Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
В эксклюзивном интервью телеканалу CNN президент США Джо Байден заявил, что среди лидеров стран НАТО пока нет единого мнения по вопросу вступления Украины в альянс. Он отметил, что для этого Киеву нужно выполнить ряд требований, в том числе в части демократизации.
— Должна ли Украина стать членом НАТО?
Не думаю, что Украина готова к этому, но вопрос вот в чем. Как вы знаете, я постоянно занимаюсь тем, что пытаюсь сплотить страны НАТО, поскольку, в моем понимании, на момент отправки 85 тысяч солдат на Украину у Путина была ужасающая цель — сломать альянс. На мой взгляд и с точки зрения разведывательного сообщества, он был уверен в том, что ему это удастся. Поэтому единство обрело сейчас действительно жизненно важный характер.
Не думаю, что в НАТО царит единодушие по поводу того, принимать или не принимать Украину в семью сейчас, в самый разгар конфликта. В противном случае — и я говорю на полном серьезе — мы будем вынуждены защищать каждый дюйм ее территории как части НАТО. Это обязательство взяли на себя без исключения, несмотря ни на что. Если идет война, воюем мы все, и будь все так, нам бы пришлось воевать с Россией.
Полагаю, мы должны разработать для Украины рациональную возможность претендовать на вступление в ряды НАТО. Я встречался с Путиным два года назад в Женеве, и он потребовал гарантий неприсоединения Украины к альянсу, на что я ответил отказом, ведь речь идет о политике открытых дверей. Мы не хотим ни перед кем эти самые двери захлопывать. Вступление в НАТО — это длительный процесс с множеством требований, начиная с демократизации и закачивая целым рядом других вопросов. Я подробно обсуждал это с Зеленским и указал ему, среди прочего, что США будут готовы по ходу процесса — а это займет некоторое время — обеспечить Украине безопасность в той же мере, в какой мы обеспечиваем израильскую, предоставляя оружие и возможности для самозащиты. Если будет достигнуто соглашение о прекращении огня, мирное соглашение, думаю, мы сможем все решить. Однако я думаю, что созывать голосование пока преждевременно, потому что им нужно выполнить и другие требования, включая демократизацию и некоторые иные вопросы.
— Одной из главных тем предстоящего саммита станет вступление Швеции в НАТО. Настроены ли вы оптимистично на вхождение этой страны в состав альянса?
Недавно я встречался здесь со шведским премьер-министром. Его страна разделяет с НАТО одни и те же ценности и способна себя защитить, несмотря на небольшие размеры. Они умеют сражаться и должны стать членами альянса. Вы как никто другой знаете, что процесс их вступления тормозит Турция. Стороны заняты тем, что вносят поправки в законодательство после случаев сжигания Корана. Этим занимаются не шведы, а иммигранты. Это ставит Эрдогана в непростое положение внутри собственной страны и вынуждает блокировать вступление Швеции. Это во-первых.
Во-вторых, Турция стремится модернизировать имеющиеся у нее самолеты F-16. Премьер-министр Греции Мицотакис тоже ищет поддержки. По правде говоря, чего я хочу добиться, так это своего рода договоренности: НАТО усилит военные потенциалы Греции и Турции, а они не станут препятствовать присоединению Швеции. Пока что процесс идет, и решения еще не приняты. Я надеюсь, все получится. Более того, не просто надеюсь, а настроен в данном вопросе крайне оптимистично.
— Что заставило вас передумать и передать Украине кассетные боеприпасы?
Решение об отправке Украине кассетных боеприпасов далось мне нелегко. Кстати, я обсуждал это с нашими союзниками и друзьями на Капитолийском холме. Ситуация сложилась так, что Украина продолжает подвергаться жестоким атакам по всей линии фронта с применением этих самых кассетных боеприпасов. Они представляют весьма серьезную опасность для гражданских лиц — это первое. Второе: у украинцев заканчиваются снаряды 155-мм калибра. Нынешний конфликт напрямую зависит от их наличия, а они заканчиваются как у них, так и у нас. И я принял рекомендацию Министерства обороны не на постоянной основе, но временно, разрешить этот переходный период, пока идет производство новых 155-м снарядов для украинцев.
