Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Что пандемия 1890-х годов может рассказать о том, чем закончится COVID? Есть поразительные сходства между нынешним вирусом и его предком из 19 века, пишет The Telegraph. Возможно, уроки из прошлого смогут показать нам наше будущее.
Четвертая волна пандемии, как и три предшествующие, характеризуется сухим кашлем, сильными головными болями и, как выразился один медицинский корреспондент, «лихорадочным недомоганием». Вскоре и премьер-министр, и лидер оппозиции оказались на больничных койках, а лондонские больницы с трудом справлялись с наплывом больных.
Болезнь валила с ног и дюжих полицейских, и банковских клерков. Пресса сообщала, что после свадьбы, на которой присутствовало 100 гостей, заболели все, за исключением трех человек.
Вам будет простительно, если вы подумаете, что речь идет о последнем штамме COVID-19 омикрон. На самом деле, это описание мощной волны болезни, охватившей Лондон в 1890-е годы во время пандемии «русского гриппа». Источником возникновения этого так называемого гриппа назвали Россию, потому что первая зарегистрированная вспышка болезни возникла в Санкт-Петербурге в ноябре 1889 года. Некоторые симптомы, такие как высокая температура, озноб и боли, указывали на грипп, однако все большее количество ученых приходит к выводу, что на самом деле это был коронавирус крупного рогатого скота.
В большинстве случаев болезнь протекала в слабой форме, как и со штаммом омикрон. Но примерно один процент заканчивался смертью или тяжелой формой протекания. Особенно это касалось тех, у кого были хронические болезни. Многие жаловались на приступы изнурительного сухого кашля, особенно по ночам.
Грипп обычно смертельно опасен для младенцев и пожилых людей, причем у них с возрастом риск резко усиливается. Но что касается русского гриппа, то детей он поражал в меньшей степени, отыгрываясь на тех, кому было за 60. Иными словами, он похож на COVID-19.
Русский грипп также связывали с воспалительными процессами и усталостью, напоминающей затянувшийся COVID. Отоларинголог викторианской эпохи сэр Моррел Маккензи (Morrell Mackenzie), отмечал, что этот грипп имел склонность «двигаться вверх и вниз по нервном клавиатуре, вызывая нездоровье и боль в различных частях тела, похожие на злонамеренный каприз». Основные неврологические симптомы включали сильную головную и колющую боль, а также потерю обоняния и вкусовой чувствительности.
Во время первой волны зимой 1889-1890 годов в Англии и Уэльсе заболели четыре миллиона человек, и было зарегистрировано 27 000 избыточных случаев смерти от респираторных заболеваний. Весной 1891 года пришла вторая, более смертоносная волна, вызвавшая почти 58 000 избыточных случаев смерти. Зимой 1892 года была третья волна, во время которой избыточных смертей было 25 000. Если учесть ее возрождение в 1893 году и четвертую волну 1895 года, то получается, что тогда умерло как минимум 125 000 британцев.
Сходства поражают. Итак, если русский грипп был вызван коронавирусом, то что пандемия из позапрошлого века может рассказать нам о возможной эволюции COVID-19, и чему мы можем научиться у викторианской эпохи, когда не было вакцин и противовирусных препаратов, а пандемия накатывала волнами?
Что интересно, русскому гриппу предшествовали катастрофические вспышки исключительно заразных респираторных болезней скота. Это вызывало необходимость неоднократно проводить его убой в период с 1870 по 1890 годы, поскольку фермеры пытались предотвратить заражение молока и молочных продуктов. В эпоху, когда не было холодильников и пастеризации, единственный способ обеспечить растущее городское население свежим молоком заключался в том, чтобы привести коров в городские центры. Это вполне могло стать причиной межвидовой передачи коронавируса крупного рогатого скота. Благодаря высококлассной исследовательской работе бельгийского вирусолога доктора Марка Ван Ранста (Marc Van Ranst) из Лёвенского университета мы знаем, что это тесно связано с человеческим коронавирусом OC43, у которого общий с вышеупомянутым коронавирусом предок примерно из 1890-х годов. Это указывает на то, что именно тогда он впервые передался от скота к человеку. Эта дата совпадает с первыми сообщениями о русском гриппе.
