Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Европа стоит перед дилеммой: в политических элитах все еще хотят "продолжать помощь Украине, несмотря ни на что", а большинство избирателей считают, что с этим нужно завязывать, пишет Advance. Если Варшава выберет первый вариант, то поддержка Киева станет политическим самоубийством для Брюсселя.
Скандал, который уже несколько недель сотрясает Киев, вышел на новый, еще более взрывоопасный, уровень. Верховная рада отправила в отставку (за несколько часов) министра юстиции Германа Галущенко, который недавно возглавлял энергетику, и нынешнего министра энергетики Светлану Гринчук. Параллельно антикоррупционные органы в рамках операции "Мидас" публикуют кадры, записи и конфискованные суммы, раскрывающие систему взяток и откатов в государственной компании "Энергоатом". Это самый вопиющий случай коррупции в высших эшелонах на Украине с начала вооруженного конфликта в 2022 году.
Самое известное имя — бизнесмена Тимура Миндича, который долгое время являлся коммерческим партнером Владимира Зеленского. По имеющимся сведениям, Миндич замешан в хищении ста миллионов долларов. Часть подозреваемых задержана, а другие бежали. Миндич, по-видимому, скрывается в Израиле. Политические последствия не заставили себя ждать, и тень пала на многих высокопоставленных руководителей, включая бывшего министра обороны Рустема Умерова, бывшего вице-премьера Алексея Чернышева, и уже зашаталось кресло под главой офиса президента Андреем Ермаком.
Что особенно возмутительно для общественности, так это то, что деньги воровали даже на проектах по защите ядерной инфраструктуры в момент, когда российские ракеты уничтожают сети и когда приближается четвертая военная зима, грозящая отключениями электроэнергии. Правительство распустило надзорный комитет "Энергоатома" и назначило судебные проверки государственных предприятий. Но уже сейчас понятны тяжкие последствия: некоторые спонсоры откладывают поставки энергетических компонентов, с иронией замечая, что "Украина сама может все оплатить", раз у нее нашлись сто миллионов для разворовывания.
Для Киева это дополнительный удар, ведь скандал разразился в момент, когда Украина ждет нового европейского пакета помощи на несколько лет. В него входят 50 миллиардов евро по уже отработанной схеме и, вероятно, еще около 140 миллиардов евро в виде кредита из замороженных российских активов. Смелый, но спорный с юридической точки зрения план. А теперь, после истории с Миндичем, сомнений все больше, особенно у Бельгии, в чьих руках оказалась большая часть российских активов. Поэтому в Брюсселе обсуждают ужесточение условий, выплаты частями и дополнительные надзорные механизмы.
Международные финансовые институты усиливают давление. МВФ отправляет миссию для новой четырехлетней программы и однозначно связывает новые транши с мерами по повышению независимости следственных органов. В сочетании с евросоюзным "бенчмаркингом" это означает не что иное как внешних проверяющих в министерствах, цифровизацию закупок, деполитизацию управления госпредприятиями и уголовную ответственность, а не просто отставки. Без стабильных вливаний, как предупреждают финансовые аналитики, бюджетная дыра может опасно открыться уже в 2026 году, причем в самых нежелательных сферах, таких как выплата вознаграждений военным и ремонт энергосистемы.
Россия разумно пользуется моментом. По словам Москвы, европейские лидеры "не хотят понимать", что сотни миллиардов евро сгинули в проекте "Антироссия" и что Киев разворовал "деньги европейских налогоплательщиков". В пропагандистском смысле это идеальный "кейс-стади", конкретные цифры, имена приближенных к президенту лиц и отвратительные доказательства хищений в военных проектах. Но и вне пропаганды остается политическая проблема, которую Кремлю даже не пришлось выдумывать: большая часть европейской общественности с трудом проглотит бесконечное финансирование, если все останется по-старому: элитам оружие и контракты, а гражданам инфляция и счета.
