Владимир Путин написал статью. Публичные выступления президентов таких стран, как Россия, имеют большое значение, однако, здесь мы имеем дело с материалом, который тем более заслуживает внимания, поскольку демонстрирует стратегические цели российской политики на ближайшие месяцы, а, возможно, и годы.
Не случайной была как дата публикации (текст вышел в годовщину начала войны Третьего рейха с СССР в 1941 году) так и то, что она появилась в либеральном немецком издании «Цайт», создательница которого Марион Денхофф в январе 1945 года бежала на лошади от приближающейся к ее родовому имению Квиттайнен Красной армии. Статья Путина вышла после встречи в Женеве, но перед его намеченной поездкой в Пекин, что создает дополнительный, крайне любопытный контекст этого выступления.
Что написал президент России?
Что же написал президент РФ в статье, адресованной немецкой общественности? Как минимум несколько интересных вещей. По его мнению, советский солдат «пришел на землю Германии не мстить немцам, а с благородной, великой миссией освободителя». Подчеркивание этих «альтруистических» мотивов важно потому, что в следующей фразе Путин пишет о победе над нацизмом, которой удалось добиться благодаря усилиям советской армии, союзников, участников движения сопротивления и немецких антифашистов. В рамках такой риторики (а следует добавить, что российский президент в своем тексте предстает в роли защитника исторической правды) «немецкие антифашисты» становятся практически участниками антигитлеровской коалиции. Оказывается, что война велась не с немцами, живущими в своей стране и захватившими значительную часть Европы, а с нацистами, которые поработили в первую очередь не Европу, а немецкий народ. Таким образом освободительная миссия, которую энергично претворяла в жизнь Красная армия, заключалась в том числе в освобождении немцев из-под ярма нацистов. Это смелая конструкция требовалась Путину для того, чтобы перейти к самому главному.
Статья носит не исторический, а, скорее, актуально-политический характер. В следующем абзаце говорится, что после того как европейские народы преодолели травмы и раздоры, ставшие следствием Второй мировой войны, они смогли начать процесс интеграции. Далее подчеркивается, что европейская интеграция в современной форме стала возможной в том числе потому, что произошло примирение немецкого и российского народов. «Хочу особо подчеркнуть, что для становления такой Европы колоссальную роль сыграло историческое примирение нашего народа и немцев, живших как на востоке, так и на западе современной объединенной Германии», — пишет Путин в «Цайт».
Послание, адресованное Берлину
Здесь мы видим спорный, но важный тезис. Путин адресует Берлину четкое и ясное послание. Европейский союз в его современной форме выступает орудием немецкой политики и основой для восстановления немецкой мощи, но он бы не появился без договоренностей с Москвой. Именно согласие Горбачева позволило немцам создать единую страну, объединив таким образом силы и нарастив возможности. Из такого тезиса следует еще один вывод, который Путин и делает в следующей части статьи.
Это послание к немецким элитам, гласящее, что сотрудничество с Россией в долгосрочной перспективе пойдет Германии на пользу, а конфликт представляет для ее интересов угрозу. Путин выступает за взаимодействие, рассказывая в следующем абзаце, что начало великому примирению двух народов положила «сделка века» в 1970 году: решение о строительстве трубопровода, соединяющего СССР и ФРГ. Далее, хваля дальновидность немецких бизнес-кругов, Путин сравнивает эту сделку с проектом «Северный поток».
Намек совершенно прозрачен. Не секрет, что в 1970 году Вашингтон выступал против такого рода проектов сотрудничества между Берлином и Москвой, и продолжает придерживаться той же позиции сейчас. Ход рассуждений российского президента предельно ясен. Можно сказать, что он между строк обращается к немцам с вопросом: где бы вы были, если бы в 1970 году прислушались к голосу из-за океана? Если бы не произошло примирения с Россией, не было бы объединения двух немецких государств, а Берлин не обрел бы доминирующую позицию на континенте. Разумеется, можно поспорить, действительно ли события развивались таким образом, как их обрисовал Владимир Путин, но по большому счету это не имеет значения. Важно, какое политическое послание заключено в его словах, а оно выглядит очень четким.
Путин подчеркивает, что с точки зрения Москвы окончание холодной войны приближало возможность претворения в жизнь идеи Шарля де Голля о создании единого европейского континента от Атлантического океана до Урала, при этом российский президент раздвигает границы, говоря о едином в культурно-цивилизационном плане пространстве от Лиссабона до Владивостока. Отсылка к де Голлю, концепции которого, как известно, выступают опорой для действующего президента Франции, тоже выглядит не случайной.
