Для успеха в государственном управлении необходимо, чтобы интересы согласовывались с обстоятельствами. Сразу после окончания Второй мировой войны целое поколение государственных деятелей, осознававших эту важнейшую истину, осуществили радикальную переориентацию основной политики Соединенных Штатов. Результатом стали полвека глобального преимущества Америки.
Однако теперь эпоха превосходства Америки завершилась. Главная задача в настоящий момент — адаптировать американскую политику к стремительно меняющимся обстоятельствам. На протяжении двух десятилетий после терактов 11 сентября представители внешнеполитического истеблишмента стремились увиливать или обходить этот вопрос. Провал 20-летней войны Америки в Афганистане свидетельствует о том, что больше этого делать нельзя.
Поборники превосходства Америки обычно пользуются эвфемизмами, чтобы его описывать, — чаще всего это «глобальное лидерство Америки». Критики, питающие отвращение к эвфемизмам, предпочитают такие термины, как «гегемония» и «империализм». Но правильный термин в данном случае — «преимущество».
В 1948 году Джордж Кеннан, директор Отдела политического планирования Госдепартамента США, высказал очень важную мысль. «Нам принадлежит 50% мирового богатства, хотя мы составляем лишь 6,3% мирового населения, — написал он. — Нашей настоящей задачей в ближайшее время станет создание в мире такой системы отношений, которая позволит нам сохранить это неравенство в положении».
Поставив перед собой эту цель, помощники Кеннана, среди которых ведущие позиции занимали Джордж Маршалл (George Marshall), Дин Ачесон (Dean Acheson), Джеймс Форрестол (James Forrestal) и Пол Нитце (Paul Nitze) — все они были белыми, — реализовали целый ряд инициатив, направленных на сохранении этого неравенства. В центре их подхода стояла разработка механизмов проецирования американского влияния по всему миру.
Среди самых известных их инициатив были Доктрина Трумэна, План Маршалла и НАТО. Не менее важными инициативами стали Закон о национальной безопасности 1947 года, который среди прочего обусловил создание ЦРУ; секретный документ NSC-68 1950 года, который обязывал Соединенные Штаты стремиться к перманентному военному превосходству; а также превращение Стратегического авиационного командования в инструмент геноцидальной ядерной атаки.
Не все получилось так, как было запланировано. За этим последовали существенные просчеты и ошибки. Примерами могут служить яростная гонка вооружений, формирование коррумпированного военно-промышленного комплекса, крайне опасная ситуация во время Карибского ракетного кризиса и война во Вьетнаме, которая обернулась ужасным провалом.
Однако в целом на протяжении всей холодной войны американцы наслаждались такой жизнью, которая заставляла весь мир завидовать Соединенным Штатам, — свободным, демократическим и процветающим. По крайней мере, большинство американцев твердо в это верили.
Итак, по велению Буша страна начала глобальную войну против терроризма, которая была направлена против «оси зла», состоящей из трех стран, причастных к терактам 11 сентября. В отличие от Ирака, Ирана и Северной Кореи, Афганистан действительно фигурировал в той террористической атаке. Однако на практике в рамках начавшейся глобальной войны с терроризмом Афганистан занял второстепенное место. Приоритеты Вашингтона оказались в других местах.
К этому моменту связь между политикой Соединенных Штатов и идеей Кеннана о неравенстве уже давно начала разрушаться. К 2000 году на долю Соединенных Штатов приходилось уже 32,6% мировых богатств. А спустя еще два десятилетия доля Америки в мировых богатствах упала ниже отметки в 30%. Параллельно с этим внутри самих Соединенных Штатов разрыв между богатыми и бедными увеличивался быстрыми темпами, что порождало серьезные внутренние беспорядки.
«Свободная, демократическая и процветающая» — эти определения больше не применимы к современной Америке, даже по мнению самих американцев. Послевоенная формула поддержания позиции глобального преимущества больше не работает. На самом деле она стала в лучшем случае неэффективной, а в худшем — контрпродуктивной.
Будучи реалистом, Джордж Кеннан не колеблясь признал бы это. По этой причине он, несомненно, поддержал бы решение президента Байдена об окончании войны в Афганистане.
Но будучи стратегом, Кеннан пошел бы еще дальше, признав, что ключевые угрозы для американской безопасности и благосостояния больше не находятся «где-то там» — в Центральной Азии или других далеких регионах, — и что они находятся «прямо здесь». Это угрозы включают болезни, климатический хаос, ухудшение состояния окружающей среды, проницаемые границы, разрушение принципа неприкосновенности частной жизни и, что еще печальнее, внутреннего единства.
Парадигма проецирования силы с акцентом на военные интервенции за рубежом больше не может служить адекватным ответом на эти угрозы.
