Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Стратегия нацбезопасности США на деле содержит ошибки, пишет The Hill. Так, в документе Россия названа “острой” угрозой, а Китай — “умеренной”, что, как отмечает автор статьи, совершенно не соответствует действительности и вредит американской политике.
Харлан Ульман (Harlan Ullman)
Большинство людей, морщась, отворачиваются, едва заслышав слова вроде “стратегия национальной безопасности”. Об этом сознательно говорится мудреным языком, понятным лишь “посвященным” — так называемым “экспертам”.
Но национальная безопасность касается нас всех и, следовательно, должна заботить каждого.
С момента окончания Второй мировой войны и начала холодной войны стратегия национальной безопасности зиждилась на трех простых принципах. Первый — мощная экономика; второй — система альянсов и союзников, полных решимости защититься от общего врага, в первую очередь, Советского Союза; третий, особенно в термоядерную эпоху, когда война могла поставить на карту выживание всей страны, — это способность сдерживать конфликт.
При этом умалчивалось о том, что именно необходимо для победы в мировой войне, хотя и предполагалось, что эта победа достижима.
Эти основные принципы сыграли значительную роль. Несмотря на то, что по всему миру вспыхнул ряд меньших войн и конфликтов, мировую войну между Западом и Советским Союзом все же удалось предотвратить.
Некоторые считают, что именно военная мощь США и союзников сыграла решающую роль в распаде советской системы — а не ее иррациональная природа. Когда Михаил Горбачев принял бразды правления в 1986 году, он попытался реформировать и модернизировать страну посредством перестройки (иными словами, реструктуризации) и гласности (открытости).
Однако хрупкая система не выдержала внешнего давления и перемен и рухнула в 1989 году.
Этот крах поставил перед США и Западом серьезную задачу. Сможет ли новая Россия стать западной демократией и союзницей? И если да, то какими методами этого удастся достичь?
Прошло почти 40 лет с распада СССР, и ответ однозначен: Nyet!
В стратегии США Россия называется “острой” угрозой, а Китай — “умеренной”. Проблема в том, что ни одна из этих характеристик не подходит.
“Острую” угрозу можно понимать как “безотлагательную”, “зловещую” и “гнетущую”. Под ней подразумевается хитрый, проницательный и изворотливый соперник. Эпитет “умеренный” же предполагает некоторую сдержанность.
Неудивительно, что из-за неверно определенной опасности мы имеем в корне ошибочную стратегию.
Текущая Стратегия национальной обороны, практически не изменившаяся по сравнению с первоначальной редакцией администрации Обамы 2014 года, призвана “соперничать”, “сдерживать” и, если разразится война, одержать победу над рядом потенциальных противников под началом Китая и России. Это, в свою очередь, поднимает целый ряд других важных вопросов.
Что считать мерилом соперничества, как оно измеряется и на какой основе? Ни то, ни другое не определено. Если подразумевается экономическая конкуренция, то Россия нам явно не соперник. Другое дело — Китай, но тогда встает другой вопрос: какие факторы составляют надвигающуюся угрозу?
Теперь что касается сдерживания. Что же на самом деле сдерживается? Китай продолжает расширять свое влияние, угрожать Тайваню и создал впечатляющих размеров флот — по крайней мере на бумаге. Россия присоединила Крым в 2014 году, ввела войска на Украину три года назад, а также неоднократно угрожала ядерным оружием. Сдержать все это нам не удалось.
Если начнется война, она может стать ядерной или даже термоядерной. Термоядерное оружие по определению в тысячу раз мощнее. Кто победит в такой войне? Скорее всего, никто.
Разумный человек поинтересовался бы: “Что же мы можем улучшить?”.
Для этого необходимо точнее определить угрозы и сформулировать стратегию в гораздо более четких терминах, чем двусмысленные “соперничать”, “сдерживать” и “побеждать”. Это означает, что нужно начать с азов и тщательно разобраться, какую угрозу представляют Китай или Россия, прежде чем переходить к стратегии противодействия.
Я давно утверждаю, что главную угрозу собой представляют “масштабные разрушительные атаки и перебои” — будь то рукотворные или вследствие природных катаклизмов. В обоих случаях необходимо не сдерживание, а предотвращение. Едва ли удастся предотвратить атаку, если противник уже счел ее неизбежной, и почти невозможно сдержать пандемию, катастрофический шторм или землетрясение.
Внедрить понятие “масштабные разрушительные атаки и перебои” сейчас насущно необходимо — в той или иной форме. Что же касается трех стратегических принципов, то пошлины и налоговая политика администрации Трампа наносят огромный ущерб экономике, подход “Америка превыше всего” расшатывает альянсы, и, наконец, мы ничего не сдерживаем.
Все это требует фундаментального пересмотра стратегии национальной безопасности. Однако вероятность поистине принципиального подхода в сложившейся политической обстановке, чрезвычайно ядовитой, равна нулю.
Главный вопрос заключается в том, способна ли наша страна на такие усилия в принципе. И от ответа на него зависит наше общее будущее.
Харлан Ульман — доктор философии, обозреватель “Юнайтед Пресс Интернэшнл” (UPI), старший советник Атлантического совета в Вашингтоне, округ Колумбия, председатель двух частных компаний и главный автор доктрины “Шок и трепет”
27
Поразительно все у них в голове устроено. Уж как Россия была настроена на то, чтобы "стать частью западных демократий", влиться во все западные структуры и альянсы, чуть ли не вступить в НАТО. И надо же было западу вести себя безобразно нагло, полностью игнорируя национальные интересы России, всячески раздувая русофобию по периметру и вредя везде, где только можно, придвинув вплотную к нашим границам враждебную военную структуру и начав уже поглощать Украину и Грузию. Сами спровоцировали войну, всячески науськивая и вооружая своих марионеток, и теперь лицемерно удивляются - нет, видимо не получится у России с демократией.
12
Хочется даже посочувствовать Атлантическому совету в Вашингтоне, у которого такие старшие советники.
