Сегодня противоборствующие стороны заняли максималистскую позицию. Азербайджан хочет взять под полный контроль все, по его мнению, «оккупированные» территории, а Армения, в свою очередь, хочет сохранить статус-кво, то есть контроль над всем, что сейчас контролирует. Об этом говорит словацкий эксперт.
На юге Кавказа вот уже три недели ведутся бои за Нагорный Карабах, и примирения враждующих сторон не предвидится.
О сценарии конфликта, который внезапно разгорелся в конце сентября, и о том, почему проваливаются все перемирия, мы спросили специалиста по этому региону и главу аналитического центра Strategic Analysis Яна Цингела.
«Сейчас начинается борьба за „сердце Нагорного Карабаха". Посмотрим, как будет развиваться ситуация, продолжится ли азербайджанская кампания, или армянским бойцам удастся воспользоваться своими преимуществами и знанием местности», — говорит он в интервью.
Aktuality: На прошлой неделе обозначилось несколько сценариев будущего развития конфликта вокруг Нагорного Карабаха. Какой из них наиболее реален в обстановке, которая сейчас царит на Южном Кавказе?
Ян Цингел: За последнюю неделю ситуация изменилась. Похоже, что Азербайджан отвоевал больше территорий, чем раньше. Он быстро продвигается вперед, прежде всего на южной стороне фронта.
Там он по сути уже оккупировал территорию между Карабахом и Ираном. Можно сказать, что там была прорвана армянская оборонная линия, и азербайджанские силы продолжают теснить армян. Поступают сообщения о том, что бои постепенно перекидываются на север, перемещаясь в горные области.
Пока невозможно точно сказать, какой сценарий превалирует, поскольку вскоре, по всей видимости, начнутся бои за горные хребты. На юге, который уже оккупирован, равнины, и там возможно применение танков, бронетранспортеров. Азербайджан в полной мере воспользовался этой возможностью.
Сейчас начинается борьба за «сердце Нагорного Карабаха». Посмотрим, как будет развиваться ситуация, продолжится ли азербайджанская кампания, или армянским бойцам удастся воспользоваться преимуществами и знанием местности
— Согласно одному из сценариев, именно на это и надеются армяне — перетянуть бои в горы.
— Да, они надеются, прежде всего, на свою оборону. Сейчас не похоже, чтобы Москва напрямую вмешивалась в происходящее в Нагорном Карабахе в пользу Армении.
Сегодня (20 октября — прим. авт.) прозвучало, что Россия готова защищать Армению согласно договору о коллективной безопасности, но Карабах она не считает армянской территорией. Поэтому армянам придется полагаться только на самих себя.
Изменилась и линия международной дипломатии.
Ночью прошло заседание Совета безопасности ООН, на котором вопрос Нагорного Карабаха обсуждался за закрытыми дверями.
Результатом заседания стало дипломатическое коммюнике, в котором Россия, Соединенные Штаты и Франция как председательствующие страны Минской группы ОБСЕ снова призвали обе стороны соблюдать перемирие.
На пятницу запланирована встреча министров иностранных дел Армении и Азербайджана в Вашингтоне.
Ее организовывает Госсекретарь США Майк Помпео так же, как неделю назад российский министр иностранных дел Сергей Лавров. Посмотрим, произойдут ли какие-то дипломатические сдвиги.
Я настроен скорее скептически, поскольку Москва располагает более действенными инструментами и большим влиянием в регионе, чем Соединенные Штаты, которые как будто покинули этот регион, а значит, лишились инструментов, которые позволили бы им надавить на обе стороны и остановить огонь.
Москва ближе к происходящему. Я скорее рассматриваю эту инициативу в контексте предвыборной кампании, в которой президент Трамп хочет преподнести себя миротворцем.
— Что касается перемирия, мы видели, как его подписывали уже дважды, а эффект остался нулевым. Почему они проваливались?
— Первоначальная инициатива исходила от России. Лавров провел достаточно продолжительную встречу, затянувшуюся до ночи, с министрами иностранных дел двух государств. Результатом стало соглашение о гуманитарном перемирии, которое позволило бы вывезти погибших, раненых и обменяться пленными.
Перемирие провалилось и было нарушено практически в момент объявления. Стороны обвинили друг друга в его нарушении.
Вероятно, причина безуспешности перемирий в том, что азербайджанская сторона наступает и чувствует, что у нее есть шанс овладеть территориями, которые она потеряла 30 лет назад. Чтобы не ограничивать себя перемирием, Азербайджан продолжает наступление, а армянская сторона защищается.
