Согласно историкам, конец эпохи викингов настал в середине XI века. Тем не менее полвека спустя викинги все еще проливали кровь за норвежского монарха Сигурда I. Еще в 1107 году, всего в 17 лет, Сигурд вышел в море с гигантским флотом из шестидесяти кораблей с десятью тысячами человек на борту. Именно они помогли ему сравнять с землей часть Галисии, а также сражаться против мусульман Синтры, Лиссабона, Форментеры, Ибицы и Менорки. Но вот самое поразительное — он сделал это как крестоносец, во время паломничества на Святую землю, отмечает популярный историк Дэн Джонс в своей новой книге «Крестоносцы».
Рождение короля
Сигурд родился в 1090 году, всего за пять лет до того, как римский папа Урбан Второй Блаженный созвал Клермонский собор, чтобы отправиться в самое сердце Святой земли для борьбы с неверными. Викинг до глубины души, согласно летописям, Сигурд был коренастым, высоким и рыжеволосым. Его благородное происхождение сулило ему стать одним из претендентов на престол Норвегии. Скандинав и наследник древних традиций грабежа, мародерства и убийств, он вскоре начал помогать своему отцу Магнусу III Голоногому (он носил короткую одежду, едва прикрывавшую верхнюю часть ноги) в нападениях на Оркнейские острова, остров Мэн и Северный Уэльс.
Сигурд был уже опытным воином, когда в тринадцать лет с ним произошла трагедия: его отцу, норвежскому монарху, в отместку за обиду отрубил голову ирландец. После его смерти все взоры были прикованы к его наследникам: нашему викингу и его двум сводным братьям, а именно подростку Эйстейну и маленькому Олафу. Они были рождены от разных матерей, но права на трон у них были равными. Вопреки всему, его братья решили не соперничать и разделили земли. Об этом свидетельствует сборник саг «Круг Земной», составленный в XIII веке Снорри Стурлусоном:
«После гибели конунга Магнуса Голоногого его сыновья — Эйстейн, Сигурд и Олаф — стали конунгами Норвегии. Эйстейну принадлежала северная часть страны, а Сигурду — южная. Олафу-конунгу было тогда четыре или пять лет. Той третью, которая принадлежала ему, управляли оба его брата. Сигурд был провозглашен конунгом, когда ему было тринадцать или четырнадцать лет, а Эйстейн был на год старше его».
Но судьба распорядилась так, что в годы юности Сигурда через его земли проходило множество путешественников, вернувшихся из крестовых походов на Святую Землю. Сага о Сигурде в «Круге Земном» повествует, что «одни были в Иерусалиме, другие в Константинополе», и что крестоносцы там прославились. Истории этих героев вдохновили многих скандинавов пойти по их стопам и совершить трудное путешествие через Ла-Манш, побережье Португалии и потом — через все Средиземноморья. Затея обещала приключения, богатства, популярность и, в конечном счете, освобождение Креста Господня. Трудности не представлялись уж очень пугающими: формально весь этот регион считался уже крещенным в христианство.
В 17 лет Сигурд загорелся идеей отправиться в это путешествие. В своей книге Джонс говорит, что он уже не довольствовался битвами в Северном море и набегами на Ирландию, он хотел большего, гораздо большего. Зная, что в Константинополе некоторые его соотечественники сражаются за христианство в рядах знаменитой тогда Варяжской стражи, он принял решение отправиться в путь (Варяжская стража — отряд личной гвардии византийских императоров, с X века набиравшийся в основном из скандинавов, просуществовала до XIV века — прим. ред.). Его собственный прадед Харальд Суровый был когда-то в Варяжской страже командиром. Сигурду напророчили великое будущее, а также обратили его внимание на то, что по дороге в Святую землю он посетит половину Европы. Молодость оптимистична: что там может пойти не так? Молодой монарх начал собирать гигантский флот, с которым и отправился в путешествие на Ближний Восток. Вот как это описывается в саге:
«Многие великие люди участвовали в этом предприятии; и когда все было готово к путешествию, было решено, что Сигурд должен уехать, а Эйстейн, тем временем, будет править царством. Конунги были с этим согласны».
Осенью 1107 года Сигурд вышел в море с шестьюдесятью кораблями, на борту которых было 10 тысяч человек под его командованием. Было сказано, что все они были частью крестового похода. «Шестьдесят кораблей радостно отчалили по велению неба», — писал исландский хронист. Каждый из его кораблей-драккаров был длиной в 30 метров, имел квадратные паруса и имел характерное украшение в виде звериной головы. Следует отметить, что это были не единственные судна, на которых ходили викинги — у них еще с IX века было великое разнообразие кораблей. Драккары — военные корабли, они использовались именно для сражений. Тот факт, что именно они особенно прославились, не означает, что у викингов не было других судов. Для рыболовства, отдыха состоятельных людей или перевозки товаров использовались другие типы судов.
Ужас на полуострове
Путешествие Сигурда было полно контрастов. Джонс рассказывает, что его первая остановка произошла осенью в Англии, в том же регионе, который еще в VIII веке, в начале эпохи викингов, пострадал при нападении на монастырь Линдисфарн. Но Генрих I, чей отец был нормандцем, то есть потомком викингов, похоже, не имел никаких претензий к Сигурду. Полный решимости освободить Святую землю от неверных, молодой викинг был хорошо принят. Как писал летописец Уильям Малмсберийский, он считался одним из «самых храбрых героев». Взамен он пожертвовал местным церквям хорошие деньги в качестве платы за пребывание, которое продолжалось до весны 1108 года. С наступлением хорошей погоды он вновь отправился в плавание.
