Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Украинские беженцы в Германии сидят на пособиях и не стремятся работать, жалуется премьер Баварии и глава ХСС Маркус Зёдер в интервью RP. Годных к военной службе логично возвращать на родину, чтобы они сами защищали свою страну, считает политик. А вот размещения войск НАТО на Украине Россия точно не примет, уверен он.
Мориц Дёблер (Moritz Döbler), Керстин Мюнстерманн (Kerstin Münstermann)
На следующий день после заседания коалиционного комитета в ведомстве федерального канцлера глава ХСС Маркус Зёдер отправился в Северный Рейн-Вестфалию, чтобы поддержать ХДС в кампании на муниципальных выборах. По пути он сделал остановку в нашей редакции в Хердте и рассказал о своих отношениях с премьер-министром земли Хендриком Вюстом, о том, что у коалиции случилась летняя депрессия, и о том, почему он всё ещё недоволен миграционной политикой.
RP-ONLINE: Господин Зёдер, вы сейчас много ездите: сначала Гельголанд, теперь Дюссельдорф и Бохольт. У вас, случайно, нет амбиций, распространяющихся на всю страну?
Зёдер: Я получаю много приглашений со всей Германии. Как премьер-министр крупнейшей по территории федеральной земли я рад побывать в самой населённой земле и поддержать ХДС на муниципальных выборах.
— То есть за этим не скрывается стратегия сделать вас и ХСС более узнаваемыми?
— В этом нет необходимости: нас и так уже большинство знает. (Смеётся) Я охотно помогаю в избирательных кампаниях, есть приглашения и в Саксонию-Анхальт, и в Баден-Вюртемберг. Председатель ХСС и премьер-министр Баварии работает в своей земле, но у него есть политическое влияние и за её пределами.
— То есть между вами и премьером земли Северный Рейн-Вестфалия (NRW) Хендриком Вюстом нет никаких разногласий? Хотя, когда речь шла о вопросе кандидатуры канцлера от блока, создавалось иное впечатление.
— Мы с Хендриком Вюстом знакомы давно, ещё с времён Молодёжного союза, и всегда очень хорошо сотрудничали. Тогда он занимал довольно жесткую политическую позицию, но мы все с годами меняемся. Он делает отличную работу как премьер-министр земли. Мне бы хотелось, чтобы Бавария и его земля сотрудничали ещё теснее. Тогда мы сможем добиться большего для обеих земель. Мы самые населённые и экономически сильные земли. Без нас в Германии мало что сдвинется.
— Вы известны своей резкой риторикой, тогда как Хендрик Вюст сейчас достаточно сдержан. Например, по отношению к "Зелёным".
— У нас разные коалиции, и я это уважаю. Но не скрою: между мной и "Зелёными" вряд ли когда-то возникнет большая любовь. (Смеётся) Это, пожалуй, самое заметное отличие. И, конечно, рейнский темперамент отличается от баварского.
— Вы хотели вместе с региональным отделением Немецкого союза отельеров и рестораторов (DEHOGA) выступить за снижение НДС для ресторанного бизнеса, в том числе чтобы убедить Вюста. Это предложение всё ещё актуально?
— Снижение НДС для ресторанов закреплено и в коалиционном договоре правительства Вестфалии. Это правильный шаг. Мы наблюдаем невиданный ранее "мор ресторанов" по всей Германии — и в Кёльне, и в Дюссельдорфе, и в Баварии. Если так пойдёт дальше, мы потеряем жизненно важное качество – "кредо" центров старинных городков. Итогом станет опустошение городских пространств.
— Но это ведь одновременно является и субсидией для сетей фастфуда. К тому же после снижения налогов отрасли не всегда снижают цены для конечного потребителя.
— Стало бы хорошим подспорьем, если цены хотя бы не продолжали взлетать. Это просто социальная несправедливость, если семья больше не может позволить себе поход в ресторан, а остаются только пафосные заведения и закусочные при заправках. Живой ресторанный сектор напрямую связан с качеством жизни и с социальным единством. Поэтому сниженный налог для гастросферы — это выигрыш для всех.
— Насколько местным кандидатам на земельных выборах вредит хаос в федеральном правительстве?
— За короткое время нам уже удалось многого достичь вместе. Например, разработана огромная инвестиционная программа и сделаны первые шаги к снижению налогов для предприятий. В миграционной политике мы сделали резкий поворот. Но после трёх лет рецессии не всё сразу вернётся в норму. Сейчас экономика должна иметь абсолютный приоритет.
— Каков ваш диагноз: выходит ли коалиция из описанной вами „летней депрессии“?
— Коммуникация с правительством по вопросу снижения налога на электроэнергию, к сожалению, была неудачной, как и неожиданная отмена выборов федеральных судей. Поэтому совместные обсуждения в коалиционном комитете и на заседании фракций в Вюрцбурге были очень важны для нас. Мы дееспособны, готовы действовать, поэтому начинаем осенний период с новой энергией.
— Значит, снижение налога на электроэнергию для всего бизнеса всё же будет?
— На этой неделе мы в кабинете министров принимали масштабные меры по снижению затрат на энергию. В общей сложности речь идёт о двузначных миллиардных суммах. Конечно, снижение налога на электроэнергию для всего сектора должно реализовываться оперативно, прежде всего для среднего бизнеса и ремесленников. Недопустимо, чтобы Германия тратила 17 миллиардов евро на тепловые насосы, но не находила трёх-четырёх миллиардов для налогового облегчения в сфере электроэнергии.
