«Виски на камнях» стала известной на весь мир, пока Швеция в течение 10 суток в 1981 году стояла лицом к лицу со сверхдержавой (Whiskey on the rocks — так в шутку прозвала подлодку западная пресса, так как по классификации НАТО советские подлодки типа «С-363» называются «Виски», а выражение Whiskey on the rocks означает «виски со льдом» — прим. перев.).
Новые данные показывают, насколько важным было место инцидента, а также свидетельствуют, что Швеция была в получасе от вооруженного конфликта с Советским Союзом.
Залив Госефьёрден на востоке Блекинге, ясный осенний день 2021 года. Помимо нанятой Dagens Nyheter моторной лодки и двух парусников в заливе никого нет. На островке Торумшер дорожный знак с перечеркнутой подводной лодкой напоминает о десяти самых драматических днях за всю историю Швеции в период холодной войны.
Здесь советская подводная лодка типа «С-363» («Виски» по классификации НАТО) вечером 27 октября 1981 года села на шведскую мель. Когда о бедствии русской подлодки стало известно днем следующего дня, многие не поверили, что это правда, даже в шведских вооруженных силах.
Во время холодной войны Швеция придерживалась политики нейтралитета. Дело было не только в политическом этикете — это было частью нашего надежного и безопасного представления о самих себе. Советская подлодка, да еще и в особо охраняемом военном районе — это грубое нарушение, посчитало правительство, которое возглавлял премьер-министр Турбьёрн Фелльдин (Thorbjörn Fälldin).
Когда прибыл советский спасательный флот, чтобы забрать свою подлодку «С-363», Фелльдин ответил отказом. Фелльдин также дал главнокомандующему Леннарту Юнгу (Lennart Ljung) добро на применение оружия со словами: «Держите границу».
В Швеции были и те, кто посмеивался над инцидентом с подводной лодкой — вплоть до 5 ноября. Я сам был репортером на пресс-конференции премьер-министра Фелльдина в тот день, когда он сообщил: подводная лодка оснащена ядерными боеголовками. Стало совершенно тихо, и все затаили дыхание: атомные бомбы — на территории Швеции! «Над страной подул ледяной ветер», — сказал лидер оппозиции Улоф Пальме (Olof Palme).
Но что могла делать подводная лодка в Госфьёрдене? И с чего это русские расхаживали там на таком старом судне? Насколько критической была ситуация? Все эти вопросы стояли еще в 1981 году, но тогда тема была слишком секретной.
Почему Госефьёрден?
Госефьёрден был не просто заливом — это был вход на секретный военный фарватер, который вел к военно-морской базе в Карлскруне.
Вооруженные силы об этом фарватере в 1981 году ни слова не сказали. Не упоминался он и в ходе расследований инцидента с подводной лодкой в 1983, 1995 и 2001 годах. Никто ни разу не упомянул, что «С-363» на самом деле села на мель посреди важного военного фарватера.
Фарватер был так важен, потому что в Карлскруне военные корабли очень плотно стояли у причалов, пришвартованные по три друг к другу. В таком виде они оказались бы очень уязвимой целью, если бы вдруг враг захотел их уничтожить. В таком случае кораблям нужно было бы быстро рассредоточиться, и одной из альтернатив для этого был именно Госефьёрден.
«Если поступал приказ прийти в боеготовность и рассредоточиться, корабли с полным экипажем тут же уходили оттуда. В этом случае мы использовали этот фарватер и выходили в Госефьёрден. Я сам был там капитаном торпедного катера „Варберг"», — рассказал капитан первого ранга в отставке Нильс-Уве Янссон (Nils-Ove Jansson) Dagens Nyheter.
У быстрых торпедных и патрульных катеров были заранее подготовленные места вдоль берегов залива Госефьерден.
«Оттуда легко было выйти в море. Это касалось и подводных лодок», — рассказал Нильс-Уве Янссон.
Для шведских подводных лодок в Госефьёрдене были подготовлены места, где они могли залечь на дне. Раньше об этом не было известно. Подлодки могли затаиться там при непогоде или для того, чтобы пополнить свои запасы. Это касалось и шести шведских подводных лодок класса «Акула» (Hajen), ровесниц советских «С-363», которые в 1980 году, за год до инцидента, только-только вывели из эксплуатации.
«В Госефьёрдене нет никаких проблем с тем, чтобы развернуться. И у „С-363", и у „Акул" было два винта, и вообще они были довольно похожи в том, что касается маневренности и технологий», — говорит шведский капитан в отставке, который ходил на подлодке класса «Акула».