Они не будут использоваться против гражданских объектов, а лишь для того, чтобы пробиваться через окопы и останавливать танки. В любом случае, решение было непростое. Потребовалось некоторое время, чтобы убедить меня принять его, хотя мы и не подписывали соглашение о запрещении кассетных боеприпасов. Главные момент в том, есть у них оружие, чтобы остановить русских сейчас и не дать им сорвать украинское наступление в этих районах, или нет. Полагаю, им эти снаряды нужны.
— Позвольте задать вопрос о политике Китая. Недавно стало известно о новых ограничениях в отношении китайских компаний в сфере облачных вычислений. Пекин, в свою очередь, вводит ограничения на компоненты, которые используются в производстве полупроводников. Когда я путешествую по миру, как мне кажется, люди задаются вопросом: к чему это все приведет? Будет ли в отношениях между странами некий баланс, при котором Китай будет как конкурентом, так и при необходимости открытым к сотрудничеству?
Китай обладает огромным потенциалом, но сталкивается с не менее значительными проблемами. Есть две вещи, которые я пытался осуществить с точки зрения политики США в отношении Китая. И, кстати, с президентом Си Цзиньпином я встречался чаще, чем с любым другим мировым лидером. В мою бытность вице-президентом мы провели наедине 68 часов в присутствии одного лишь переводчика. В то время, как вы помните, уже было ясно, что он станет президентом. Было бы неуместно, если бы тогда с ним по миру ездил президент Барак Обама, так что этим занимался я. Так что мы достаточно хорошо, как мне кажется, друг друга понимаем.
Во-вторых, все меняется. Я не раз говорил, что мир достиг точки изменений. Что бы ни происходило, сегодня Китай занимает совершенно другое положение на внутреннем уровне. Приведу вам пример. В ходе телефонных разговоров он пару раз спрашивал меня, почему я критикую то, что происходит в Западном Китае, рабский труд и так далее. В ответ я сказал: "Помните, вы говорили, что безопасность Китая требует одного лидера и единства страны от Тайваня до Тибетского нагорья? Именно этим Китай всегда и занимался, и я не могу не поднимать эту тему, ведь вы сами говорили, что без единства Китая не сможете править". Я сказал, что США — уникальнейшая в мире страна, организованная на основе идеи, и мы считаем эти истины очевидными. Все мужчины и женщины созданы равными и так далее. Мы никогда не отходили от данных принципов, поэтому я как президента США не могу молчать о рабском труде, это было бы крайне непоследовательно с моей стороны. Я уверен, что есть способ установить с Китаем рабочие отношения, которые принесут пользу и им, и нам. И последнее, что хотелось бы сказать: я звонил Си после той встречи с русскими по поводу их новых отношений и сказал: “Это не угроза, а только наблюдение”. Я сказал, что с момента начала конфликта Россию покинули 600 американских корпораций, а поскольку китайская экономика зависит от инвестиций из Европы и США, нужно проявлять осторожность. Он внимательно меня выслушал и не спорил. И заметьте себе, он до сих пор не занял категоричной позиции в отношении России, а лишь говорит, что ядерная война станет катастрофой, и в любом случае необходима система безопасности. Так что способы проработать этот вопрос, думаю, есть.
Скажи я вам три года назад, о чем писал в заметках, что собираюсь максимально вовлечь во все процессы Японию, заставить ее пересмотреть оборонный бюджет и работать с Южной Кореей над решением различных задач, что мы соберем QUAD в составе Индии, Австралии, США и Японии, вы бы поверили? Мне позвонили из Китая с вопросом, зачем я так поступаю. И я ответил: "Мы поступаем так не для того, чтобы вас окружить, а для поддержания стабильности в Индийском океане и Южно-Китайском море, потому что верим в международные правила дорожного движения в воздухе и на воде и стремимся их соблюдать. Это займет время, и все будет зависеть то внутриполитических шагов Китая с экономической точки зрения.
— Вы считаете, что он хочет потеснить США в качестве лидирующей мировой державы?
