В субботу 27 февраля исполняется шесть лет со дня убийства лидера российской оппозиции Бориса Немцова. Как тогда, так и сейчас, Запад делает ставку на бесплодный диалог, а не на решительные смелые действия в отношении агрессивной политики Кремля, которая направлена не только «наружу», но и против его собственных граждан.
Убийство Немцова
Борис Немцов погиб 27 февраля 2015 года в 23:31 по московскому времени в 200 метрах от стен Кремля на Большом Москворецком мосту. Неизвестные произвели четыре выстрела ему в спину. Немцов погиб на месте. В тот момент он был самым популярным и активным критиком политики Владимира Путина. Его смерть произошла за два дня до демонстрации протеста против войны на Украине.
21 февраля 2021 года Европейский союз согласился ввести ограничительные меры в отношении России за арест Алексея Навального — политика, который занял место главного критика Кремля. Осенью ЕС ввел персональные санкции за отравление Навального боевым отравляющим веществом «Новичок».
Но сказать, что «из большой тучи да малая капля упала», было бы не сказать ничего. Несмотря на многочисленные призывы политиков, оппозиционных деятелей и правозащитников, решено было наказать всего полтора десятка малозначительных чиновников и несколько сотрудников силовых структур. Не появилось ни экономических секторальных санкций, ни мер против важных представителей российских властей или приближенных к Кремлю олигархов.
Это, несомненно, провал политики ЕС в отношении России. Решения Евросоюза не только принимаются с большим запозданием, но и еще оказываются слабыми, совершенно неадекватными событиям. Я вспомнил о Немцове не случайно. Есть тема, которая объединяет убийство 2015 года и покушение на убийство 2020 года: это строительство газопровода «Северный поток — 2».
Когда в конце февраля Европа обсуждала убийство российского оппозиционера, в столицах некоторых членов ЕС, в офисах западноевропейских энергетических концернов шли последние приготовления к реализации этого проекта. В июне Газпром заключил с компаниями ОМВ, «Шелл» и Э.ОН (в настоящее время — «Юнипер») соглашение о сотрудничестве при строительстве «Северного потока — 2». В конце июля аналогичный документ подписал БАСФ (сейчас — «Винтерсхалл Даэ»). В сентябре «Газпром» подписал во Владивостоке договор с западноевропейскими концернами о создании компании «Норд Стрим 2 АГ», которая должна была стать оператором нового проекта. Планировалось, что Газпром и его западные партнеры будут ее акционерами, но им пришлось найти другую формулу сотрудничества, когда польский антимонопольный регулятор оспорил законность экономической концентрации.
Эти договоры подписывались спустя полгода после убийства Немцова, во время самых ожесточенных боев на востоке Украины, в момент, когда пользующиеся поддержкой России сепаратисты сбили малазийский самолет с тремя сотнями пассажиров на борту, большинство из которых были гражданами ЕС. Уже тогда сотрудничество с россиянами казалось (в особенности представителям Восточной и Центральной Европы) немыслимым, однако, в Берлине, Вене, Париже, Лондоне или Амстердаме у политиков не хватило духу отказаться от реализации очередного политического проекта, который был призван нанести финансовый удар по воюющей с Россией Украине.
Вопреки бытующему в отдельных политических кругах мнению, что «укротить» Москву может только сотрудничество, она не отступила от своей политики ни на йоту. Хакерские атаки на государственные органы западных стран, вмешательство в избирательный процесс, в частности, в Германии и США, поддержка сецессионистских движений в Великобритании или Испании — все это мы наблюдали уже после появления окончательных решений о строительстве газопровода.
После отравления Навального разгорелась дискуссия о том, как наказать Россию. Появились в том числе идеи об отказе от дальнейшей поддержки строительства «Северного потока — 2». Надежды, однако, очень скоро рухнули, поскольку в Германии никто не отнесся к таким идеям всерьез. Общественность услышала пустые фразы о сотрудничестве и о том, что даже в эпоху холодной войны Запад взаимодействовал с Советским Союзом, а основой этого взаимодействия выступала энергетика. Как тогда «энергетическое сотрудничество» поддерживало жизнедеятельность движущегося к краху СССР, так и сейчас оно позволяет современной России получать львиную долю средств к существованию и не только финансировать работу государственного аппарата, но и предпринимать агрессивные действия за границей.
С точки зрения западных концернов РФ — это огромный сырьевой рынок. Каждая из фирм, поддерживающих «Северный поток — 2», гарантировала себе участие в различных проектах, которые связаны с добычей сырья на российской территории и за ее пределами. Сотрудничество приносит россиянам доход в виде налогов и пошлин, позволяет приобрести западные ноу-хау в области добычи углеводородов на все более сложных месторождениях, а также возможность оказывать влияние на руководство государств, которые представляют эти концерны. Важным элементом, конечно, выступает перспектива разделения членов НАТО и ЕС на две группы: тех, кто зарабатывает на таком взаимодействии, и тех, кому она угрожает, в том числе в военном плане.
Делая России поблажки в 2015 году после убийства Немцова, Запад позволил ей продолжать агрессивные действия. Он спровоцировал ее вести себя еще более напористо в отношении соседей, а также членов европейского сообщества, которые придерживаются отличной от российской философии функционирования. Сейчас после покушения на убийство Навального, его гротескных судебных процессов и жестоких разгонов антиправительственных демонстрантов российскими службами правопорядка, Запад свернул на тот же путь. Мы все знаем, как он выглядит и куда ведет. Визит в Москву еврокомиссара Борреля стал очередным свидетельством слабости и непонимания российской внешней политики. К сожалению, в разговоре с Россией нужно использовать силовые аргументы (не путать с военными), а не отпускать ей грехи тогда, когда она меньше всего этого заслуживает.
