Июнь в Ленинграде, 1941 год. Стояли белые ночи, цвела сирень, 18-летняя Елена Марттила (Jelena Marttila) готовилась к вступительным экзаменам в художественное училище. Она уже давно поняла, что хочет стать художником. В детстве отец-финн подарил ей пастель, в 11 лет Марттила стала победителем всесоюзного художественного конкурса.
За два дня до проведения вступительных экзаменов Германия напала на Советский Союз. Планы Марттилы изменились: она пошла на курсы первой помощи, организованные Советским Красным Крестом. На фронт ее не отправили, для этого она была слишком слабой. После окончания курсов Елена работала в детской больнице и параллельно училась в художественном училище.
Вечером восьмого сентября в небе над Ленинградом с ревом пронеслись немецкие бомбардировщики. Немцы уничтожили единственный склад продовольствия в городе и отрезали Ленинград от остальной страны. Начался период, который называют блокадой Ленинграда.
Руководитель художественного училища призвал учащихся зарисовывать во время блокады все, что они видят. Эти работы могли рассказать следующим поколениям, что тогда происходило в городе.
Елена Марттила всегда носила с собой альбом для эскизов, чтобы рисовать после работы в больнице. Она рисовала голодающих, изможденных и утративших надежду людей, ужас и страх. Получилось около 50 рисунков.
Тогда Марттила не знала, что ей придется прятать свои работы 40 лет, чтобы их не уничтожили.
***
Ховинсаари — бывший рабочий район в северной части города Котка. Там, на пятом этаже одного из домов, сейчас живет Елена Марттила.
Договориться об интервью с Еленой Марттилой было непросто. В Финляндии Марттила использует имя Хелена (Helena). В приходе Котки нам сообщили, что Хелена Марттила скончалась. Однако мы уточнили данные о месте рождения и поняли, что речь идет о другом человеке. После многочисленных переговоров и звонков наконец удалось найти нужную нам Елену Марттилу.
Марттила — одна из последних ныне живущих людей, переживших блокаду Ленинграда, в достаточно хорошем состоянии, чтобы помнить события тех лет.
В Финляндии Марттила не рассказывает о блокаде. Однако с ней беседовал английский военный историк Майкл Джонс (Michael Jones), автор книги о блокаде Ленинграда, которая вышла в 2008 году и была переведена на финский язык в 2020 году. В книге есть рисунки Марттилы.
Марттила не хочет, чтобы к ней домой пришли журналист и фотограф. Ей тяжело общаться с новыми людьми из-за слабого слуха и зрения. Она общается с парой друзей и знакомых по-русски, финским языком она не владеет.
Одна из ее близких подруг — петербурженка Ксения Афонина, специалист по искусству Второй мировой войны, которая шесть лет назад начала изучать рисунки и литографии Марттилы, посвященные блокаде Ленинграда.
Афонина организовала выставки работ Марттилы в Петербурге и Великобритании. Следующая выставка состоится в начале 2022 года в Лондоне — в честь 99-летия Марттилы.
Марттила согласилась на интервью с Helsingin Sanomat при условии, что Афонина передаст ей вопросы по телефону и потом по электронной почте отправит автору статьи ответы. Русские соседи задали дополнительные вопросы.
***
Елена Марттила оказалась в Котке случайно.
В начале 1990-х годов жительница Котки Анья Сирола (Anja Sirola) неожиданно наткнулась на интересную информацию в газете Karjalan Sanomat. В этой петрозаводской газете, выходящей на финском языке, была заметка об Оскаре Марттиле (Oskar Marttila), ее родственнике.
В заметке сообщалось, что дочь Оскара Марттилы, родившаяся в СССР, ищет родственников в Финляндии. Анье Сирола Елена приходилась дальней родственницей — кем-то вроде троюродной сестры.
Оскар Марттила был красногвардейцем, который бежал в Советскую Россию в 1921 году. В 1918 году, в конце гражданской войны в Финляндии, его арестовали и осудили за содействие участникам государственного переворота на три года тюрьмы. Однако ему удалось бежать в Стокгольм, а затем через Таллин — в Петроград, нынешний Санкт-Петербург. Там он прошел обучение в офицерском училище Красной армии.
В Петрограде Оскар Марттила встретил русскую женщину, которая позже стала его женой, и шестого января 1923 года родилась Елена Оскаровна Марттила. Когда Елене был год и три месяца, Оскар оставил Елену и ее мать и уехал в Петрозаводск.
Сирола впервые пригласила Елену Марттилу в Котку в 1995 году. Родственники тепло ее встретили, и она начала регулярно приезжать в Котку. В 1996 году она переехала в Котку насовсем.
***
Во время блокады Ленинграда художественное училище было отдушиной для Елены.