Чтобы во время войны враждебные корабли не могли проникнуть в Госефьёрден, в самом узком месте его заминировали. Там и в мирное время на дне лежали готовые ко взрыву мины, их контролировали с минной станции, расположенной на близлежащем острове Хэстхольмен. Этот бетонный бункер сохранился до сих пор, и дверь в него нам открыл Ларс Хидлинг (Lars Hidling).
В 1981 году Ларсу Хидлингу было 39 лет. Он был лейтенантом и отвечал за мины в Южном военном округе. 28 октября он ехал в автомобиле и услышал по радио, что в Госефьёрдене на мель села подводная лодка.
«Госефьёрден — это один из подходов к военно-морской базе, и нас назначили его защищать. Моя первая мысль была: у меня же там мины, а с ними что?» — рассказывает Ларс Хидлинг.
Проверка показала, что мины не повреждены — но подводная лодка находилась всего в сотне метров от минно-взрывного заграждения.
Ошибка навигационной системы старой плохой подлодки?
Через два дня после того, как подлодка села на мель, ее русский капитан Анатолий Гущин получил по радио приказ объяснить уход с курса тем, что у него сломался гирокомпас. Одним из шведов, которые спустились в подводную лодку, был капитан второго ранга Эрланд Сённерстедт (Erland Sönnerstedt):
«На борту там царила унылая атмосфера. Было довольно тихо, казалось, что части экипажа приказали скрыться», — вспоминает он.
Подводная лодка длиной 76 метров была построена в 1956 году, а модернизирована только в феврале 1981 года. Русские хотели создать впечатление, будто полностью потеряли ориентацию в пространстве и случайно оказались в Госефьёрдене. Но судовой журнал на борту показал, что экипаж тщательно контролировал свое местоположение.
«Подводная лодка была старой, но она совершенно не барахлила. Это была полностью функционирующая подводная лодка. Они не попали бы в Госефьёрден, если бы у них не было там задания», — говорит Эрланд Сённерстедт.
То, что вторжение было преднамеренным, установила также комиссия по подводным лодкам 1995 года. Есть много оснований предполагать, что подводная лодка следовала военным фарватером, но пропустила одну отметку, которая предупреждала, где пора менять курс. Если бы субмарина повернула раньше или ушла на восемь метров западнее, она бы миновала мель.
Задание подлодки?
Поначалу «С-363» патрулировала южную часть Балтийского моря, следя за силами НАТО, но 24 октября получила секретное задание. Старшим командиром на борту был тогда не капитан Гущин, а начальник штаба бригады подводных лодок капитан первого ранга Иосиф Аврукевич.
«Он был из военной разведки ГРУ», — рассказал подполковник Пер Андерссон (Per Andersson), который работал в аналитической группе военно-морского флота, занимавшейся нарушениями границ с участием подводных лодок.
После выхода в отставку Андерссон связался с российскими офицерами, служившими на подводных лодках. Те ему сказали, что «в качестве дополнительной задачи подводная лодка должна была шпионить за иностранными военными целями и вооруженными силами, в том числе шведскими». Поэтому на борту были особые эксперты по радиоэлектронной разведке. «Мы очень много знали о военно-морской базе в Карлскруне. Подлодка шпионила за Швецией».
То, что у советских подлодок на борту имелось ядерное оружие, было обычным делом. На «С-363» были небольшие ядерные торпеды нового, более современного типа.
Но что именно «С-363» должна была сделать в Блекинге? Проверить что-то? Забрать или оставить кого-то? Это до сих пор неясно.
Насколько критической была ситуация?
Когда советские военно-морские силы подошли к Блекинге вечером 28 октября, оперативную часть береговой артиллерийской обороны Блекинге возглавлял майор Рольф Линден (Rolf Lindén). Артиллерию на острове Щуркё зарядили боевыми патронами, и персонал взял цель. Если бы СССР попытался освободить подлодку, Рольф Линден отдал бы приказ открыть огонь по его кораблям.
«Решения приходилось принимать нелегкие. Но у нас была инструкция, согласно которой мы должны были действовать, если бы иностранное государство нарушило наши границы. Мы были твердо намерены до последнего четко ее исполнять», — говорит Рольф Линден.
Ларс Хидлинг показал Dagens Nyheter, как с минной станции можно было взрывать мины. 2 ноября подводную лодку перетащили глубже в залив, так что она оказалась запертой за минным ограждением.
