У кого в доме больше власти — у мужчины или у женщины? И у кого ее больше вообще? «Если бы женщины знали, сколько грызни можно избежать и сколько времени сэкономить, думаю, они бы значительно чаще разводились», — говорит писательница Мария Свеланд.
Сейчас, когда мы из-за пандемии живем более спокойной и закрытой жизнью, вопрос, кто в доме хозяин, стал особенно актуальным.
Скоро я раскрою вам тайну, кто вот уже много лет обладает большей властью в моем собственном браке. Но для начала давайте выясним, что это вообще значит — быть хозяином в доме?
Кто хозяин — тот, кто больше зарабатывает на содержание семьи? Или тот, к кому дети приходят поделиться своими заботами? Тот, кто выбирает модель машины, или тот, кого потом на ней возят то туда, то сюда? Тот, кто организует обеды с родственниками и друзьями, или тот, кто терпеливо переворачивает мясо на гриле?
Пока я пишу эту статью в своем домашнем кабинете (он же — спальня), муж занимается следующими делами: готовит обед, накрывает на стол, отводит детей в кружок скаутов, гуляет с расстроенной бабушкой, забирает детей домой, помогает им чистить зубы, укладывает в кровать. А еще заказывает новый шланг для душа и оплачивает счета. Звучит не слишком равноправно? Само собой — но это если бы я каждый вечер могла скрываться в спальне, чтобы что-нибудь написать. Но, как правило, мы делим домашнюю работу поровну.
На всякий случай я все согласую с официально одобренной анкетой, по которой можно определить уровень равноправия в доме, так что могу уверенно заявить, что мы однозначно равноправны. Дело в том, что у нас, в Сконе, власти представили чек-лист, по которому можно контролировать равноправие каждый день. Они включили туда абсолютно все — от возни с детьми и полива комнатных растений до чистки лодки и придумывания забавных идей для отдыха.
Еще бы у нас эта лодка была. Слава богу, у нас ее нет, зато есть автомобиль. Между прочим, уже пора менять резину. «Напиши об этом в своей статье, — говорит мой муж повелительным тоном, — напиши о новой резине. Порассуждай о том, кто берет на себя эту задачу».
Тут у него благодатное поле для шуток. Он обладает просто магической способностью справляться с совершенно разными домашними делами — как с теми, что традиционно считаются женскими, так и с мужскими. Он с одинаковой легкостью жарит картофельные котлеты и чинит технику. Я же не такая разносторонняя и способна делать лишь то, что всегда умели делать женщины. Ну, кроме вязания, ткачества и вышивки. Этого не умеет ни один из нас, так что здесь полное равноправие — мы одинаково некомпетентны.
Но кто хозяин у нас дома? Как я уже сказала, согласно муниципальному документу, между нами царят полная гармония и баланс. Однако хочу признаться, что в первые десять лет супружества власть в нашей семье вообще принадлежала не нам, так что и уравновешивать было нечего. Не хочу выглядеть как сторонница теории заговора, но в любом еврейском доме имеется парочка серых кардиналов, которые каким-то загадочным образом замешаны в принятие любого важного решения — как минимум пока молодая семья не достигнет среднего возраста. Кто это? Угадайте с трех раз. Впрочем, тут и одной попытки хватит.
В одном из фильмов Вуди Аллена есть сцена, которая очень сильно отпечаталась у меня в памяти. Взрослый герой убегает по улицам Нью-Йорка от огромной материнской груди. А в это время его покойная мать в виде настойчивого миража, парящего над небоскребами, что-то вещает с небес обвинительным тоном. Да. Вот символический образ еврейской матери/свекрови/тещи. Вот кто настоящий властелин. Существует ли аналог в шведской культуре? Я бы с удовольствием прочитала об этом статью.
Влияние еврейской матери — это образ, заслуживающий того, чтобы быть учтенным, когда более подробно изучаешь по-настоящему консервативное, если не сказать консервирующее, патриархальное общество вроде ультраортодоксальных евреев.
Когда я в юности жила среди хасидов в Бруклине, было совершенно очевидно, что общественные и религиозные арены принадлежат мужчинам. В этой культуре гендерные роли соблюдаются очень строго. Главная обязанность мужчин заключается в том, чтобы изучать религиозные писания и обеспечивать семью. Их жены отвечают за домашнее хозяйство и детей. Последнее считается очень важной задачей, поскольку воспитание будущих поколений для евреев имеет важнейшее значение, если не сказать, что в этом для них вообще смысл всего.
