Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Как могло получиться, что французская система образования, веками считавшаяся в Европе образцовой, стала штамповать хулиганов и неучей? Эксперт Эрик Давшан в интервью Atlantico объясняет: этот провал — часть общей порочной политики, которую все называют либеральной и гуманной.
Родители должны выполнять свои обязанности. Но кто ответит за то катастрофическое состояние, до которого государство довело систему образования во Франции?
Большое количество несовершеннолетних среди участников беспорядков ставит сразу несколько вопросов. Есть вопрос об ответственности родителей — это безусловно. Но встает и вопрос о недостатках французской системы образования. На эту тему мы беседуем с Эриком Дешаваном, преподавателем Коллежа Философии, специалистом по истории французской образовательной системы.
Atlantico: Столкнувшись с беспорядками, правительство собирается призвать родителей выполнять свои обязанности. Но может быть прежде всего стоит понять, какова ответственность государства за катастрофическое положение французской образовательной системы?
Эрик Дешаван: То, что правительство увидело проблему, очень важно. Но почему так поздно? Как будто ситуация в "проблемных" кварталах никогда не изучалась. По поводу этих беспорядков я перечитал книгу "Закон гетто" ("La loi du ghetto"), изданную еще в 2010 году всемирно журналистом газеты "Монд" Люком Броннером. Очень интересная книга, потому что в ней объективно, без преувеличений, описывается положение некоторых районов. Журналиста в первую очередь поразили общественный беспорядок и странное "распределение власти" между поколениями: в таких районах именно подростки занимают общественное пространство и дают или не дают разрешение на передвижение в нем взрослых, в том числе полицейских.
Мы имеем дело с молодыми людьми без моральных и гражданских ценностей. Они живут вне общего правового пространства, в атмосфере почти полной безнаказанности. За два дня до своей трагической гибели — за два дня! — тот самый убитый полицейским парень по имени Наэль предстал перед прокуратурой Нантера за отказ подчиниться полиции.
И уже через два дня он идет на правонарушение: очевидно, его не очень напугали служители закона и предупреждения о наказании! Наказание в виде "привода" не сработало, и это плохо. Потому что, если бы Наэля наказали и напугали тогда, через два дня он остался бы жив, а убивший его полицейский был бы на свободе, а не сидел за решеткой. Что больше всего поражает в показаниях его матери? Вот что: полное отсутствие в ее словах какого-либо осознания ненормальности в поведении ее сына. Как будто полная безнаказанность, которой он пользовался, а также отсутствие авторитета матери — как будто все это норма. Что происходит, если ни государство, ни семья, ни общество оказываются не в состоянии устанавливать рамки поведения для подростка? И чем мы удивляемся, когда видим толпы таких же, как Наэль, подростков, грабящих и сжигающих все, что попадается на их пути, с осознанием полной безнаказанности?
Ответственность государства заключается в том, что в течение 50 лет неконтролируемой иммиграции оно спокойно взирало на то, как во Франции формировались гетто — целые зоны и кварталы, где люди жили по своим законам, а не по законам нашей республики. Нужно было, по крайней мере, содействовать интеграции, радикально адаптировать к интеграционной задаче наши институты — полицию, судебную и образовательную системы.
Мы должны подвергнуть критике роль не только государства и семьи, но и общества в целом. Именно общество своим умилением перед контркультурой, основанной на ненависти к полицейским и органам власти, подвело Францию к опасной черте. Любое ненормальное поведение у нас объяснялось "социологически" — то есть для такого поведения находились оправдания. Правонарушения объяснялись бедностью, а джихадизм назывался "исламской версией простительного молодежного радикализма". Все беспорядки объявлялись ответной реакцией на беззаконное насилие со стороны полицейских и так называемый "системный расизм" со стороны белых европейцев. Вся эта оправдывающая вседозволенность белиберда принималась на ура в СМИ и органах власти.
— В какой степени положение французской системы образования проливает свет на нынешнюю ситуацию?
— В образовании стал господствовать мизерабилизм — представление об особой душевной организации покинутого и одинокого ребенка или подростка. Эта тонкая душа якобы дает ему право на все. В образовании мизерабилизм — это удобный повод для трусости, Это по сути маска трусости. В системе образования доминирует социальный подход: помощь "сирым и убогим" в интеллектуальном отношении, для них даже создают "зоны приоритетного образования". Один из самых ярких отрывков из книги Люка Броннера, которого я цитировал, — это рассказ преподавателя профессионально технического колледжа (аналог советского ПТУ), который попросил своих учеников поделиться мыслями по поводу проблемы насилия в школе. В неуклюжей и резкой манере учащиеся буквально умоляли взрослых оградить их от смутьянов и позволить спокойно учиться. А взрослые тем временем болтали о слишком суровых оценках и редчайших случаях рукоприкладства учителей.
Когда мы углубляемся в проблему, мы видим, что царство закона сильнее даже в школах, педагогический персонал которых, к сожалению, слишком долго молчал и находился в состоянии самоуспокоенности.
— Как мы могли допустить, чтобы ситуация в образовательной системе так ухудшилась? Во имя чего мы позволили образованию прийти в такой упадок?
— Причина, по-моему, заключается в описанном мной выше господстве социологизма. О проблеме насилия и антиобщественного поведения в системе образования говорят уже двадцать лет. Однако перейти от оценки к эффективным мерам непросто.
— Кто найдет смелость взять на себя ответственность за резкое исправление катастрофического положения во французской системе образования? И каким образом это делать?
— Волшебных решений не бывает. Коллективное осознание является отправной точкой. Ошибка в отношении системы образования — думать, что она сама, отдельно ото всех, может дать ощутимое для общество позитивное развитие. Нужно искать настоящее комплексное решение. Это длительный процесс.
