Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
"Северный поток" подорвали пять украинских дайверов на спортивной яхте — такую версию выдвигают многие СМИ, пишет NZZ. Журналист издания побеседовал с директором организации по обучению дайвингу, который подтвердил, что этот сценарий вполне возможен.
Пять украинских дайверов на спортивной яхте – по сообщениям СМИ, именно так были взорваны трубопроводы. Один из экспертов считает такой сценарий вполне возможным.
Беседовал Мортен Фрайдель (Morten Freidel)
NZZ: Господин Бальцер, Вы управляющий директор международной организации по обучению дайвингу. Вы готовите инструкторов по дайвингу, которые затем могут предлагать курсы дайвинга по всему миру. Вы когда-нибудь погружались на глубину 80 метров?
Хенрик Бальцер: Да, пока проходил обучение. Но в теплых водах.
— Где это было?
— В Красном море, в Египте.
— Сейчас общественность обсуждает диверсию на газопроводах "Северный поток" и "Северный поток — 2" в 2022 году. По сообщениям ряда СМИ, пятеро украинских дайверов прибыли к месту атаки на спортивной яхте, после чего самостоятельно заложили там взрывчатку. Какое техническое оборудование необходимо для погружения на глубину 70-80 метров?
— Зависит от выбранной системы. Можно выбрать открытую систему, которая знакома каждому по подводному плаванию и в которой пузырьки воздуха поднимаются при выдохе. Она называется OC, Open Circuit. Или же CCR – ребризер с замкнутым контуром. Я бы предпочел погружаться с системой с замкнутым контуром: тогда придется брать с собой меньше газа.
— Может ли дайвер-любитель позволить себе такую систему? Сколько она стоит?
— Да, может. Если бы она была совсем никому не по карману, мы бы не предлагали сертификаты для ее использования. По моим оценкам, такая система стоит 10-15 тысяч евро на человека.
— Сколько времени понадобится, чтобы погрузиться на такую глубину?
— Процесс спуска не так важен. Можно достичь этой глубины за 8-10 минут.
— Как долго вы сможете там оставаться?
— Зависит от планирования. Критическая фаза – подъем. Цель в том, чтобы контролируемо выпустить пузырьки газа, которые образуются в кровеносной системе, прежде чем они станут опасными для организма. Проще говоря, вы должны дать себе достаточно времени, чтобы такой пузырек прошел путь от маленького пальца ноги до легких, где его можно будет выдохнуть.
— Сколько времени нужно на это заложить?
— Зависит от глубины и времени, которое вы там проведете. Я бы сказал, что на такой глубине можно провести не более 20 минут. Но даже в таком случае для того, чтобы завершить погружение, вам понадобится не менее двух часов. Дайвер-любитель вряд ли сможет оставаться на такой глубине дольше. В противном случае вам потребуется гораздо больше дыхательного газа, и возрастет риск, что что-то пойдет не так.
— А нельзя ли прибегнуть к помощи декомпрессионной камеры?
— Сценарий хуже не придумаешь. Вы попадаете туда только в том случае, если не соблюдали скорость подъема, чего следует избегать любой ценой. Значит, что-то пошло не так. Эта процедура используется только в промышленном или военном дайвинге. И тогда ее планируют, отправляют дайверов в декомпрессионную камеру сразу после погружения, иногда на несколько дней. Но такие процедуры требуют совершенно иной логистики. Я не могу представить, чтобы это можно было сделать на спортивной яхте.
— Оценки количества использованной взрывчатки разнятся. Немецкие эксперты первоначально предполагали, что для подрыва газопроводов было использовано не менее 300-400 килограммов взрывчатки. Позже другие специалисты говорили о полых зарядах, которые весят значительно меньше. Сколько погружений нужно совершить, чтобы поместить на дно такое количество взрывчатки? И возможно ли это вообще?
— Трудно сказать. Не могу судить о том, насколько велика прижимная сила взрывчатки, то есть опускается ли она на дно или ее нужно искусственно утяжелять. Но есть и дайверы, которые поднимают сети-призраки на глубине. Для этого к сетям прикрепляют подъемные мешки с газом, что, конечно, можно сделать и наоборот. Другими словами, вы прикрепляете мешки со взрывчаткой к поверхности воды, а затем контролируемо сдуваете их. Но такой процесс сложно контролировать – и рискованно. Думаю, более вероятно, что такое количество взрывчатки пришлось спускать на веревке. Но, конечно, можно было бы взять ее с собой в саму яхту. Будь это кумулятивные заряды, тогда, конечно, все было бы проще.
— Но тогда водолазам все равно придется крепить взрывчатку на глубине. А хватит ли на это времени?
— Необходимо понимать, что давление окружающей среды и так высоко. Поэтому может оказаться, что под водой взрывчатки нужно меньше, чем в воздухе. Но тут вопрос приобретает военный характер, а у меня нет опыта в этой сфере.
— Можно ли представить, что пять хорошо технически подготовленных дайверов-любителей с соответствующим снаряжением и взрывчаткой смогут провести такую операцию без посторонней помощи?
— Что касается погружения: да. Вы можете без проблем погрузиться на глубину 80 метров. Однако долго там оставаться нельзя, если вы не хотите, чтобы логистика вышла из-под контроля.
— Можно ли там что-нибудь разглядеть?
— Нет. Вам понадобятся соответствующие фонари, но они входят в стандартное оборудование на этой глубине.
— Что еще нужно учесть во время такой операции?
— На мой взгляд, самая большая сложность – это установить положение газопровода и оказаться прямо там во время погружения. Я почти уверен, что дайверы должны были спускаться и всплывать на веревке, например, на якорной цепи. Если они не достигли цели на глубине, погружение считается неудачным. Проблема с Балтийским морем в том, что там может быть сильное течение. И поскольку у вас нет ориентира, вы не понимаете, как дрейфуете. Я бы подумал, что судно, по крайней мере, должно стоять на якоре. Вы погружаетесь на якорной цепи, делаете то, за чем приплыли, и снова всплываете. В противном случае вы рискуете сдрейфовать во время погружения и потеряться. Будучи дайвером, вы способны начать подъем, пока судно уже плывет дальше.
— Как неспециалисту узнать, где именно проходит газопровод?
— Для этого понадобится гидролокатор, который устанавливается на таких судах. Он подсказывает, что находится на дне – составляет карту подводного мира, причем делает это довольно точно.
