фантастические прожекты и экологические последствия
Российские власти вместе с оккупационными властями Крыма, начиная с 2014 года, бравурно обещали решить проблему водоснабжения Крыма без участия материковой Украины. Репрезентировались самые фантастические прожекты: водопровод из Кубани в Крым, система дистилляции вод Черного моря, пригон к Крымскому небу дождевых облаков с последующим их обстрелом и тому подобное.
Несмотря на то, что для решения проблемы из российского бюджета были выделены миллиарды рублей, все эти проекты так и остались нереализованными, кроме одного — стремительного наращивания артезианских скважин. Впрочем, с этим оккупационная власть явно перестаралась. Неконтролируемое бурение начало наносить все больший ущерб экологии полуострова. Запасы пресной воды стремительно истощались и стали замещаться солеными морскими водами. Почвы превращались в неплодородную пустыню. Теперь уже экологи бьют тревогу: крайне вредные последствия для окружающей среды могут стать необратимыми.
