Интервью «Хало новины» с начальником шахтерской смены из Нагорного Карабаха Артуром Амаяковичем Фарсияном.
Haló noviny: Расскажите нам подробнее о себе. Где вы работали и где работаете сейчас?
Артур Амаякович Фарсиян: Мне 58 лет. Я проживаю в столице Республики Арцах (Нагорный Карабах) городе Степанакерте. У меня высшее образование. Я с отличием окончил Институт иностранных языков по специальности «английский язык». Это было еще в советские времена в Таджикской Республике. В Нагорный Карабах я приехал в 1988 году. Потом я 17 лет отработал в полиции, в тюрьме. Потом ушел в армию. Когда у меня стало ухудшаться зрение, я перешел на предприятие, которое занимается добычей меди в шахте. Я работаю начальником смены. Однако из-за боевых действий шахту закрыли. Пока неизвестно, откроется ли она опять.
— С 1988 года по настоящее время между Республикой Арцах и Азербайджаном уже было несколько войн: в 1992 — 1994, 2016 и 2020 году. Участвовали ли вы хотя бы в одной из них? Если да, то что вас на это мотивировало?
— В 1992 году началась страшная война между Арменией и Азербайджаном. Она продолжалась два года. В той войне погиб муж моей младшей сестры. Мы нашли только его голову. Вместе с семью бойцами он подорвался на противотанковой мине, в которой было более семи килограмм тротила.
Я тогда работал в полиции. Мы не задумывались, воевать нам или нет. Мы просто шли защищать своих детей, свою семью, свои дома. Нас бомбардировали со всех сторон. Дети и женщины сидели в подвалах, а мы воевали на фронте.
— Почему, как вы думаете, началась эта первая война? Понимают ли это и остальные, те, кого это непосредственно касается?
— Нагорный Карабах хотел независимости и объединения с Арменией. А Азербайджан считал эту землю своей и не хотел от нее отказываться. Из-за этого и началась война. Нагорный Карабах окружали районы, где проживали преимущественно азербайджанцы. Азербайджанское правительство хотело оставить Нагорный Карабах в своем составе. Однако в первой войне мы победили.
— Как протекала вторая война?
— В 2016 году война очень быстро закончилась. Россия тогда остановила ее за четыре дня. Мы подписали мирный договор, по которому не было ни победителей, ни побежденных.
— Как для вас началась нынешняя война?
— С 27 сентября у меня был отпуск. В 7.15 утра, когда наша семья еще спала, мы услышали, что в предместье Степанакерта послышались звуки снарядов. Сначала мы подумали, что это взрываются боеприпасы на военных складах недалеко от города. Но когда я увидел, что над нашим домом летают снаряды, то понял, что началась война. От всех предыдущих она отличалась мощью обстрелов. Когда мы сидели в бомбоубежище, мы часто слышали, как над нашим домом летает дрон, а значит, через час нас ожидал ракетный удар.
— Из-за географических особенностей местности расстояния между населенными пунктами в Нагорном Карабахе незначительные — всего несколько сотен метров. Значит, останется вероятность контактов между «побежденными» жителями Арцаха и новыми переселенцами из Азербайджана и конфликтов. По-вашему, они смогут ужиться?
— Контакты с этими людьми неизбежны. Думаю, что боль от потерь с обеих сторон не позволит нам жить бок о бок, избегая конфликтов. В конце концов, невозможно забыть о потере близкого человека и из-за кого он погиб. На войне погибло почти целое поколение парней, которые родились в 2001 — 2002 годах. Вы думаете, армянский народ забудет о смерти целого поколения своих сыновей? Он не сможет. Думаю, то же можно сказать и об азербайджанской стороне.
— Мировая общественность бурно спорит о конфликте в Нагорном Карабахе. Мировые СМИ подробно описывают, лидеры государств высказались о необходимости его немедленного прекращения. Рассчитывали ли жители республики на помощь крупных государств? И на какую?
