Кремль ответил Европейскому Союзу на слова о возможных новых санкциях против российского государства из-за демонстративного преследования Алексея Навального устами своего министра иностранных дел Лаврова совершенно прямо. Если, мол, кто-то из руководства России пострадает от персональных санкций, власть не исключает полного разрыва всяческих отношений с Европейским Союзом. Лавров и раньше часто не церемонился и высказывался о европейцах презрительно, называя их «дебилами», но на этот раз риторическая пощечина напомнила скорее болезненный пинок.
Не менее поразительным оказалось смущенное молчание Брюсселя, который даже по прошествии недели так и не осилил какого-то заявления. Но знающим людям удивляться тут нечему: на другой, решительный ответ, а не на вялую задумчивость, способно только то общество, которое осознает собственное нравственное превосходство. С высоты этого превосходства оно может поучать, читать нотации и прививать принципы. Запад вообще и, прежде всего, Европа сейчас теряют это моральное право прямо на глазах.
Когда накануне своего возвращения в Россию Алексей Навальный позволил себе резко осудить блокировку президента США Трампа в социальных сетях и попытки навсегда лишить его избирательного права, то есть права избирать и быть избранным, для многих на Западе это стало неприятным сюрпризом. Неужели российский оппозиционер так долго лежал в коме, что совершенно утратил чувство реальности? Разве он не понимает, что старые социальные нормы и обычаи сегодня уже не действуют; они уже отжили и только тормозят многообещающее развитие, а Навальный настаивает на замшелых свободах, гарантированных Первой поправкой к Конституции США?
Так или иначе его заявление натолкнулось на стену смущенного молчания подобного тому, каким Евросоюз отреагировал на высокомерие Лаврова. Но Навальный говорил не зря. Весь пафос его личного сопротивления всемогущей государственной машине основан исключительно на осознании своего морального права. Он понимал или просто нутром чуял, что пусть это и называют совершенно новым революционным пониманием прав человека, на самом деле это предательство вековых демократических принципов. Он видел, что тем самым Америка добровольно отдала свой главный козырь в руки ее тоталитарных палачей. Подобное предательство собственных моральных принципов открывает перед всеми авторитарными правителями мира бесконечные возможности для лицемерного и беспринципного поведения.
Насколько жалко выглядит поведение того, кто утратил моральное право, нам наглядно показали во время визита «министра иностранных дел» Европейского Союза Борреля в Москву. Европейский министр добровольно взял на себя роль просителя, как это делали русские князья при дворе монгольского хана. Неудивительно, что Боррель не сказал ни одного резкого слова, когда до его сведения без церемоний довели суть новой политики российского государства.
Но история знает и другие примеры. В январе 1980 года, когда академика Сахарова выслали в Горький, в Москве с официальным визитом находился председатель Национального собрания Франции Жак Шабан-Дельмас. Он не был каким-то бесхарактерным чинушей. Это был герой французского сопротивления, который в августе 1944 года принимал капитуляцию немецкого гарнизона в Париже. В Москву он прилетел сразу после вторжения русских в Афганистан, чтобы узнать от Брежнева и Устинова, действительно ли Москва добивается Третьей мировой. Когда до него дошла весть о высылке академика Сахарова, он без колебаний встал и, не проронив ни слова, покинул переговорную, а также отказался от всей дальнейшей программы. Без объяснений он вернулся в Париж. Жак Шабан-Дельмас знал по собственному опыту, что самоуверенный западный политик не должен опускаться до уровня всякого авторитарного дерьма.
Это был совершенно иной сорт европейцев, не такой, как Эштон, Федерика Могерини или нынешний Боррель. Европейский Союз, даже не сделав решительного осуждающего заявления, отправил в Москву Борреля, чтобы, если говорить словами автора «Дойче Вэле», «не упустить шанс в прямом диалоге с Лавровым обсудить важные вопросы современности».
В этой формулировке зашита вся рухнувшая мораль современного европейского общества. Тут и переоценка «говорящего коня» Лаврова, и наивная надежда на возможность «содержательной дискуссии» с наследниками советских диктаторских лидеров. Остается только констатировать, что упадок компетентности идет рука об руку с упадком нравственным. Это закон природы. Именно поэтому продолжительная «игра на понижение», постоянное снижение порога чувствительности европейцев, их желание «понять и принять» собственную правду диктаторских режимов, их готовность постичь извращенную логику подавления инакомыслящих во имя «стабильности» не могут привести ни к чему другому, как только к убогой фигуре европейского посла, который бессильно наблюдает, как напыщенный хозяин демонстративно рвет перед ним в клочья его жалкую петицию. Получив известие о варварском приговоре и других несправедливых судах над Навальным, Боррель не встал и не ушел с бессмысленных переговоров, а крепким пожатием руки еще и подтвердил собственную никчемность.
Нужно понимать, что речь не идет о каких-то отдельных промахах, которые со временем можно будет исправить. Дело не в том или ином политике, которого кто-то хочет лишить конституционного права на мнение только потому, что его считают вредным. Дело в разрушении всей конструкции демократической цивилизации, ее несущих столпов. Объяснениями, зачем якобы нужна системная цензура и зачем нужно бороться с «неправильными мнениями», можно на какое-то время обеспечить социальную стабильность, но к демократии подобная цивилизация уже не будет иметь никакого отношения.
Запад идет по пути ограничения свободы слова, собраний, политического плюрализма, свободного столкновения разных идей, подавления конкурирующих мнений и голосов. Он идет по пути запрещения деятельности политических оппонентов, выполнения должностных обязанностей, по пути проверок и идейных чисток. Такой Запад настежь открывает ящик Пандоры и собственными руками избавляет диктаторские режимы от любых угрызений совести. Такой Запад утрачивает свое первородное моральное право. Либеральные мыслители с восторгом поддержали этот ложный путь, потому что в сумраке нашей цивилизации разглядели рождение более прогрессивной и ответственной демократии. Но тогда не надо стенать: джин был выпущен из бутылки! Пристегните ремни и держите шляпы — мы несемся вниз! Отныне все диктаторы планеты могут наплевать на разглагольствования о морали, сказав: «Вы последние, кто может читать нам нотации!»