Меня часто спрашивают, не ужасно ли то, как притесняют хасидских женщин. Вот что я скажу: ни одна из тех, с кем я встречалась, не производила впечатление несчастной или впавшей в отчаяние из-за своего неравноправного положения. Конечно, это совсем не значит, что нет таких, кто от этого действительно страдает.
Но с точки зрения антропологии и психологии, нет ничего странного в том, что большинство хасидских женщин и мужчин хотят жить в рамках своей общественной нормы. Точно так же, как любой среднестатистический швед хочет жить примерно так, как живут все остальные представители его социального слоя. Это совершенно по-человечески — стремиться заполучить то, что в собственной культуре отождествляется с успехом и хорошей жизнью.
Я поговорила о балансе власти дома с писателем Дэном Корном (Dan Korn), который живет среди ультраортодоксальных евреев в Англии. Он тут же выдал мне две хасидские шутки на эту тему: «Мужчина и женщина поделили сферы, в которых каждый будет принимать решения. Она распоряжается деньгами, отпуском, детьми, обустройством дома и всем остальным, что касается их жизни. В его же ведении по-настоящему большие и важные вопросы, например, кто станет следующим президентом США или когда наступит мир на Ближнем Востоке».
«Хотя это старая шутка! — смеется Дэн Корн. — Вот тебе еще одна. Несколько хасидских мужчин на конференции решили выяснить, кто хозяин в еврейских домах. Те, кто полагал, что они сами все решают, должны были стать слева, а те, кто считал, что это делают жены, — справа. И вот слева стоит лишь один человек. Остальные смотрят на него и говорят: „Ага, так значит у вас в семье ты все решаешь?" — „Не знаю, моя жена сказала мне встать здесь"».
В ноябре вышло исследование, вызвавшее некоторый ажиотаж в прессе. На основании данных в первую очередь американских хозяйств оно показало, что у мужчин больше власти в общественной деятельности, в области денег, политики и бизнеса, тогда как у женщин больше власти в сфере частной жизни. Интересно, конечно, что ученые также исследовали, какие сферы оба пола сами считают наиболее важными. Оказалось, что это семья и социальные отношения, — то есть, те, где доминируют женщины.
Марию Свеланд (Maria Sveland), чей дебютный роман «Стерва» (Bitterfittan, 2007) стал звонкой пощечиной семейной жизни гетеросексуальных семей среднего класса, это исследование очень разозлило. Она опровергла его ценность в статье для издания ETC, заключив слово «исследование» в кавычки и заявив, что оно в духе Трампа. С тех пор как вышла «Стерва», Свеланд, по ее словам, успела осознать, что легче всего добиться равноправия, живя раздельно. «Период после развода стал для меня настоящим откровением. Две недели в месяц у меня появлялась куча свободного времени. Это было очень равноправно. Если бы женщины знали, сколько грызни можно избежать и сколько времени сэкономить, думаю, они бы значительно чаще разводились».
Другая точка зрения у Анны-Карин Вюндхамн (Anna-Karin Wyndhamn), исследовательницы и одного из авторов книги «Гендерная доктрина» (Genusdoktrinen), в которой обсуждается исследование, посвященное равноправию в шведских университетах. Несколько лет назад она вела телешоу «Суперняня». «Я тогда увидела, как женщины во многих семьях жалуются, что мужчины недостаточно времени уделяют домашним делам, — говорит она. — Или критикуют мужчин за то, что они выполняют их как-то не так. Тем не менее терять контроль над этими сферами женщины не хотели». Анна-Карин Вюндхамн также подчеркивает, что с точки зрения распределения власти немалое значение имеет ответственность за воспитание детей.
Да, легко сказать, что в расчет принимается лишь власть, связанная с деньгами, политикой и бизнесом. Она имеет значение на более общем уровне. Но так можно упустить то, что понимают, например, хасиды: важность формирования личности детей. Власть над будущим в руках у того, кто влияет на молодое поколение.
Вопрос, однако, в том, как обстоят дела в современных шведских домах. Есть ли даже у женщин сейчас власть над детьми, или уже вмешались другие силы — например, в виде контента, что молодежь видит на экранах компьютеров и смартфонов? Насколько сильно на них влияют скандальные гангста-рэперы? Или Тикток, невероятно популярное приложение с предельно странным содержимым?
Да, об этом можно основательно поразмыслить, пока муж намывает посуду.