В то время большинство медиков придерживалось теории миазмов, полагая, что болезни являются результатом ядовитых испарений из земли, которые разносятся ветром. Поэтому мало кто думал о социальной дистанции и ношении масок. Врачи в то время подчеркивали, что важен постельный режим и позитивный настрой, дабы страх «не стал матерью инфекции».
Медицинский журнал «Ланцет» дошел до того, что обвинил в нагнетании страха перед эпидемией международный телеграф, который в 1889 году дал возможность корреспондентам «Рейтер» передавать сообщения о пандемии из Санкт-Петербурга задолго до начала вспышек в Британии.
Сатирический журнал «Панч» предупреждал: «Если вы сидите целый день в пальто, по глаза замотанный в шерстяное кашне, а ноги держите в горячей воде с горчицей, вы непременно будете готовы к встрече с эпидемией русского гриппа, которого так боитесь».
Несмотря на все это, многие соглашались, что инфекция может вызвать воспаление легких, а поэтому надо избегать рецидивов болезни. Игнорировавшие этот совет рисковали заболеть бронхитом и пневмонией. Одной из самых известных жертв инфекции стал 28-летний внук королевы Виктории герцог Кларенс, занимавший второе место в линии наследования британского престола. Он умер в январе 1892 года от легочных осложнений после перенесенного русского гриппа. Его смерть совпала с церемонией бракосочетания писателя Редьярда Киплинга в церкви Всех Душ в Мэрилебон. Киплинг писал, что церемония проходила «в разгар эпидемии гриппа, когда похоронщикам не хватало вороных лошадей, и мертвым приходилось довольствоваться гнедыми, а живые в основном были прикованы к постели».
То, как люди викторианской эпохи приспосабливались, хорошо описала английский общественный реформатор и борец за права женщин Жозефин Батлер (Josephine Butler), неоднократно болевшая гриппом в 1890-е годы.
В декабре 1891 года она пожаловалась на «кашель… и на сильную слабость». В январе 1892 года она сказала своему сыну: «Не помню, чтобы у меня когда-нибудь была такая слабость, даже после приступа малярии в Генуе». Спустя шесть месяцев Батлер заболела пневмонией и плевритом, из-за чего у нее осталось лишь одно действующее легкое.
Поддерживая теорию миазмов, Батлер писала, что русский грипп принесли в Британию «северо-восточные ветры». Это говорило о том, что защититься от болезни можно, закрывая двери и окна. Однако многие считали эту болезнь заразной и полагали, что лучшей защитой является проветривание помещений и дезинфекция писем, которые, как считалось, переносили частицы инфекции.
Если русский грипп был вызван коронавирусом (а это больше если), то опыт викторианской эпохи не предвещает ничего хорошего нынешним поколениям. По оценкам эпидемиологов, на начальном этапе пандемии с 1889 по 1892 год им заразилось до 60% населения. Но коллективный иммунитет тогда не был достигнут, из-за чего болезнь возникала снова и снова, причем с большим количеством летальных исходов.
«Получить коллективный иммунитет к коронавирусу невозможно, — говорит эпидемиолог Пол Хантер (Paul Hunter) из Университета Восточной Англии. — Если сравнить клинические данные, сходства между русским гриппом и COVID-19 поражают».
Надо сказать, что Батлер жаловалась на русский грипп даже на рубеже веков. И она была не одинока.
«Грипп пошел на убыль и двинулся на запад, став почти регулярным заболеванием на Рождество, — жаловался в 1900 году один уставший медицинский комментатор. — Пара одеял и подушка при их правильном применении по-прежнему составляют полную защиту от 99 атак из 100. Но в этом сотом случае обнаруживается какой-то скрытый изъян, добавляется последняя соломинка… и болезнь наносит удар с дьявольской изобретательностью и смертоносным эффектом».