«У нас было разрешение в случае необходимости подорвать мины. Если бы Советский Союз попытался освободить подлодку, нам разрешили привести в действие заграждение, чтобы помешать ему. Мы бы подорвали его, я вам точно говорю», — рассказал Ларс Хилдинг.
Согласно информации, полученной от бывших советских военных, советский флот планировал применить морскую пехоту, чтобы освободить подлодку силой. По их словам, было даже назначено время — 3 часа ночи 30 октября. Но в 2 часа 30 минут операцию отменили. Подробности неясны, но тот факт, что дело шло к началу операции по освобождению, подтвердили высокопоставленные российские источники — и это совершенно новые данные.
«Операцию по освобождению „С-363" отменили за 30 минут до ее начала. Об этом российский генерал (или адмирал) неофициально сообщил главнокомандующему Бенгту Густафссону (Bengt Gustafsson), когда тот был в России с официальным визитом. Россиянин запрыгнул в машину Густафссона и сказал об этом. Густафссон рассказывал мне это дважды», — говорит Пер Андерссон.
Этот план отменили, потому что шведских вооруженных сил к тому моменту стало в районе слишком много: подтянулись патрульные военные катера с ракетами наготове и истребители ВВС.
«А русские не могли точно знать, чем мы располагали — мы, несмотря ни на что, были все же довольно сильны. Освобождение подлодки чуть ли не войну могло начать. Думаю, этого все опасались, — говорит Пер Андерссон. И добавляет: — Но многое все равно могло пойти наперекосяк. Например, кого-то на мостике подводной лодки могли по ошибке застрелить наши десантники или снайперы, которые были неподалеку. Тогда ситуация могла бы накалиться».
Факты. Десять дней, которые потрясли Швецию
27 октября 1981 года. В 19 часов 57 минут советская подводная лодка «С-363» садится на мель в Госефьёрдене — в особо охраняемом районе Блекинге.
28 октября подводная лодка пытается освободиться, но у нее это не получается и в 4 часа утра 36 минут она сообщает в свой штаб, что стоит на мели в Блекинге. В 9 часов 54 минуты бьет тревогу шведский рыбак, который обращается в вооруженные силы Швеции. Военные задействуют самолеты, корабли и солдат. Швеция отвечает протестом на требование СССР позволить освободить подлодку и отказывает ему. Десять кораблей советского флота становятся на якорь у границ территориальных вод, буксир пересекает границу, но шведские военные корабли оттесняют его.
29 октября Швеция хочет допросить капитана подводной лодки и требует извинений, но СССР отказывается. Береговая артиллерия прицеливается по советским кораблям. Советский буксир оттесняет подводная лодка «Нептун».
30 октября, чтобы помешать попыткам освобождения подлодки, поперек входа в залив размещают ледокол Thule.
31 октября СССР выражает сожаление, что его подлодка сбилась с пути. Ученые из Института оборонных исследований, прибывшие на место инцидента на корабле береговой охраны, незаметно замеряют уровень радиации, исходящей от торпедных аппаратов подводной лодки.
1 ноября СССР соглашается на шведские требования о допросе в обмен на то, что Швеция гарантирует офицерам неприкосновенность.
2 ноября капитана Анатолия Гущина и политрука Василия Беседина сфотографировала пресса, когда тех вели на допрос под конвоем береговой охраны. Погода ухудшилась и с «С-363» начали пускать сигнальные ракеты, прося помощи. Швеция боится, что СССР освободит подлодку, и премьер-министр Турбьёрн Фелльдин дает верховному главнокомандующему право применить оружие: «Держите границу». Подводную лодку снимают с мели и оттаскивают поглубже в залив. Шведы осматривают ее, но в торпедный отсек их не пускают.
3 ноября министр иностранных дел Ула Улльстен (Ola Ullsten) информирует советского посла о том, что Швеция зафиксировала на борту подводной лодки ядерное оружие.
4 ноября СССР отвечает, что подлодка располагает «необходимым оружием и боеприпасами». Верховный главнокомандующий докладывает правительству, что объяснения СССР о навигационной ошибке неправдоподобны, а подводная лодка на самом деле занималась шпионажем.
5 ноября подводная лодка проверяет свои системы и наполовину опускается под воду, но затем возвращается на поверхность. Фелльдин объявляет на пресс-конференции, что «С-363» оснащена ядерным оружием. Швеция выражает резкий протест в адрес СССР.
6 ноября «С-363» отпускают и в 10.45 передают в международные воды советским силам.
