Принстон — Президент США Джо Байден начал свой срок с красиво написанной речи, которая передала дух страны, измученной трампизмом и covid-19. Байден пообещал «полномасштабные усилия военного времени» против пандемии. Но разве наш уставший мир не находится уже год в окопах?
19 марта 2020 года, когда Дональд Трамп запоздало начал действовать так, будто коронавирус может представлять опасность, он сослался на «нашу большую войну» и пообещал «продолжить наши неустанные усилия в победе над китайским вирусом». Аналогичным образом Президент Китая Си Цзиньпин 6 февраля 2020 года объявил «народную войну» против вируса.
Конечно, война Трампа быстро зашла в тупик, как и предыдущие попытки США развернуть военную аналогию вне военного или дипломатического контекста. В июне 1971 года президент Ричард Никсон, назвав злоупотребление наркотиками «врагом общества номер один», начал «войну с наркотиками», которую президент Рональд Рейган расширил. Пятьдесят лет спустя эта мобилизация практически повсеместно была признана провальной.
Аналогичным образом «война с террором», объявленная президентом Джорджем Бушем после терактов 11 сентября 2001 года, всего лишь помогла предотвратить точное повторение этого события. Мало того, что в других местах было совершено множество других атак, террор стал еще более распространенным, превратившись в инструмент таких групп, как белые националисты США и сторонники Трампа. Воины против террора боролись с тактикой, а не с целью.
Итак, что нужно, чтобы выиграть войну? Во-первых, победа требует полной мобилизации людей и ресурсов. Мы не можем даже надеяться на успех в борьбе с covid-19, если не мобилизуем вклады многих людей — большинство из которых низкооплачиваемые и находящиеся в неблагоприятном положении работники здравоохранения, транспорта, логистики и других важнейших секторов.
Исторически войны велись с обещанием, что те, кто в них сражался, будут вознаграждены. Вторая мировая война была преобразующей — не только враг был побежден, но и после нее был построен лучший мир. Здравоохранение, образование и инфраструктура были расширены на благо всего общества.
Как отметила пресс-секретарь курьерской и грузовой службы UPS во время мероприятия в Белом доме в начале кризиса, победа также зависит от «отличной логистики». Но отличной логистики не случилось. Вместо этого результаты тестов на covid-19 по-прежнему регулярно задерживаются по самым странным причинам, и Соединенные Штаты практически даже не позаботились о мониторинге вируса или отслеживании контактов.
Без надежного логистического управления все остальное может развалиться. Во время Первой мировой войны царская Россия производила зерна более чем достаточно для того, чтобы прокормить свое население, но большие города прошли через страшный голод. Должностные лица обвиняли в этом неадекватную железнодорожную систему. На самом деле вагонов для перевозки зерна было предостаточно, но они оказались не в том месте. У железнодорожников не было обуви, поэтому они не могли выйти на работу.
Пандемии, как и войны, вызывают нехватку критически важных ресурсов, после чего децентрализованные закупки могут спровоцировать битву предложений, когда местные и государственные агентства повышают цены на средства защиты, медикаменты или вакцины. Споры о приоритетах вакцинации могут вызвать напряженность между организованными группами, от пенсионеров и медицинских работников до учителей и других работников важных профессий. В успешно ведущихся войнах управление поставками осуществляется централизованно, чтобы предотвратить их перенаправление на неэффективное или нежелательное использование.
Войны также порождают международную конкуренцию, которая может разжечь гнев, подобный тому, который испытывают граждане Евросоюза, которые видят, что вакцинация в Великобритании и Израиле проводится быстрее, чем в их собственных странах. У компаний, производящие вакцины — Pfizer, AstraZeneca, Johnson & Johnson, GlaxoSmithKline, Merck, Moderna, Novavax и Sanofi — есть предприятия во многих странах. Но у них должна быть возможность работать по всему миру, не беспокоясь о том, как производство повлияет на стратегии ценообразования на сегментированных рынках.
Еще одной проблемой для поставщиков является непостоянный спрос. Производители вакцин сталкиваются с проблемой, аналогичной проблеме производителей вооружений до и во время войн: если они инвестируют в гигантские производственные предприятия, то после окончания войны у них останутся огромные неиспользуемые мощности. Следовательно, необходимо больше ясности (и творчества) в отношении того, каким образом можно перепрофилировать инфраструктуру, используемую в борьбе с covid-19. По крайней мере, новые методы, используемые в вакцинах на основе мРНК, будут полезны для борьбы с широким спектром болезней и расстройств в будущем.
За войны тоже нужно платить. В прошлом страны, столкнувшиеся с перспективой масштабной войны, предполагали, что в случае победы они смогут возложить расходы на побежденную державу. Администрация Трампа опробовала этот подход, когда настаивала на том, чтобы Китай заплатил «высокую цену» за свою роль в пандемии, особенно с учетом того, что к концу 2020 года он уже вернулся к экономическому росту. В любом случае, даже друзья и союзники будут ссориться и-за урегулирования военных долгов. В случае covid-19 единственный реалистичный сценарий — платить никто не будет; требования о репарациях просто отравят международную дипломатию.
Наконец, война с covid-19 повлекла за собой массированные фискальные и денежно-кредитные стимулы, намного превышающие уровни, вызванные глобальным финансовым кризисом 2008 года. Таким образом, важно, чтобы правительства начали подготовку долгосрочных программ по стабилизации для предотвращения узких мест, дефицита и повышения цен после завершения чрезвычайной ситуации.
Это может звучать как попытка рассчитать квадратуру круга. Ключ в том, чтобы сосредоточиться именно на потребности момента, признавая при этом, что многие другие потребности не так просто определить. На сегодняшний день нам необходимы инструменты, которые завтра можно будет использовать по другим направлениям. И хотя мы смотрим в лучшее будущее, мы также должны готовиться к повышению налогов.
Существует модель для решения таких временных дилемм. Представление об обществе после Второй мировой войны основывалось на всплеске экономического динамизма, который обеспечил мост от войны к миру. Без сильного совместного роста бремя наследия войны было бы невыносимым. Только преобразующее видение более здорового общества может помочь нам преодолеть мрачную реальность сегодняшнего дня.