— Партия АДГ всё ещё лидирует в опросах общественного мнения, несмотря на то, что нынешний канцлер выбран от Союза. Получается, вы не справляетесь с этой конкуренцией?
— Мы еще слишком мало времени в правительстве, чтобы устранить проблемы, которые слишком долго копилось. Пример — вопросы миграции. Уже стало видно, что в Германию приезжает меньше людей. Но при этом у нас всё ещё много тех, кто не имеет права на пребывание в стране. Следующий шаг — последовательные возвраты на родину и депортации. Кто не имеет разрешения, тот должен покинуть страну. После гражданской войны, которую мы наблюдали в Сирии, люди со временем должны возвращаться домой, если они не работают в Германии.
— Что ещё нужно сделать?
— Мы все хотим помогать Украине. Но не все понимают, почему украинцы получают у нас в Германии гражданское пособие, хотя они ещё не внесли взносов в социальные фонды. И недопустимо, что жестоких преступников выдворяют в Афганистан, при этом некоторые земли выдают им ещё и тысячу евро на руки. В Баварии мы выплачиваем минимально установленную законом сумму — 100 евро. Такому примеру стоит следовать.
— Если конфликт на Украине закончится, что будет с украинцами, которые находятся у нас в стране?
— Пока мира не предвидится. Поэтому логично задуматься о возвращении годных к военной службе украинцев на родину, чтобы они сами заботились о безопасности своей страны. Второе: массовое предоставление гражданского пособия украинцам приводит к тому, что у нас, по сравнению с другими европейскими странами, гораздо меньше выходцев из Украины работает. Это нужно срочно менять и не только для вновь прибывающих.
— То есть вы однозначно против возможного участия немецких военнослужащих в конфликте на Украине?
— Мне трудно представить, что войска НАТО будут там размещены. Россия этого точно не примет. Это стало бы преддверием вступления Украины в НАТО. Кроме того, бундесвер к этому не готов: ни финансово, ни в вопросе комплектования. Поэтому снова нужна всеобщая воинская повинность. В конечном итоге другого пути просто не будет.
— Воинская обязанность должна распространяться и на женщин?
— Для этого нужна принятая конституционная поправка в бундестаге. Но из-за блокирующего меньшинства это недостижимо.
— На коалиционной встрече речь шла и о „сталелитейном саммите“, и о диалоге с автопромом. Это не просто красивые картинки?
— Эти встречи не должны быть чаепитиями. Недостаточно просто собраться. Нужно провести индустриальное обновление, особенно после новых американских пошлин. Это касается и машиностроения, и химической промышленности. Для этого нужна иная энергетическая политика, прежде всего развитие газовых электростанций. Особенно для индустриальных центров на юге и западе. Нужно смотреть правде в глаза: возобновляемая энергетика хороша, но одной её недостаточно.
— Вы и лидер СДПГ Ларс Клингбайль считались „командой“ на коалиционных переговорах, но дискуссия об увеличении налога для богатых выявила серьёзные разногласия. Насколько ещё прочны ваши отношения?
— Мы хорошо понимаем друг друга, но у нас разные взгляды на налоговую политику. Повышение налогов — неверный путь. Нужно всеми силами разгружать экономику и сохранять рабочие места. Я очень обрадовался, когда Ларс Клингбайль недавно похвалил политику Герхарда Шрёдера. Было бы неплохо, если бы он следовал примеру одного из своих крупнейших наставников. Кроме того, я предложил компромисс.
— Давайте угадаем: введение налога на наследство?
Налог на наследство — это чисто земельный налог, но действует он единообразно по всей стране. Мы можем договориться о региональных ставках. Земли под управлением СДПГ могут поднять налог, а мы в Баварии снизим. Сейчас ситуация такая: если у отца двое детей, один в Мюнхене, другой в Дортмунде, и каждый получает по дому в наследство, то из-за разницы в цене за квадратный метр налог совершенно разный. В Мюнхене почти 500 000 евро, а в другом случае примерно 25 000 евро. Это просто несправедливо.
— Но ведь это ядовитое предложение. Вы же сами сказали, что каждый не должен думать только о своих интересах.
— Либо мы решим стать снова сильнее, либо примем упадок. Повышение налогов — это яд для страны, которая хочет выйти из рецессии. С нами этого точно не будет.
— А что вы предложите СДПГ, если партия пойдёт навстречу в вопросах социальных реформ?
— Коалиционный договор — это Библия текущего правительства. Он действует. Мы пошли навстречу по вопросу минимальной заработной платы. По вопросу гражданского пособия у нас тоже есть чёткие договорённости. Мы исходим из того, что госпожа Бербель Бас (министр труда и социальных вопросов Германии) будет реализовывать их так, как мы решили. Но нельзя каждое слово трактовать буквально, у председателя партии тоже должна быть определённая свобода действий. Нельзя постоянно думать только о чьих-то настроениях, иногда нужно формулировать свои позиции.
— Вас „подколол“ Роберт Хабек, это вам, похоже, не понравилось.
— Его уход был таким же, как и его стиль управления: слабым.
18
А чего не каждый взрослый фриц начиная от мерца чемодан, украина, окоп? Кто все это учинил? Не есесовцы? Всех сук в б окопы.