Например, первое перемирие провалилось потому, что незадолго до его объявления Азербайджан попытался захватить армянское село, которое покинули мирные жители. Речь о Гадруте, где велись ожесточенные бои. Азербайджанцы хотели войти в него, чтобы к моменту начала перемирия оно уже перешло под их контроль и чтобы армяне не сумели вернуть его назад.
Но армяне начали артиллерийский обстрел и потеснили азербайджанцев. Так продолжалось до момента вступления перемирия в силу. Тогда азербайджанцы заявили, что раз армяне не соблюдают перемирия, то и сами они не будут.
В общем, это замкнутый круг, и, к сожалению, все завязано на принципе «око за око» уже многие десятилетия. Так просто из всего этого не выбраться, поэтому так важно участие международного сообщества. Идеальным решением стали бы миротворцы, который изолировали противоборствующие стороны друг от друга.
— Каким может быть компромисс в ситуации, когда ни одна из двух сторон не хочет уступать?
— Очертания компромисса уже по сути проступили. Минская группа ОБСЕ, которая ищет дипломатическое решение этого конфликта, предложила компромисс еще в конце 2007 года. Несколько раз это предложение корректировалось. Нам оно известно под названием «Основные принципы» или также «Мадридские принципы».
Но их реализацией никто никогда не занимался, несмотря на то, что обе стороны их поддержали.
В чем этот компромисс заключается. Армения уступит семь регионов, которые сейчас входят в состав Карабаха и в которых первоначально проживали азербайджанцы. Однако к концу войны в 90-х армянские силы их отобрали. Когда азербайджанцы отступали, армяне вытеснили их не только с территорий, где издревле проживало армянское население, но и из соседних областей. Эти семь областей армяне превратили в своего рода буферную зону и оборонную линию.
Компромисс предполагает, что армяне вернут эти семь областей Азербайджану, а в обмен жители Карабаха получат право провести референдум о своем будущем. Они стопроцентно решат присоединиться к Армении или провозгласить независимую республику.
За этим процессом должны следить миротворческие силы, чья задача проследить, чтобы азербайджанцы не напали на армян, которые будут покидать эти семь регионов. Между этими двумя народами издавна царит глубокое недоверие. Поэтому миротворческая миссия должна разделить их и проследить за безопасностью и тех, и других.
— По-вашему, Азербайджан согласится на то, чтобы внутри него останется своего рода островок другого государства?
— Это будет не островок, поскольку Карабах сохранит связь с Арменией через Лачинский коридор. Вопрос о присоединении этих территорий рассматривается в «Основных принципах». В итоге международное сообщество поддержало бы получившееся устройство и признало его, поэтому на него распространились бы нормы международного права.
И если Азербайджан снова попытался бы провести какую-то операцию, то уже нарушил бы международное право.
Сегодня противоборствующие стороны заняли максималистскую позицию. Азербайджан хочет взять под полный контроль все, по его мнению, «оккупированные» территории, а Армения, в свою очередь, хочет сохранить статус-кво, то есть контроль над всем, что сейчас контролирует. Таким образом, это две непримиримые позиции, поэтому в процесс должны активно включиться международные посредники.
— Не может ли случиться так, что если этот компромисс будет согласован, азербайджанцы поднажмут, чтобы захватить все, что можно, и тогда Карабаху останется клочок на карте?
— Это возможно. Думаю, Азербайджан этого и добивается. Сейчас они захватили два южных региона, которые прежде образовывали буферную зону и когда-то входили в состав Азербайджана.
Они также заняли некоторые села, которые когда-то входили в Нагорно-Карабахскую автономную область в составе СССР. То есть в некоторых местах фронта они захватили больше оборонной буферной зоны.
По-прежнему возможен так называемый черный сценарий, при котором Азербайджану удался бы прорыв всей оборонной линии благодаря военно-технологическому и численному превосходству (речь о его собственных военнослужащих и сирийских «наемниках»). Тогда они полностью вытеснили бы армян. В таком случае начались бы этнические чистки.
Гуманитарное военное право нарушается уже сейчас, и от боев очень страдает гражданское население.
— Вы часто называете конфликт в Нагорном Карабахе забытым. Почему ему не уделяли должного внимания, не искали компромисс заранее?
— Все происходит в периферийном регионе на границе Европы и Азии. В культурном отношении Армения ближе к Европе. Это христианский народ. Азербайджанцы — народ тюркский, и они ближе к Турции. Однако большое влияние в прошлом на них также оказывал Иран.
