Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
США используют санкции избирательно и неправильно — и потому они перестают быть значимым средством сдерживания, пишет Newsweek. Впрочем, автор ничего дельного на этот счет не предлагает — он считает, что Вашингтон просто должен вводить ограничения более агрессивно.
Бретт Эриксон (Brett Erickson)
22 мая администрация Трампа ввела жесткие санкции против военных лидеров Судана, обвинив их в применении химического оружия против Суданских сил быстрого реагирования (СБР). Это несомненно была обоснованная мера, как с моральной, так и с этической точки зрения. Но выбор времени для такого решения демонстрирует тревожный парадокс. США молниеносно наказывают Судан, а сирийский режим, который неоднократно применял химическое оружие, спокойно возвращают в состав мирового сообщества, по сути дела, без серьезных для него последствий.
Такая непоследовательность предельно ясно свидетельствует о том, что санкции больше не считаются неизменным инструментом дипломатии и значимым средством сдерживания. Они превратились во временное неудобство, в политическую разменную монету, и правящие режимы в состоянии просто переждать такие санкции. Но этого нельзя допускать, ведь иначе такая тенденция укоренится.
На протяжении последнего десятилетия режим Башара Асада применял химическое оружие, зарин и хлоргаз в районах проживания гражданского населения, в том числе, в Алеппо, где факты такого применения хорошо задокументированы. Возмущение мирового сообщества привело к жестким санкциям и дипломатической изоляции. Поначалу эти меры работали, парализовав сирийскую экономику и ограничив влияние Асада. Но Асад выдержал, сделав ставку на геополитическую усталость.
Чуть более двух лет назад Сирия спокойно вернулась в Лигу арабских государств. А 13 мая, после смены руководства в Сирии и прихода к власти временного президента Ахмеда аш-Шараа, президент Дональд Трамп объявился в Эр-Рияде и открыто заявил, что США покончили с санкциями. Никаких оговорок, никаких объяснений. Просто покончили, и все. И каков непосредственный результат? Портовый оператор DP World из ОАЭ вложит 800 миллионов долларов в реконструкцию сирийского порта Тартус, о чем было объявлено 16 мая.
Возвращение Сирии — это не отдельный сдвиг в дипломатии, это прецедент. Если режим может совершать злодеяния, потом терпеливо ждать и возвращаться невредимым, санкции становятся бессмысленными. Авторитарные режимы Северной Кореи, Ирана, а в последние годы и России внимательно следят за этим. Они делают очевидный вывод: если достаточно долго ждать, решимость Запада угаснет.
Россия, подвергающаяся в настоящее время масштабным санкциям из-за своей военной операции на Украине, уже проверяет эту теорию на практике. После краткого катастрофического экономического шока в начале 2022 года Кремль быстро адаптировался. Опираясь на хитроумную сеть партнеров и союзников, Москва со временем научилась обходить санкции.
19 мая Трамп и президент России Владимир Путин провели продолжительный телефонный разговор. Всего через несколько часов после его окончания Трамп публично предположил, что возможно смягчение санкций, если Россия согласится на прекращение огня. Европейский союз вместе с Соединенным Королевством спешно подтвердили свою позицию, быстро введя новые санкции против теневого танкерного флота России.
Тем не менее рынки отреагировали на это спокойно. Рубль немного укрепился. Цены на активы медленно двинулись вверх. Инвесторы поняли то, что политики не говорят вслух: смягчение санкций становится реалистичным сценарием. Такая динамика осознания опасна. Санкции работают только тогда, когда противники верят, что наказание останется в силе. Как только это убеждение испаряется, снижается и степень устрашения, которое несут в себе санкции.
Эта проблема не ограничивается Россией или Сирией. Она системная. Китай, пожалуй, наиболее актуальный игрок в будущем санкционном противостоянии, и он внимательно следит за реакцией Запада на конфликты на Украине, в Сирии, а теперь и на санкции против Судана из-за химического оружия. Китай понимает, как и почему применяются санкции, и как быстро они могут ослабнуть. Если США наказывают Судан за действия, аналогичные тому, что произошло в Сирии, и одновременно активно выступают за возрождение Сирии, то новые вводимые санкции не имеют особого веса.
Это не абстрактные предположения. События разворачиваются в реальном времени. Санкции, первоначально считавшиеся серьезным дипломатическим инструментом, все чаще используются как политические повязки, которые быстро накладывают, потом так же быстро начинают игнорировать, а затем с легкостью снимают. При этом они не затрагивают по-настоящему болевые точки. Такая непоследовательность не только сбивает с толку и раздражает союзников, но и придает смелости враждебным государствам.
Чтобы восстановить убедительность санкций, они должны иметь по-настоящему долгосрочные намерения. Временное возмущение, после которого следует молчаливое признание, подает именно такой неверный сигнал: что международные нормы являются гибкими, злодеяния простительны, а от ответственности можно уйти по договоренности.
Реальная опасность выходит далеко за рамки репутации. Представьте, что Китай решил напасть на Тайвань, посчитав, что санкции будут чисто символическими, кратковременными и в целом неэффективными. Запад в таком случае будет вынужден пройти проверку на решимость, к которой он явно не готов. Если враги больше не боятся экономической изоляции, значит, один из наиболее важных дипломатических инструментов утерян.
Объявленные против Судана санкции, может, и были оправданными, и даже нравственно необходимыми. Но без последовательной реализации они становятся бессмысленными. Возвращение Сирии, тихие переговоры с Россией и переориентация рынка — все это указывает на один-единственный вывод: санкции в известном нам виде теряют свою силу.
Самые опасные игроки в мире поняли, что Запад можно обмануть. Если в скором времени не произойдет никаких изменений, санкции больше не будут сдерживать. Они просто будут сигнализировать о том, что злодеяния чреваты лишь непродолжительным наказанием, но никак не долговременными последствиями.
Бретт Эриксон — специалист по стратегии государственного управления и международным санкциям. Он член консультативного совета Центра по изучению соблюдения при Чикагской школе права Университета Лойолы.
25
Автор врёт как дышит. Сирийский режим химическое оружие не применял. Это были инсценировки проплаченных мелкобритами Белых касок.
19
<<режим Башара Асада применял химическое оружие, зарин и хлоргаз в районах проживания гражданского населения, в том числе, в Алеппо, где факты такого применения хорошо задокументированы>> .... видеокадрами с мальчиком, которого "белые каски" использовали в постановочной съёмке фальшивой химической атаки - где мальчик рассказал, как всё было.