«Уже одно только посещение училища придавало мне сил — когда я видела красивые, высокие аудитории, мраморные ступени, зеркала, памятники и, конечно же, моих однокурсников», — рассказывает она в сообщении, переданном Ксенией Афониной.
Во время учебы она чувствовала поддержку.
«Мы были вместе, мы начинали верить, что наши страдания — лишь временные, что у нас может быть будущее».
Марттила придумала особый способ работы, который был особенно практичным в холода. Она всюду брала с собой альбом для эскизов, делала набросок и позже заканчивала его по памяти.
В своем первом рисунке она запечатлела мальчика, который слонялся по улицам и твердил слова «большой кусок хлеба», «большой кусок хлеба». От голода мальчик потерял рассудок.
Однажды Елена Марттила пробиралась через сугробы по берегу Невы и заметила неподвижно стоявшего человека с остекленевшими настрадавшимися глазами. Этот человек был ее сокурсником, который уже давно не показывался в училище. Его окончательно сломила смерть матери.
«Это было ужасно печально, но я не могла не зарисовать его лицо».
***
Блокада Ленинграда закончилась в январе 1944 года. С тех пор прошло уже почти 80 лет, но Елена Марттила не забыла тот период. В блокаде погибли более 600 тысяч человек, а по некоторым оценкам — практически миллион.
Марттила тоже лишилась друзей и родственников, большинство погибли от голода. Когда обнаружили тело ее тети, выяснилось, что у нее украли хлебный паек.
Когда был сокращен хлебный паек и перестал ходить общественный транспорт, не все студенты смогли продолжить обучение в училище. Они были настолько слабы, что им приходилось опираться друг на друга, чтобы дойти до училища и обратно.
Елена Марттила иногда сама удивляется, как ей удалось выжить.
«Этот опыт — часть моей личности, часть меня. Я часто смотрю на себя со стороны и думаю: неужели этот живущий сейчас человек — действительно я».
Во время блокады Марттила жила с матерью и отчимом в коммунальной квартире на Васильевском острове. Они поселились на кухне с двумя другими семьями. Это было самое теплое место, потому что на кухне не было окон.
С улиц стали пропадать кошки и собаки, потому что их начали есть. Когда ситуация еще больше ухудшилась, люди стали варить суп из ремней и соскабливать клей с деревянной мебели.
«Все думали только о еде. Больше не о чем было думать».
У Маттилы есть яркое воспоминание о праздновании нового года в 1941 году.
Студенты делили между собой суп с горсточкой проса, половинку буханки хлеба и шоколадку.
«Мы сидели, закутавшись в одеяла, рядом с печью. Слушали музыку и читали вслух стихи».
В 1942 году начался ужас. Пропало электричество, водопроводная вода. Умирало все больше людей.
Марттила тоже ослабела. Она говорит, что часто падала в обморок и потом долго не могла прийти в себя. Однажды она услышала, как сосед с грустью сказал ее матери, что «Елене осталось недолго».
«Я ужаснулась, потому что поняла: моя мама не переживет мою смерть. И еще подумала, что если умру, то умру как художник — с карандашом в руке».
Она ужасно устала, но все же решила написать свой автопортрет. Керосиновая лампа тускло освещала комнату, когда она смотрела на себя в зеркало и рисовала. Наступило утро — и она была жива.
«Жизнь победила. Искусство спасло мне жизнь», — говорит она.
***
Искусство было лучшим спутником Марттилы и в Котке. После переезда она продолжила рисовать карандашом и писать красками и организовала выставку в библиотеке Котки. На выставке выставлялись акварельные работы и литографии — портреты и пейзажи.
«Я была так счастлива, когда люди начали покупать мои работы».
Но Елена так и не смогла сблизиться со своими родственниками: она не говорит по-фински, а ее родственники не владеют русским.
Скончавшаяся в 2017 году Анья Сирола была для нее самым близким человеком. Обе немного знали немецкий, но прежде всего их объединяла активность Сиролы.
Преподаватель домоводства и участник женской организации при партии «Национальная коалиция», Сирола помогала Марттиле с обустройством в Котке. Она нашла для нее квартиру, помогла провести выставки и занималась ее делами, пока не заболела и потом не умерла.
Родственникам Елена Марттила запомнилась своей утонченностью и искренностью. Как принято у русских, она целовала и обнимала своих родных. Но постепенно отношения сошли на нет из-за языкового барьера.
Марттила говорит, что если бы она говорила по-фински, то, наверное, смогла бы сблизиться и со своей сводной сестрой Илоной, которую Оскар оставил, сбежав в СССР. В 1916 году отец женился на женщине, сдававшей ему жилье. В том же году родилась Илона.
Сестры встретились всего пару раз до смерти Илоны.
«Мы, дочери, оставленные своим отцом, не успели подружиться».
