Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Назвав США незаменимой нацией, Байден хотел оправдать участие страны в конфликтах на Украине и в секторе Газа, пишет RS. Однако, отмечает автор, ни одна попытка Вашингтона установить мир на Ближнем Востоке не увенчалась успехом, а за этой фразой скрывается лишь идея о превосходстве Америки.
Президент Байден использовал эту фразу, чтобы оправдать вовлеченность Соединенных Штатов в конфликты на Украине и в секторе Газа, но на самом деле это всего лишь кодовое обозначение, за которым скрывается идея "превосходства".
В своем недавнем обращении к американцам, посвященном военным конфликтам в секторе Газа и на Украине, а также вовлеченности Соединенных Штатов в них, президент Джо Байден процитировал слова бывшего госсекретаря Мадлен Олбрайт, сказав, что Америка – "незаменимая нация". Это тот самый принцип, в соответствии с которым живут и работают американские службы безопасности и внешнеполитический истеблишмент.
Как показало выступление Байдена, это убеждение стало одним из инструментов, с помощью которых истеблишмент разъясняет американским гражданам те жертвы, на которые их вынуждают идти ради сохранения превосходства Соединенных Штатов. Кроме того, оно помогает представителям внешнеполитического истеблишмента находить оправдания своему участию в преступлениях и ошибках, совершаемых Соединенными Штатами. Какими бы ужасающими ни были их действия и ошибки, их можно простить, если они совершаются в рамках неотъемлемой или "незаменимой" миссии Америки – вести мир к "свободе" и "демократии".
В связи с этим необходимо задать вопрос: "незаменимой" для чего? Пустые заявления об "основанном на правилах миропорядке" не могут ответить на этот вопрос. А на Большом Ближнем Востоке ответ кажется очевидным. Полагаю, что другой гегемон действительно мог бы устроить больший бардак в этом регионе, заплатив за это значительно большую цену, чем это сделали Соединенные Штаты за последние 30 лет, но для этого ему пришлось бы приложить по-настоящему серьезные усилия. Нет уверенности и в том, что отсутствие сверхдержавы-гегемона могло бы еще больше усугубить ситуацию.
За этот период времени ни одна благонамеренная попытка Соединенных Штатов установить мир в регионе не увенчалась успехом. И крайне мало усилий можно было бы назвать по-настоящему серьезными. Более того, Соединенные Штаты не смогли даже выполнить основную позитивную функцию любого гегемона, а именно обеспечить стабильность в этом регионе. Вместо этого они слишком часто превращались в силу, несущую хаос: они вторглись в Ирак, тем самым подстегнув стремительный рост суннитского исламистского экстремизма, который впоследствии сыграл страшную роль и в Сирии; на протяжении 20 лет они пытались реализовывать мегаломанскую стратегию государственного строительства в Афганистане, пренебрегая всеми уроками афганской истории; они уничтожили ливийское государство, погрузив страну в нескончаемую гражданскую войну, которая дестабилизировала значительную часть Северной Африки и спровоцировала отток мигрантов в Европу; они неоднократно срывали и отказывались от возможностей заключить разумную сделку с Ираном; что еще страшнее, они отказывались занять хотя бы отдаленно беспристрастную позицию в вопросе палестино-израильского конфликта и на протяжении большей части минувших 30 лет демонстрировали неспособность приложить сколько-нибудь значимые усилия для содействия урегулированию.
Последние несколько десятилетий сменявшие друг друга американские администрации закрывали глаза не только на то, что правительства под руководством партии "Ликуд" медленно уничтожали план урегулирования на основе принципа "два государства для двух народов" и разжигали ярость палестинцев и арабов, проводя политику строительства поселений, но и на то, что премьер-министр Биньямин Нетаньяху сознательно способствовал укреплению ХАМАС в качестве силы, противостоящей Организации освобождения Палестины, чтобы ему не пришлось вести переговоры с последней.
Эта стратегия обернулась настоящей катастрофой для Израиля. Кроме того, ее реализация велась вопреки интересам самих Соединенных Штатов и их европейских партнеров перед лицом угрозы со стороны исламистского терроризма.
А какую выгоду из всего этого извлек американский народ? Ответ – совершенно никакой. Между тем подсчитать потери не так уж и трудно: в Афганистане и Ираке было убито более 15 тысяч американских солдат и контрактников; более 50 тысяч получили ранения и во многих случаях остались инвалидами; более 30 тысяч ветеранов свели счеты с жизнью; 2996 мирных граждан погибли в результате терактов 11 сентября, которые "Аль-Каида"* совершила в отместку за ближневосточную политику Соединенных Штатов; около восьми триллионов долларов впоследствии были потрачены на "глобальную войну с терроризмом".
В других регионах мира результаты действий Соединенных Штатов не были столь катастрофическими, однако они даже отдаленно не могли оправдать притязания на необходимость превосходства Америки. Единственным регионом, где Соединенные Штаты добились заметных успехов, стала Европа. В ходе Второй мировой войны и холодной войны Соединенные Штаты освободили Западную Европу и отстояли демократию там. Между тем в других регионах они слишком часто приходили на смену европейскому колониализму.
После окончания холодной войны жители Восточной Европы искренне обрадовались защите, которую им предложили Соединенные Штаты, – хотя заявление Байдена о том, что, если Путина не остановить на Украине, он вторгнется в Польшу, совершенно необоснованно. У России нет ни желания, ни средств, чтобы это сделать. И, кроме того, если членство в НАТО не является достаточно мощным сдерживающим средством, тогда какой смысл предлагать его Украине?