Гениальность Кеннана и его современников заключалась в том, что они признавали острую необходимость фундаментальным образом изменить подход Америки к миру. Урок Афганистана, дополненный той поразительной некомпетентностью, которая характеризовала вывод войск из этой страны, заключается в том, что нынешнему поколению необходимо сделать то же самое.
Война Америки в Афганистане завершилась горьким унижением. Однако она также должна послужить побуждением к действию. Эпоха преимущества Америки закончилась.
Важнейшей задачей в ближайшее время станет разработка такого формата отношений, который позволит восстановить и обновить превалирующую концепцию американской свободы. И решение этой задачи начинается с того, чтобы обеспечить безопасность и благополучие всех американцев, где бы они ни жили.
Эндрю Басевич — президент Института ответственного государственного управления Куинси (Quincy Institute for Responsible Statecraft). Его новая книга называется «После апокалипсиса: роль Америки в изменившемся мире» («After the Apocalypse: America's Role in a World Transformed»).
***
Комментарии читателей
Sandi12
Все хорошее когда-нибудь кончается. Мы наблюдаем закат американской исключительности. В контексте долгой истории человечества мы всего лишь очередная мировая держава, переживающая упадок. Не мы первые, не мы последние.
Neutralist
Хорошо обдуманные аргументы от Эндрю Басевича. Я мог бы только добавить, что в нынешний век технологических достижений у нас также нет монополии на интеллектуальные ресурсы. Русские первыми отправили человека в космос, а теперь на Луне оказался китайский луноход. Кто, кроме футурологов и авторов научно-фантастических романов, мог предположить подобное? Мы продолжаем себя обманывать — вероятно, как это делала Великобритания несколько поколений назад. Помните, как однажды один динозавр спросил другого: «Что вообще может пойти не так?»
Jayster
После окончания Второй мировой войны Америка жила в достатке и процветании в течение трех или четырех десятилетий не благодаря своей политической философии или парадигме глобального лидерства, а потому что она оказалась единственной крупной экономической державой, которую война не затронула напрямую. Великобритания, Франция, Германия, Советский Союз, вся Восточная Европа, Италия, Китай и Япония — все они были разрушены. Тогда не осталось никого, кто мог бы с нами соперничать. С момента окончания той войны прошло 60 лет, и мир изменился. Азиатские и африканские колонии обрели независимость, и теперь они могут продавать свои ресурсы кому угодно, а не только своим бывшим колонизаторам. Экономика знаний означает, что практически любая страна, где есть умные, подкованные в программировании ребята, может соперничать с крупными игроками. Евросоюз, Китай, Япония, Южная Корея и даже города-государства, такие как Сингапур, вступили в эту игру, в то время как многие американские бизнесмены и политики слишком поздно поняли, что игра изменилась и что, хотя Америка осталась «важной», она перестала быть незаменимой.
Olddear
Пожалуйста, давайте не будем следовать по тому же пути, по которому шли британцы, которые цеплялись за то, чего уже давно нет. Соединенные Штаты достигли военного зенита после Второй мировой войны, потом была тупиковая ситуация в Корее, и тех пор у нас не было ни единой победы. Давайте заниматься собственными делами, давайте сконцентрируемся на «мягкой» международной силе и будем заботиться о собственных гражданах.
Gibbogle
Неизбежный закат американской силы создает условия для подъема фашизма. Люди не намерены смиренно принимать падение уровня жизни, и они обязательно начнут искать виноватых. У республиканцев очень хорошо получалось выдумывать мишени для недовольства людей. И я не вижу никаких предпосылок для того, чтобы что-то поменялось в ближайшем будущем, потому что эта схема очень хорошо работает (до такой степени, что к власти в стране сумел прийти самый невежественный и самый глупый лидер в истории США).
I point with my third finger
А я счастлив, что все это закончилось. Давайте наконец начнем уменьшать те потоки денег, которые мы отправляем за границу, чтобы финансировать войны и гуманитарную помощь. Давайте сосредоточимся на нуждах нашей страны.
So It Goes
Урок Афганистана заключается в том, что за 20 лет оккупации Соединенные Штаты не смогли признать и принять, что фундаментальные перемены все же необходимы. 20 лет некомпетентности обусловили тот хаос, который сопровождал уход американских военных из Афганистана. Однако можно сказать, что сам факт ухода — неважно, насколько некомпетентным он выглядел, — ознаменовал собой момент признания и первый шаг на пути к фундаментальным изменениям.
Cardinal Richelieu
Как только империя встает на путь, ведущий к упадку, к сожалению, обратной дороги у нее нет. Могут возникать какие-то яркие пятна и краткие периоды возрождения (вспомните эпоху Диоклетиана в истории Римской империи), но крах неизбежен.