***
После войны Елена Марттила безрезультатно искала своего отца в Петрозаводске. Лишь спустя десятилетия она узнала правду. Оскара Марттилу расстреляли во время сталинских репрессий — 21 января 1938 года в Сандармохе. Его реабилитировали в 1988 году.
В СССР Елена решила сохранить свою фамилию, хотя это и создавало ей трудности. Из-за этого она лишилась нескольких мест работы.
«На родине ко мне нередко относились как к чужой. Это меня пугало».
Мать Елены уговаривала ее сменить фамилию, но она не согласилась.
«Несмотря ни на что, я все-таки была именно его дочерью. К тому же свой дар я унаследовала от него. Он был талантлив во многом, даже умел играть на скрипке».
Чтобы доказать свою пригодность к жизни в обществе, Елена Марттила некоторое время была замужем. В СССР женщина без мужа считалась неполноценной.
***
Отучившись на художника и графика в 1948 году, Марттила решила показать свои работы, посвященные блокаде Ленинграда, в Союзе художников СССР.
Это стало ужасным потрясением.
Работы необходимо было уничтожить, поскольку на них запечатлен слишком мрачный образ блокады, заявили в Союзе. За этим решением стояло министерство внутренних дел, сотрудники которого работали в Союзе.
По мнению членов Союза, Марттила обратила слишком много внимания на страдания людей. Где же героическая оборона Ленинграда?
Марттила говорит, что ее не приняли в Союз художников из-за ее картин и потому, что в ее работах было слишком много страданий. Тогда поощрялось изображать труд сильных героев, которые строили новое социалистическое общество.
«Я оказалась в печальном положении. Я всю жизнь хотела быть только художником, и теперь меня исключили из художественного сообщества».
В итоге Марттила получила работу в кукольном театре. Она делала кукол и ставила кукольные спектакли. Она писала плакаты и преподавала в разных художественных училищах — в том числе и в том, где когда-то училась сама.
Жизнь начала возвращаться на круги своя. Марттила долгое время жила вместе со своей матерью. После войны та не смогла вернуться на свое бывшее место работы — завод, где тогда собирали двигатели для самолетов. После войны разум матери уже не был прежним. Отчим умер сразу после войны.
***
Рисунки Елены Марттилы десятилетиями хранились в чуланах художницы и ее друзей в Петербурге.
«Это настоящее чудо, что работы сохранились. Это невероятно ценные свидетельства об исключительном времени», — говорит Ксения Афонина.
В 1982 году Елену Марттилу приняли в Союз художников СССР. Тогда она впервые в жизни решилась представить свои работы широкой публике. Их приняли замечательно. Многие блокадники увидели в работах Марттилы свои переживания.
Спустя десять лет немецкая галерея организовала выставку работ Марттилы в Берлине. В книге Майкла Джонса описывается встреча Марттилы с немецкими ветеранами, которые участвовали в блокаде города. Слова были не нужны — все стояли перед картинами со слезами на глазах.
В феврале 2021 года Марттила подарила свои работы, посвященные блокаде, Музею обороны и блокады Ленинграда. Но большая их часть находится в Русском музее.
***
На одной из работ Елены Марттилы запечатлен путь по льду Ладоги из Ленинграда в Мордовскую АССР, куда Елена и ее мать были эвакуированы в числе последних в апреле 1942 года. Эту дорогу называли «Дорогой жизни».
Весенний лед уже стал хрупким, так что водитель держит дверь грузовика открытой — чтобы выпрыгнуть, если лед вдруг подведет.
Елена Марттила не хотела уезжать из Ленинграда в эвакуацию, но из-за проблем с психическим здоровьем матери это было необходимостью.
«Мама стала очень пугливой. Она словно превратилась в ребенка, которого мне нужно было одевать и кормить».
Марттила вернулась с матерью в Ленинград в январе 1944 года, когда от города отошли последние немецкие войска.
Вскоре после возвращения домой она попала на концерт.
Во время блокады Дмитрий Шостакович написал Седьмую («Ленинградскую») симфонию. Премьера состоялась уже в марте 1942 года в Куйбышеве, нынешней Самаре, куда композитора эвакуировали вместе с семьей. В Ленинграде симфония была впервые исполнена в августе 1942 года.
В ноябре 1944 года мелодия торжественно звучала в большом зале Ленинградской филармонии. На концерт Елена Марттила по привычке пришла с альбомом для эскизов.
Зрителей было очень много, но у Марттилы было стоячее место, и она могла свободно ходить по залу, несмотря на переполненность. Она заметила, что Шостакович сидел рядом со сценой и постукивал пальцами в такт музыке. Марттила протиснулась настолько близко к композитору, что смогла зарисовать его профиль.
И хотя Марттила сейчас плохо слышит, она узнает музыку Шостаковича, особенно «Ленинградскую» симфонию.
На ее глаза наворачиваются слезы.