— В первые дни войны, когда начались интенсивные бомбардировки, мы подумали, что мир вмешается. По телевизору говорили, что мировая общественность возмущена, но никаких реальных шагов не предпринимала. Каждый день мы ждали, что кто-нибудь остановит смертоубийство. А это было смертоубийство. У молодых бойцов были только примитивные автоматы, и эти «бои» унесли сотни жизней, как и бомбардировки с точнейших дронов. Каждый день мы ждали, что мировая общественность остановит это смертоубийство, но прошло десять, двадцать, тридцать дней, а войну никто не остановил. Все сожалели, все поддерживали, все боялись боев, но по какой-то причине никто эту войну не остановил. На самом деле никто из стран, которые выражали свою обеспокоенность боями, не отправил мирный контингент. Сюда отправляли только журналистов. Они приезжали, освещали события и уезжали. Мы рассчитывали на то, что крупные государства мира помогут остановить эту войну.
— Как жители Республики Арцах восприняли договор, который недавно подписали Армения, Россия и Азербайджан?
— Ночью, когда мы узнали о том, что война прекращена, мы очень обрадовались. Но когда начали поступать сообщения обо всех пунктах этого договора, мы были шокированы. Как руководство Армении на протяжении 44 дней войны могло так обманывать людей. Мол, армянская армия проводит успешные вооруженные операции, мы успешно защищаем свою землю и контролируем ситуацию? И вдруг через 45 дней капитуляция?! Все это время армянское телевидение заверяло, что в целом на фронте все идет хорошо. И о том, что ситуация столь плачевна не прозвучало ни слова.
А потом вдруг через 45 дней по телевидению сообщают, что, согласно подписанному соглашению, многие наши районы переходят Азербайджану. Нам было очень трудно в это поверить. Просто шок. Мы до сих пор не понимаем, почему армянское руководство целых 44 дня нас обманывало. Почему мы не могли признаться прежде, чем уже потеряли свои территории? В последнюю неделю боев под Шушей погибло много молодых людей. Там шла буквально резня. Для чего же нужна была эта бойня, если победить мы уже не могли? Зачем погибли ребята?
— Как жители Республики Арцах восприняли ввод российских миротворческих сил?
— Честно говоря, негативного отношения к миротворцам нет. Мы ждали их намного раньше. Мы думали, что Россия вместе с Францией и Америкой вмешаются. Ясно, что мирные силы будут стоять на границах, существующих сегодня. Они не могут вернуть нам земли, которые мы потеряли. А если будет совершена какая-нибудь провокация, они обязательно выполнят свою миссию. Люди не испытывают антипатии к российским миротворческим силам. Напротив. Россия для нас — гарант мира.
— Как вы считаете, можно ли найти точку соприкосновения между двумя воюющими народами, которая помогла бы найти выход из многолетнего конфликта без применения оружия? Эти точки соприкосновения вообще возможны?
— На мой взгляд, таких точек нет. Я уверен, что Азербайджан продолжит готовиться к войне, чтобы полностью очистить регион от армян, проживающих тут. Приведу пример. После того как по приказу Владимира Путина в Карабах вошли российские миротворческие силы, некоторые представители азербайджанской стороны заявили, что Россия украла у них победу и что они могут добить армян и отобрать весь анклав Нагорный Карабах целиком. С помощью Турции и других стран Азербайджан будет пытаться оккупировать регион, занять его. Честно говоря, я не верю, что мы можем найти какие-то точки соприкосновения и вернуться к той жизни, какую мы вели во времена Советского Союза.
Люди, живущие в Нагорном Карабахе, считают эту войну вторым армянским геноцидом. Если бы Россия сейчас не вмешалась и не остановила эту войну, то, скорее всего, Карабах полностью зачистили бы от армян. Мы все хотим спокойной жизни, но очень трудно себе представить мирное сосуществование двух народов. Лично я в это не верю.
— Чем граждане Чешской Республики могут помочь жителям Республики Арцах?
— В ходе войны очень пострадала гражданская инфраструктура. Многим пришлось покинуть свои дома. Многие дома были уничтожены бомбардировками. Многим жителям нашей республики сейчас нужны самые простые вещи. Приближается зима. Мы хотим как можно скорее восстановить жизнь в столице Степанакерте и других населенных пунктах, чтобы быстрее вернуться к нормальной спокойной жизни.