Поэтому в ЕС выработались две позиции. Одна милитаристская: "мы должны продолжать, несмотря ни на что", и ее придерживаются в аппаратах безопасности и в кругах части политических элит. Вторая позиция реалистичная: "хватит карт-бланшей", и эта мысль часто высказывается в парламентах, редакциях и, чаще всего, среди избирателей. Виктор Орбан и схожие с ним политики с готовностью используют скандал, чтобы блокировать транши. Но даже в государствах, которые прежде входили в "крепкое ядро" поддержки Киева, слышны требования, чтобы каждый новый европейски транш был строго обусловлен и проконтролирован.
Для Владимира Зеленского вопрос стоит о его легитимности. После попытки летом ослабить независимость антикоррупционных органов (Зеленский быстро отказался от этой идеи под давлением улицы и союзников), теперь эти органы "стучатся в дверь" его соратников. Если вскоре действительно будут предъявлены обвинения, суды вынесут приговоры, а имущество будет возвращено, у Зеленского еще может получиться сгладить часть политического ущерба. Если дело будет замято, а пострадают только козлы отпущения, то процесс станет хроническим, как и эрозия поддержки Владимира Зеленского внутри страны и за ее пределами. Оппозиция уже требует отставки всего правительства, а внутри правящей партии намечается раскол.
Для Европы все это палка о двух концах. С одной стороны, помогать скомпрометированному партнеру куда сложнее, а с другой, выявление и преследование коррупции — подтверждение того, что институты работают. Но на деле избирателей уже не устраивают "красивые слова": они видят цифры и видят ложь. Поэтому Брюссель, даже если одобрит новые пакеты, будет вынужден доказать, что контролирует каждый евро. В противном случае помощь больше не будет "стратегической необходимостью", а станет "политическим самоубийством".
Тут мы подходим к ключевому и неприятному выводу. Именно этот скандал может ускорить то, что назревает в кулуарах: возобновление переговоров о прекращении огня и политическом консенсусе. Уже шепчутся, что Вашингтон и Москва снова обсуждают некое "новое предложение". Что бы в итоге ни было представлено на переговорах, опыт подсказывает, что мир возможен, только если европейские спонсоры Киева, по собственной воле или по необходимости, начнут перекрывать путь войне и открывать его для переговоров.
С прагматической точки зрения нынешний кризис это упрощает. Он дает политическое алиби и Киеву, и европейским столицам, чтобы отказаться от риторики "еще чуть-чуть и мы победим" в пользу более реалистичного "мы должны сократить потери". Если рассматривать европейские деньги как топливо не только для артиллерии, но и для частных карманов, то наиболее разумное (и дешевое) решение — нажать на политический тормоз. Условия, усталость, а потом и согласие на компромисс, который сегодня звучит вопиюще, а завтра покажется единственным разумным выходом.
Конечно, не исключено и противоположное: кризисы часто радикализуют власть. Киев может попытаться "театром реформ" выиграть время, пока он ищет новые каналы финансирования, а некоторые члены Североатлантического альянса могут, несмотря на общественное мнение, продолжить милитаризацию, рассказывая о "решающем 2026 годе". Но каждая новая аудиозапись, каждый новый кейс денег, каждая новая отставка усиливает антивоенные настроения в европейском обществе и ослабляет готовность к тому, чтобы Брюссель продолжал кормить деньгами Киев.
Поэтому самый правдивый и дешевый путь — закончить конфликт. Не потому, что Москва "победила пропагандой", а потому что реальные расходы на сохранение нынешнего курса уже не оправдать перед большей частью европейских граждан. Скандал в Киеве не получится "замять". Он слишком громкий именно потому, что затронул нечто очень ценное для граждан — правильное распределение результатов их труда. А когда появляются сомнения, пропадает и уверенность в необходимости бесконечно финансировать чужую войну. В этом вакууме и создается пространство для переговоров. И кто бы что ни думал о деталях, это единственное пространство, в котором Европа может отстоять и собственные интересы, и интересы своих граждан.