Флот Сигурда продолжил движение вдоль западного побережья Франции, обогнул Бискайский залив и в конце лета прибыл в Галисию, известную викингам как Якобсланд («земля Сантьяго — святого Якова» - прим. ред). Там, согласно сагам, викинги решили спокойно перезимовать, и местный граф помог им с этой зимовкой. Что-то помешало викингам-крестоносцам получить поддержку французских и испанских государей. Не очень понятно, что: летописец пишет, будто анонимный местный правитель обещал крестоносцу поддержку взамен за святыни со Святой земли, но нарушил свое слово.
Сытые по горло его ложью, люди Сигурда занялись тем, что делали лучше всего: грабили и сжигали деревни. В данном случае — галисийские. Но этого было мало: Сигурд завоевал и разграбил замок местного графа, который с позором бежал, едва увидел сотни вооруженных викингов, столпившихся перед воротами замка. Так в XII веке описал это летописец Эйнар, сын Скули: «Следующая зима на земле Якова прошла в ожидании подвигов во имя святого дела; и я слышал, как молодежь говорила, что он убил графа, отвернувшегося от истины. И народ говорил, что хоть наш храбрый царь ничем никогда не болел, своей смертью он не умрет — но ястребы им насытятся». Сигурд погрузил в свои корабли награбленные в Галисии ценности и отправился на юг.
Последующие месяцы экспедиции напоминают приключенческий роман. Первым препятствием, с которым Сигурд столкнулся у побережья Португалии, был пиратский флот, и Сигурд его полностью уничтожил. Следующей его целью стал замок Синтра, который в то время был под властью мусульман. Наш молодой викинг не был запуган и, как истый посланник Иисуса Христа в духе той эпохи, взял этот замок и по-свойски разделался с его защитниками. Снорри объяснил, что «он завоевал крепость и убил всех, кто был внутри», поскольку мусульмане «отказались креститься». Историк добавляет, что Сигурд «взял там большую добычу». Нечто похожее произошло и в Лиссабоне. Там Сигурд пошел по стопам взявшего Лиссабон за четыре века до этого шведского короля Бьёрна Железнобокого. Сигурд взял город и еще немного разжился португальскими богатствами.
На островах
Далее Сигурд двинулся на Ближний Восток и, разделавшись с еще одним флотом мусульманских пиратов в Гибралтарском проливе, прибыл на Форментеру, остров из числа Балеарских островов. Далее Сигурд столкнулся с североафриканскими племенами, которые оказались и сильными соперниками, и весьма богатыми целями для грабежа. Исследовав регион, Сигурд решил уничтожить один из немногих укрепленных районов местного населения: своего рода импровизированную крепость, которую они создали, построив каменную стену вокруг нескольких пещер, высеченных в скале. Летописец Снорри так описал осаду:
«Сигурд-конунг высадился на этом острове и направился к пещере. Она была в скале. К стене перед входом в пещеру был крутой подъем, и скала нависала над стеной. Язычники защищали стену перед входом в пещеру. Оружие норвежцев было им не страшно, и они могли бросать камни и копья вниз на норвежцев, так что те не решались идти на приступ. Тогда язычники вынесли на стену парчовые одеяния и другие драгоценности, махали ими норвежцам и выкрикивали оскорбления, упрекая викингов в трусости. Конунг решил прибегнуть к хитрости. Он велел взять две корабельные лодки, которые называются баркасами, втащить их на скалу над входом в пещеру и обвязать их толстыми канатами с обоих концов. Затем в лодки вошло столько народу, сколько они вместили, и лодки были опущены на канатах к входу в пещеру».
Это была настоящая бойня. Нападавшие осыпали защитников градом камней с лодок, заставляя тех покинуть внешнюю стену. Тем временем Сигурд взбирался на скалу с другой группой воинов. Когда две группы встретились на вершине, они сломили оборону мусульман и дали волю своему варварству. Они сожгли все, в том числе и вражеских воинов, а также разграбили все ценное, что попалось им под руку. Как рассказывает Джонс в книге «Крестоносцы», борьба во славу Христа принесла им бесчисленные преимущества. Вслед за Форментерой они отправились сеять ужас на Ибицу и Менорку. На последней, по словам летописца того времени, «они окрасили свои копья в алый цвет».
Весной 1110 года Сигурд уже был на Сицилии. Это был конец его приключений на Пиренейском полуострове и близлежащих островах. И лишь после этого Сигурд соблаговолил, наконец, добраться до Святой земли. Там он прожил довольно долгую жизнь — для крестоносца. Он был принят самим королем крестоносцев Балдуином в его главной крепости Акко. Так Сигурд стал первым западным королем, посетившим государства крестоносцев. Оттуда он отправился в Иерусалим и вскоре помог крестоносцам взять Сидон (город на территории современного Ливана — прим. ред.). После этого Сигурд ненадолго остался на Кипре и в возрасте двадцати лет с чувством выполненного святого долга вернулся домой. К несчастью, не старый еще наш герой на родине сошел с ума. Последние годы жизни его донимали приступы маниакального смеха, буквально лишавшие его сил. Он умер в 1130 году.