Азербайджанское государство больше светское. Что касается религии, то там преобладают шииты, которых больше и в соседнем Иране.
Долгое время считалось, что этот конфликт протекает на «заднем дворе» у России. Раньше Южный Кавказ считался регионом, где порядок должна наводить Москва. Россия пыталась регулировать этот конфликт, правда, себе во благо так, чтобы получалось контролировать и ту, и другую его сторону.
Скажем, Европейский Союз туда не вмешивался. И только когда в 2008 году произошел конфликт в Грузии, ЕС и вообще Запад стал воспринимать этот регион всерьез. Поскольку это сложный конфликт, уходящий корнями в историю, и отношения сильно испорчены, нужна дипломатическая, а возможно, и военная сила. Под военной силой я подразумеваю миротворцев, которые смогут гарантировать исполнение компромиссного решения.
Боюсь, что по-прежнему не хватает воли для создания миротворческой миссии, поскольку многие страны сейчас заняты собственными проблемами, связанными с пандемией.
— Пока о миротворцах говорят только русские. Но возможна ли миротворческая миссия на фоне того, что, как часто отмечается, за Азербайджаном стоит Турция, которой вряд ли понравится появление на Южном Кавказе российских бойцов. Не осложнит ли отправка российских миротворцев ситуацию?
— Так и есть. Из-за культурной, языковой и этнической близости Турция поддерживает Азербайджан еще с 90-х годов. Например, из солидарности с азербайджанцами закрыли свои границы с Арменией. Из Турции в Армению не попасть, и на границе натянута колючая проволока. Кстати, с армянской стороны границу стерегут российские солдаты.
С 90-х до настоящего времени турецкая поддержка носила в основном риторический характер. Обретать материальное воплощение она начала в последнее время, когда Турция стала продавать Азербайджану оружие. Раньше главным импортером была Россия. Так остается поныне, но турки ее уже догоняют.
Россия предлагает отправить миротворческие силы, но при этом преследует, в первую очередь, собственные интересы. Если бы удалось решить конфликт или сложилась ситуация, которая позволила бы обеим сторонам конфликта постепенно выйти из него, Москва утратила бы значительную часть своего влияния на обе стороны. Чтобы сохранить свое влияние, Россия предлагает отправить своих военнослужащих в качестве миротворцев. Конечно, Турция против.
Но если бы в регионе появились турецкие солдаты, это, в свою очередь, было бы неприемлемо для армян.
Поэтому, как я думаю, наиболее подходящий вариант — миротворческая миссия, сформированная из военнослужащих нейтральных государств, у которых в регионе нет своих интересов. В конце концов, членами Минской группы ОБСЕ являются, например, и Финляндия, и Швеция. Эти страны могли бы отправить своих миротворцев. Насколько это реально, уже другой вопрос. На мой взгляд, это трудно осуществить.
Если будет принято решение об отправке миротворцев, Россия непременно захочет участвовать в этой миссии, а если ей откажут, то может ее заблокировать. Ведь русские заинтересованы в контроле над этим регионом. Присоединится ли кто-то? Возможно, для проформы присоединятся другие члены Минской группы ОБСЕ, в которую, кстати, входит и Турция.
— Таким образом, в итоге все может кончиться тем же, что мы наблюдаем на севере Сирии, где русские и турки сформировали совместные патрули.
— Именно. В последние годы русские с турками постоянно сталкиваются в Сирии и Ливии, и теперь Турция, поддерживая Азербайджан, как будто хочет напомнить русским на их «заднем дворе», что и у нее на Южном Кавказе есть свои интересы.
— То, о чем мы говорим с вами, подтверждает сложность и опасность замороженных конфликтов. Есть ли у нас по соседству такой замороженный конфликт, который если вовремя не решить, то, возможно, опять пострадает мирное население?
— Я занимаюсь в основном Балканами и Южным Кавказом и там сейчас ничего столь же взрывоопасного не вижу. К счастью. Да, один из давних нерешенных конфликтов, который способен создать проблемы для всего региона, — это, например, Косово. Там тоже есть две стороны, одна из которых недовольна статусом-кво.
На Кавказе есть еще конфликт между Грузией и Россий. Однако у Грузии почти нет шансов против России, поэтому конфликт вокруг Южной Осетии и Абхазии пока остается замороженным. Его возобновление грозит Грузии крайне негативными последствиями, и Россия может захватить еще большую территорию, чем контролирует сейчас.