За пределами Европы единственный регион, где Соединенные Штаты действительно сыграли некую относительно положительную роль, – это Восточная Азия (разумеется, если не считать войны во Вьетнаме). Так случилось по той же самой причине: Япония и Южная Корея с радостью заключили альянс с Америкой. И, хотя другие государства, такие как Филиппины, стремятся балансировать между Америкой и Китаем, они все же не хотят, чтобы Соединенные Штаты уходили. Однако эта роль требует присутствия Соединенных Штатов, а вовсе не их превосходства. Поскольку Китай не может вторгнуться в Японию и Южную Корею, не говоря уже об Австралии, Соединенные Штаты вполне могут занять оборонительную позицию, одновременно деля с Пекином влияние в других регионах.
Что касается Африки, то страны там не ведут друг с другом конфликты, которые Америка должна контролировать или в которых она должна выступать посредником. Проблемы Африки носят внутренний характер, и после 11 сентября и начала глобальной войны с терроризмом Соединенные Штаты не предпринимают почти никаких усилий, чтобы помочь. Недавний всплеск интереса Америки к Африке – это по большей части всего лишь реакция на укрепляющиеся коммерческие связи Китая и России со странами этого континента.
Самой странной и самой поразительной из всех является та роль, которую Соединенные Штаты играют на собственном "заднем дворе", то есть в Мексике, Центральной Америке и в странах Карибского бассейна, чьи проблемы непосредственным образом сказываются на жителях Соединенных Штатов. Как и в Африке, Соединенным Штатам не приходится подавлять местные конфликты между государствами, потому что они уже давно прекратились. Угрозы там тоже носят внутренний характер, однако они в значительной мере обусловлены наличием спроса на нелегальные наркотики в Соединенных Штатах. Одним из следствий внутреннего упадка в этих странах становится огромный поток мигрантов, стремящихся попасть в Соединенные Штаты, что вызывает ответное негодование и политические разногласия внутри самой Америки.
Можно было бы предположить, что, столкнувшись с этой угрозой и беспокоясь об интересах американских граждан, Соединенные Штаты должны были бы сделать этот регион своим приоритетом и направить значительные ресурсы на его развитие. Это хорошо вписалось бы в принципы "внешней политики для среднего класса", которую Байден обещал в ходе своей предвыборной кампании.
В действительности же, если сопоставить данные об объемах помощи, оказанной Соединенными Штатами, получается довольно гротескная картина. С 2001 года общий объем американской помощи на развитие Мексики и государств Центральной Америки составил 12,21 миллиарда долларов. За тот же период времени объемы помощи Израилю составили 64,8 миллиарда долларов, а Египту – 32,8 миллиарда долларов. Даже Грузия получила в два раза больше денег по сравнению с Мексикой (3,9 миллиарда и 2,1 миллиарда долларов соответственно), а ведь Грузия находится за шесть тысяч миль от берегов Соединенных Штатов и численность ее населения составляет менее одной тридцатой численности населения Мексики.
Столкнувшись с тем, что проблемы Мексики отражаются и на Соединенных Штатах, некоторые ведущие республиканцы теперь призывают не увеличить объемы помощи этой стране, а отправить в Мексику американских военных, чтобы те помогли бороться с наркоторговлей, – совершенно безумное предложение, свидетельствующее о нравственной и практической несостоятельности идеи превосходства Соединенных Штатов на их собственном континенте.
Отсутствие внимания к южным соседям Америки указывает на еще один аспект превосходства Соединенных Штатов: каким бы ни были проблемы того или иного региона, Соединенные Штаты вмешиваются только тогда, когда они видят – или им просто кажется, – что тот или иной их противник тоже начинает проявлять интерес. В каком-то смысле здесь работает правило собаки на сене, которое возведено на уровень базового стратегического принципа. Сюзанна Мэлоуни (Suzanne Maloney) из Брукингского института хорошо сформулировала это в своей статье о предыдущей катастрофической попытке администрации Байдена частично уйти с Ближнего Востоке, не решив основные проблемы, существующие в этом регионе:
"Белый дом разработал креативную стратегию ухода, попытавшись установить на Ближнем Востоке новый баланс сил, который позволил бы Вашингтону уменьшить масштабы его присутствия и количество внимания, но при этом сделать так, чтобы Пекин не заполнил образовавшуюся пустоту".
Если Соединенные Штаты действительно хотят уйти с Ближнего Востока, им следует поощрять другие страны, желающие играть там позитивную роль, – как это сделал Китай, сумевший добиться смягчения напряженности в отношениях между Ираном и Саудовской Аравией.
Между тем стремление к глобальному превосходству развращает и самих американцев в моральном и интеллектуальном смыслах. Чтобы оправдать издержки и жертвы в глазах обычных американцев, истеблишменту нужно, с одной стороны, неустанно внушать им мысль о необходимости продвигать демократию, с другой – усиленно преувеличивать как угрозы, так и злодеяния других стран. В результате формируется такой публичный дискурс, который все чаще напоминает детское питание, приправленное цианидом, – непрерывный поток риторики об Америке, распространяющей свободу, перемежаемый заявлениями, разжигающими недоверие к другим странам и народам.
Даже если успешное – пусть и не "незаменимое" – глобальное превосходство Соединенных Штатов теоретически возможно, в его основе не должны лежать столь развращающие принципы.
Анатоль Ливен – директор Евразийской программы в Институте ответственного государственного управления имени Куинси. Ранее он был профессором Джорджтаунского университета в Катаре и факультета военных исследований Королевского колледжа Лондона.
* террористическая организация, запрещенная в России.
