Семь лет назад произошло нечто, что тогда считалось хотя и теоретически возможным, но все-таки в высшей степени маловероятным. Самое большое государство в мире напало на западного соседа. Сначала руками закамуфлированных военных Россия взяла под свой контроль украинский Крым, затем аннексировала полуостров и, наконец, используя нерегулярные войска, начала войну в Донбассе.
Семь лет — короткий срок, но его хватило, чтобы некоторые люди забыли первопричину санкций против России и плохого отношения Запада к руководству в Москве. Они ищут виноватых в Вашингтоне, Брюсселе и Берлине. Нынешняя демонстрация военной силы на границе с Украиной поможет освежить их память. А главное, заставит считать трудно представимое весьма вероятным.
Никто не может быть уверен в том, что российский президент не захочет завершить то, что начал в 2014 году. С тех пор Украина в целом утрачена для властных устремлений России, но у Владимира Путина все еще остается возможность увеличить свои территориальные приобретения, улучшить доступ к Крыму и закрепить раскол Украины, оживив свой проект «Новороссия» на востоке Украины. Путин может счесть, что момент для этого весьма благоприятный. Мир охвачен пандемией коронавируса, государства ЕС заняты сами собой. Этим объясняется и то, почему они до сих пор уделяли так мало внимания ухудшению обстановки на российско-украинской границе.
Положение вещей таково, что о намерениях Путина можно строить лишь догадки. Политики, принимающие решения на Западе, должны рассматривать разные возможности. Передвижения войск у границ могут служить как для устрашения, так и для реальной подготовки к войне. Возможно также, что Путин хочет проверить, насколько крепки нервы у нового президента США Джо Байдена, который разозлил его, назвав убийцей.
Не исключено, что Путин вообще еще не решил, что будет делать дальше. И именно эта неопределенность должна вынудить Запад занять ясную позицию. В 2014 году Путин, судя по всему, был обескуражен резкой реакцией Запада и ощутимыми санкциями. Теперь же шеф Кремля должен точно представлять себе, на что идет.
Опасность в том, что российское руководство уже оценило последствия нового нападения, тем более что оно приспособилось к экономическому ущербу от уже введенных санкций. Кроме того, отношениям с ЕС Россия давно не придает никакого значения, что министр иностранных дел Сергей Лавров лишний раз подтвердил унизительным обращением с представителем ЕС по иностранным делам Жозепом Боррелем по время его неудачного визита в Москву. Тем не менее у Запада при Байдене в Белом доме вновь появился шанс выступить единым фронтом. Ему необходимо вовремя дать понять, что все может закончиться для России значительно хуже, чем раньше. Нужно пригрозить ей такими санкциями, которые намного сильнее затронут российский властный аппарат и его экономическую основу, чем те, что вводились до сих пор.
Устрашение — это не только военный инструмент, но и средство политической коммуникации. Когда Германия и Франция призывают обе стороны к сдержанности, это едва ли воспринимается Москвой как серьезное предупреждение. Если Россия нападет на Украину, то это естественным образом должно означать конец «Северного потока — 2». Хотя бы об этом следует заявить четко и ясно.
