В текущем энергетическом кризисе, по крайней мере если судить по ненаучным мнениям в статьях и дискуссиях, есть две константы. Первая заключается в том, что Европа и «Зеленый курс» виноваты во всем, а вторая касается того, что Россия — победитель в этом кризисе. С первым мнением можно согласиться только отчасти, ведь достаточно вспомнить тот простой факт, что кризис начался и в Китае, угрожает Индии, Бразилии и другим странам. Что касается второго утверждения, то Россия действительно может брать за свой газ намного больше.
Первой в этом убедилась Сербия. Ее президент демонстративно попросил у Владимира Путина «лучшей цены» для своей страны, а получил предложение о 790 долларах за тысячу кубометров. Но ситуация не столь однозначна, как кажется. Речь идет не только о том, что стремительно растут цены на газ, для которого, в отличие от нефти, нет картеля вроде ОПЕК+, регулирующего цены так, чтобы они не были ни слишком низкими, ни слишком высокими.
Слабое место для России сейчас — это отношения с Китаем и поставки на его рынок. Пока их не сравнить с поставками России в Европу. По российским данным, в 2020 году продажи в Китай достигли всего четырех с половиной миллиардов кубометров. В прошлом году «Газпром» продавал Китаю газ по цене 150 долларов за тысячу кубометров (это совсем не намного больше, чем цена для Европы) с условием, что стоимость зависит от стоимости нефти с отсрочкой на шесть — девять месяцев. Учитывая невероятно дорогую инфраструктуру, которую России пришлось построить, разница в цене не так уж велика. Кроме того, среди поставщиков в Китай Россия — самый дешевый, и ей китайцы платят примерно половину того, что достается Мьянме, и чуть меньше, чем Туркменистану, Казахстану и Узбекистану. С другой стороны, справедливости ради стоит отметить, что цены нельзя в полной мере сравнивать, потому что на них влияет, в том числе, китайское участие в расходах на инфраструктуру и так далее.
Китай, который сам столкнулся с дефицитом природного газа и вынужден задорого «переманивать» поставщиков, отнимая их у Европы, сейчас закупает «дешево» максимум того, что можно получить от России. Согласно принципу «бери или плати», который предполагает, что Россия поставит десять миллиардов кубометров в год плюс минус 15%, Китай может закупать до 11,5 миллиардов кубометров, и он стремится к этому объему. Китай действует логично, лишь показывая, что даже у провозглашаемой дружбы есть свои пределы, когда речь идет о газе. Китайское потребление не слишком влияет на ситуацию в Европе, поскольку они снабжаются из разных месторождений.
Для России, казалось бы, сложилась удобная ситуация, но на самом деле подобное развитие событий не приносит ей особой выгоды. «Газпром» не сумел в полной мере использовать потенциал СПГ, так как строительство новых мощностей для СПГ продвигается очень медленно (пока сам «Газпром» не построил ни одного проекта, и «Сахалин 2» он получил после вытеснения из уже готового проекта консорциума японских и западных фирм; что касается проекта «Ямал СПГ», то он принадлежит «Новатеку» совместно с китайскими акционерами). Проблема в том, что на основании контракта 2014 года Китай закупает по ценам, которые по-прежнему связаны с ценами на нефть. А она хоть и выросла в цене, но не так, как газ. Короче говоря, китайская компания PetroChina покупает у России газ по цене «до скачка», а на внутреннем рынке продает по ценам, уже адаптированным к нынешней ситуации на рынках.
Таким образом, Россия, точнее «Газпром», практически ничего не выигрывает от роста цен, поскольку в ЕС на спотовых рынках, по крайней мере по собственным словам, «Газпром» не продает. Он также отказался увеличить поставки через Украину, сославшись на плохое состояние украинской газотранспортной инфраструктуры. При этом «Газпром» не зарезервировал бóльшие объемы для транзита через Белоруссию и Польшу, где о подобных доводах не может быть и речи. Причин действовать таким образом у «Газпрома» несколько. Его действия обусловлены, в том числе, необходимостью поставлять газ в российские хранилища и тем фактом, что тарифы на переправку газа сверх контрактов значительно выше, чем для объемов газа, поступающих в соответствии с действующими контрактами. Кроме того, «Газпром» хочет вынудить европейские, а точнее немецкие органы регулирования быстрее принять решение о запуске «Северного потока — 2». Так или иначе, но каждый день «Газпром» теряет деньги, не используя ситуацию на рынке.
Российско-китайское партнерство в газовой отрасли далеко от идеала. Китай в полной мере пользуется свойствами долгосрочных контрактов, то есть принципом «бери или плати», который дает определенную гибкость, и берет максимум из того, что может взять. Как только цены на трубный газ вырастут, а это неизбежно, он может ограничить объемы забираемого газа. Таким образом, Россия пока не может воспользоваться высокими ценами себе во благо настолько, насколько она могла бы и хотела бы. Отчасти из-за контрактных ограничений, как в случае с Китаем, а отчасти из-за неспособности или нежелания поставлять больше газа на те рынки, где сейчас держатся высокие цены. Но в долгосрочной перспективе значимость китайского рынка для России, несомненно, будет расти и не только по причине подписанных контрактов, но и ввиду замены угля на более экологически чистые источники энергии.
