О том, что коньяком в ЕС могут называть только дистиллят, произведенный из вина в регионе Шаранта (город Коньяк) или что игристое вино может быть шампанским только в случае, если оно изготовлено в регионе Шампань, пожалуй, не стоит говорить отдельно. Европейский Союз в этом отношении весьма строг, но правило соблюдается отнюдь не только на его территории, поскольку основано на правилах Всемирной торговой организации (конкретно речь идет о договоре TRIPS о защите интеллектуальной собственности). Известный «запрет» на бутербодное масло или ром (продукты с названием «масло» или «ром» должны соответствовать определенным критериям, которым чешские вариации просто не соответствовали, и пришлось их переименовывать) — показательный пример.
С другой стороны, не всегда подобные охранные нормы соблюдаются, и поэтому, например, названием «пилснер» или «пилс» используется для обозначения пльзеньского сорта пива, то есть светлого пива низового брожения, которое не обязательно имеет отношение к Пльзеню. Причем споры вокруг этого названия начались не вчера, а более ста лет назад. Также бывает, что появляется некое местное название, которое не имеет к месту совершенно никакого отношения. Тут можно привести в пример столь популярное «чешское пиво», которое продается в России, хотя Чешской Республики оно никогда не видело. Не обязательно далеко ходить за примером в Россию: Греция протестует против «своих» греческих йогуртов уже очень давно…
К категории «ром» теперь можно отнести и новую «проблему» с шампанским, которой в России озаботились законодатели. Игристые вина в России производятся с незапамятных времен. Кстати, один из известнейших производителей, фирма «Абрау-Дюрсо», была основана в 1870 году. В советское время, разумеется, таким вещам, как региональные названия, особого внимания не уделяли. Игристое вино было просто «шампанским», хотя речь шла скорее о сорте, и никто не думал, что пьет настоящее вино из Франции. Оно было доступно только избранным.
Однако основа для спора была заложена, так как с тех пор русские считают такие слова, как «шампанское» и «коньяк», написанные кириллицей, собственными обозначениями сортов вина. Аргументация несколько парадоксальная, но российская сторона на ней настаивает. Советские игристые вина производились по другой технологии, то есть этот продукт отличается от настоящего шампанского.
Российский закон о «О регулировании алкогольной продукции», точнее дополнение к нему, в котором говорится, что шампанским могут называться только вина, произведенные в России, разумеется, вызвал большой интерес. По мнению части наблюдателей, это реакция на подобный случай, когда Европейский Союз, даже согласившись на финансовую компенсацию, заставила Армению перестать называть свои винные дистилляты коньяком. Но разница в том, что Армения не утверждала, что только она производит коньяки, а Россия так говорит о шампанском. Таким образом, речи только о «сорте напитка» не идет.
По мнению российских руководителей, тем самым они помогают российским производителям. Но вряд ли они могут ожидать, что кто-то, кроме традиционных «союзников» типа Никарагуа или Венесуэлы, будет всерьез воспринимать обозначение российского игристого вина как «шампанского». Поэтому непонятно, кто из российских производителей будет вообще добиваться подобной привилегии, ведь они рискуют стать просто посмешищем, не получив никакой реальной выгоды. Итак, аргумент о поддержке российских производителей сомнителен, если вообще можно говорить о необходимости какой-то поддержки, поскольку у тех, кто способен производить качественные игристые вина, до сих пор не было проблем с названием их продукции. А другим такая мера не поможет. Об этом говорит и реакция представителей компаний, которые занимаются игристыми винами. Например, глава уже упомянутой группы «Абрау-Дюрсо» Павел Титов прокомментировал новую норму, назвав ее противоречащей здравому смыслу. Однако о конкурентной борьбе может свидетельствовать высказывание главы ассоциации российских виноделов, который заявил о шантаже со стороны французских производителей. Они якобы опасаются, что не смогут соответствовать российским стандартам в производстве игристых вин.
Тут нужно добавить, что российское обозначение «игристое вино» сопряжено с обязанностью соблюдать технологии для производства этого напитка. Проще говоря, может случиться так, что французское шампанское не сумеет выполнить требования, разработанные по большей части в советские времена. Французскому производителю нетрудно изменить название на этикетке (Moët Hennessy планирует написать «игристое вино» на задней стороне бутылки), но изменить весь процесс производства своего вина так, чтобы он соответствовал техническому регламенту, который по-прежнему основан по большей части на системе ГОСТов и поэтому очень подробен, будет практически невозможно. Тогда у компании начнутся другие проблемы, ведь в таком случае она отказалась бы от защиты названия «шампанское», а это могло бы очень навредить Франции. Учитывая, что российский рынок для компании не имеет первостепенного значения, большой вопрос, готова ли она будет рисковать всем ради него.
Уже прозвучало предположение, что за кажущимся бессмысленным шагом может стоять простое желание ввести санкции на импорт очередного продовольственного продукта в Россию без ущерба для российских потребителей. Нетарифные барьеры в виде различных предписаний и регламентов — довольно распространенный метод политической борьбы, что подтвердил запрет на грузинские и молдавские вина в прошлом. Можно только догадываться, какую роль в этой истории играет тот факт, что в сентябре в России состоятся выборы в Государственную Думу. Подобный шаг в защиту отечественных производителей можно трактовать как попытку поднять падающий рейтинг «Единой России».
Вопрос в том, как выполнения непонятной нормы будут добиваться на практике. Вряд ли подобная инициатива, которая выглядит скорее как российский подростковый протест, окажется чрезвычайно эффективной. Российское «шампанское» предназначено для совершенно другой категории покупателей, чем продукция фирмы Moet Hennessy. Кстати, Сталин стимулировал развитие производства этих вин как напитка доступного широким массам. Наивно было бы думать, что российский миллионер по ошибке купит российское игристое вино, а не настоящее шампанское.