Путин в роли сторонника европейской интеграции
Путин выступает в роли сторонника расширенной европейской интеграции, которая бы распространялась по культурным, цивилизационным и экономическим соображениям в том числе на Россию. «Именно в этой логике — в логике построения Большой Европы, объединенной общими ценностями и интересами, Россия стремилась развивать свои отношения с европейцами. И нами, и Евросоюзом было сделано многое на этом пути», — констатирует он. Однако смелый план провалился, поскольку, как пишет российский президент, возобладала логика конфронтации, уходящая корнями в эпоху холодной войны. Ее воплощением стало расширение НАТО на восток, которое привело к росту «взаимного недоверия» в Европе. Далее становилось лишь хуже: руководствуясь логикой конфронтации, Европа поддержала антиконституционный переворот на Украине. Путин ссылается в этом контексте на концепции, сформулированные представителем немецкой СДПГ Эгоном Баром — одним из основоположников немецкой политики разрядки отношений с востоком, который предлагал распустить НАТО и создать европейскую систему безопасности с участием России. Тогда эта концепция подразумевала выдавливание из Европы США и, по сути, аналогичное предложение адресует Берлину Путин.
«Сейчас вся система европейской безопасности сильно деградировала, — заявляет он. — Нарастает напряженность, реальными становятся риски новой гонки вооружений. Мы упускаем огромные возможности, которые нам дает кооперация, тем более она так важна сейчас, когда все мы столкнулись с общими вызовам: пандемией и ее тяжелейшими социально-экономическими последствиями».
«Процветание и безопасность нашего общего континента возможны лишь при совместных усилиях всех стран, включая Россию», — добавляет он. Без нее ничего не получится, ведь это слишком большое государство, чтобы Европа могла создать нечто вопреки нему. Сходные идеи высказал недавно на организованной Институтом имени Примакова конференции Сергей Лавров, который одновременно обвинил европейских лидеров в отсутствии реализма и чрезмерной вере в американский «зонтик безопасности». Путин не упоминает в своем тексте США, остающиеся отсутствующим в его выступлении элементом, но альтернатива, которую он рисует, ясна: или Европа будет придерживаться сегодняшнего курса, обрекая себя на рост напряженности и разрушение отношений с Москвой, или она выберет вариант «с Россией», который не только возможен, но и выгоден для всех (или почти всех). Российский президент не случайно пишет в своем тексте об общем экономическом пространстве, которое бы объединяло Европейский и Евразийский союз.
В статье есть и еще один отсутствующий элемент — Китай. Можно, однако, рискнуть предположить, что, говоря об общем пространстве безопасности и гарантирующем экономическое процветание экономическом сотрудничестве, он намекает на расхождения между Вашингтоном с одной стороны и Парижем с Берлином с другой в подходе к политике сдерживания Китая, о которых писали СМИ после европейской поездки Джо Байдена. Если оставить за скобками заявления о защите демократии и критику репрессий в Синьцзян-Уйгурском автономном районе, можно заметить, что европейские страны не стремятся обострять соперничество с Пекином, поскольку оно повредит их реальным интересам. Предложение Путина соответствует таким настроениям. Если появится единая система европейской безопасности с участием России, то Европе по очевидным причинам нечего будет бояться, и ей не придется вступать в антикитайскую коалицию США. При отказе от конфронтации и развитии сотрудничества, Россия в рамках предложений Путина стала бы мостом, соединяющим Европу и Азию.
Путин не пишет, кто пострадает, если предлагаемая им конструкция станет реальностью. Несомненно, значительно ослабнут влияния Соединенных Штатов в Европе, также заметно сократятся ряды антикитайского альянса. Раз российский президент критикует то, что Европа поддержала организованный США «антиконституционный» переворот на Украине в 2014 году, и называет его причиной обострения ситуации в сфере безопасности, значит, по его мнению, условием нормализации отношений между ЕС и Москвой может стать лишь «исправление» ситуации удовлетворяющим Кремль образом.
Владислав Сурков сказал недавно в интервью «Файнэншл Таймс», что европейским странам следует обсудить границы Украины. По всей видимости, это показывает, какого подхода к теме придерживается Россия. Так что «Большая Европа», о которой, возможно, мечтают в Париже, размышляют в Берлине и говорят вслух в Москве, должна быть скреплена разделом Украины. Ничто так не цементирует дружбу, как успешный раздел трофеев.