Я уверен, что Си Цзиньпин хочет иметь крупнейшую в мире экономику и военную мощь. И переписать правила международного порядка. Не все, но, как он мне сказал, "нас не было, когда писались эти правила о международном воздушном пространстве" и так далее. Но мне не кажется, что он хочет войны, конфликта, расширения территорий. Я порой говорю коллегам, что провел более 180 часов за разговорами с союзниками по НАТО и ЕС, будь то лично или по Zoom. И я задаю им вопрос, кто из мировых лидеров хотел бы поменяться местами с Си Цзиньпином и получить все его проблемы, взамен отдав свои. Я, например, таких не знаю. Дело не в том, хороший он человек или плохой, а в невероятно сложных обстоятельствах. Например, инициатива "Один пояс — один путь", предполагающий инвестиции в другие страны, через которые он пройдет, набрасывает своего рода долговую петлю на их шеи. Такому положению не позавидуешь, и на нас, на Запад, это накладывает определенную ответственность. Я настойчиво убеждаю коллег инвестировать в инфраструктуру Африки и Южной Америки, чтобы помочь обеспечить им достойный и реальный рост.
— Что нужно сделать Биньямину Нетаньяху, чтобы получить приглашение в Белый дом?
Скоро в Вашингтон с визитом прибудет президент Израиля и другие чиновники. Я всегда выступал и выступаю за непоколебимую поддержку Израилю, будь то на посту президента или раньше. Биби, как мне кажется, изо всех сил пытается понять, как справляться с существующими проблемами. Я один из тех, кто считает, что окончательной безопасности Израиля в конфликте с Палестиной можно достичь посредством урегулирования по принципу "Два государства для двух народов".
Тот факт, что Палестинская автономия потеряла авторитет, причем не из-за действий Израиля, а сама по себе, создал среди палестинцев вакуум для экстремизма. Там ведь есть весьма и весьма радикально настроенные элементы. Присутствие Израиля на Западном берегу — не единственная проблема Израиля, но она есть, особенно в том, что касается тех членов правительства, которые говорят: “Мы можем селиться где угодно, а они не вправе здесь находиться”. Мы регулярно ведем с ними переговоры, пытаясь смягчить происходящее. Будем надеяться, Нетаньяху продолжит двигаться в сторону умеренности и будет готов к изменениям.
— Вы жестко высказывались в отношении Саудовской Аравии, по поводу убийства Джамаля Хашогги и т.д. Вы говорили о необходимости нового типа отношений. Она была непреклонна, когда вы попросили об увеличении добычи нефти. А теперь она хочет заключить оборонное соглашение с США. Саудовская Аравия обещает, что если Вашингтон ее защитит, то в ответ она признает Израиль. Согласитесь ли вы на это?
Моя прошлогодняя поездка в Саудовскую Аравию, за которую меня критиковали, принесла несколько положительных моментов. Во-первых, удалось договориться об открытии воздушного пространства королевства для израильских рейсов. К тому же цены на нефть не выросли, а упали. Причина не в конкретных шагах, которые они предприняли или не предприняли, а в том, что мир меняется. Наша политика в отношении возобновляемых источников энергии имеет реальные перспективы. В-третьих, год назад прекратилась война в Йемене, и с тех пор воцарился мир. Так что мы явно делаем успехи в данном регионе. Все зависит от манеры поведения и нашей способности убедить их признать Израиль. Честно говоря, мне не кажется, что у них есть в этом плане какие-то серьезные претензии. Независимо от того, обеспечим мы их гражданским ядерным потенциалом и/или гарантиями безопасности, думаю, до этого еще очень далеко.
— И последний вопрос. Многие говорят о вашем возрасте. Я думаю, что многие люди довольны вашей работой на посту президента: вы экономику страны и связи с миром. Но даже многие из ваших самых ярых поклонников скажут, что вам уступить дорогу следующему поколению демократов. Почему они не правы?
Повторюсь: мы переживаем поворотный момент, мир меняется. Знаете, с возрастом приходит мудрость, и я понимаю, что мы достигли той точки, в которой можем реально изменить этот мир в лучшую сторону. Видит бог, мы пытаемся. Взгляните, чего нам удалось достичь в Европе: она никогда не была столь едина со времен Второй мировой войны. Многое удается в Индийском океане и в Южно-Китайском море, мы объединили эту часть планеты, включая 50 островных государств. Мы хотим сплотить мир и добиться значительных результатов. Есть шанс объединить демократии столь тесно, как не бывало никогда прежде. Будь то Дальний Восток, НАТО, Европа или Африка, перед нами открыты невообразимые возможности, и я просто хочу закончить это дело. Полагаю, успеха следует ожидать уже в ближайшие 6 лет.
