Сначала сериал «Вице-президент», теперь кинофильм «Смерть Сталина»: автор этих произведений, наполненных едкой политической сатирой, — британский режиссер Армандо Ианнуччи (Armando Iannucci). Однако, по собственному признанию, он не переоценивает «мятежный потенциал» комедии как жанра — и не находит смешным Дональда Трампа.
«Шпигель»: Господин Ианнуччи, с вашим именем связаны одни из наиболее «жестких» политических комедий последнего времени. Стала ли комедия, посвященная Сталину, очередным вызовом?
Армандо Ианнуччи: Снимая «Смерть Сталина», я, образно говоря, ступил на неизведанную для себя территорию. Я никогда не снимал сюжеты, связанные с историей, да еще такие, которые были бы посвящены реальным историческим персонажам. Кроме того, мои сериалы были сняты в жанре cinéma vérité — «правдивого кино». Они были очень непосредственными и «быстрыми». И, конечно, вызовом для меня стало, что этот материал — не только комедия, но и, по сути, повествование о ситуациях, которые на самом деле весьма трагичны.
— «Смерть Сталина» повествует о событиях, связанных с большой жестокостью, о властных группировках, борющихся друг с другом за наследие диктатора Сталина, пока тот лежит при смерти у себя на даче. Вы не думали, что некоторые зрители сочтут этот фильм оскорбительным?
— Мы же не насмехаемся над миллионами людей, которых тогда пытали и убивали в тюрьмах. В фильме постоянно ощущаются страдания и опасности — мы их никоим образом не пытались скрыть. Напротив, я хотел, по возможности, конкретно показать, к каким последствиям для людских судеб могут привести глупость и хаос за «властными стенами». Кстати, мы показали этот фильм нескольким людям, которые прошли через сталинские лагеря. И, насколько мы поняли, фильм им понравился, потому что они сочли его правдоподобным и при этом катарсическим.
— Что вас как сатирика привлекает в политической тематике?
— Самое восхитительное — это то, что политика универсальна и не привязана к временному аспекту. Определенные механизмы работают одинаково, будь то в США в 2018 году или в России 1950-х годов, или в Древнем Риме. Я с удовольствием вспоминаю одну историю, имена участников которой я, конечно, не помню. Но в окружении одного из римских императоров было два злейших врага, один из которых стал распускать слухи, будто другой собирается убить императора. Это, конечно, было неправдой, но когда император узнал об этом, он решил избавиться от своего предполагаемого убийцы. И тому, чтобы спастись самому, пришлось действительно убить императора. То есть в итоге он сделал именно то, чего изначально вовсе не планировал. И такие вещи в политике происходят постоянно и повсеместно.
— Потому что власть делает людей продажными?
— Скорее, потому что власть находится в руках людей. Обычных людей, которые могут допускать ошибки, могут быть тщеславными и которых на этом тщеславии можно подловить — как любого из нас.
— Я бы предпочел ответить на ваш вопрос, зайдя с другой стороны. Политика интересует меня еще со времен моей молодости. Тогда я с интересом следил за каждыми выборами, понимая, что они имеют большое значение. Так что политика — одна из тем, в которых я хорошо разбираюсь. А автору проще всего писать о вещах, в которых он разбирается. Таким образом, я стал писать о политике не потому, что считал ее смешной, а потому, что просто не могу писать иначе, чем в комедийном жанре. Иначе говоря, о чем бы я ни писал, я пишу с юмором. А написать политическую драму я бы просто не смог.
— Великая британская комедия уходит корнями во времена Маргарет Тэтчер. Это ведь не случайное совпадение?
— Конечно, нет. Горькие времена всегда способствовали развитию юмора у людей. Об этом мы только что говорили в связи со Сталиным. Однако по-настоящему интересный момент, связанный с Тэтчер и комедией, с сегодняшней точки зрения, другой.
— Какой?
— На примере Тэтчер наглядно видно, что комедия не всегда способна что-то изменить. Потому что все комики, которые придерживались левых взглядов и высмеивали Тэтчер, ничего не могли поделать с тем, что она победила на трех выборах, причем каждый раз получая все больше и больше голосов. Так что не надо питать иллюзии, что политическая комедия способна заставить людей мыслить иначе.
— Таким образом, вполне уместно поговорить о нынешних временах — временах Трампа. Какую роль, по вашему мнению, сейчас могут играть юмористы?
— Нынешняя ситуация, по крайней мере в США, — совсем иная. Потому что Трамп, по сути, сделал классические СМИ нелегитимными, обвинив их в распространении «фейковых новостей». Так что анализировать его политику в доступном для широких масс стиле могут только юмористы. И о том, что Трамп говорит и делает, подробно рассказывают такие люди, как Джон Оливер (John Oliver), Билл Мар (Bill Maher) или Саманта Би (Samantha Bee). На них работают целые команды, занимающиеся соответствующей аналитической работой. То, что они говорят, часто бывает смешным, но в первую очередь это правда. Так что благодаря Трампу все они в наше время стали скорее журналистами, чем комиками.
— Просто шутить в адрес Трампа — этого мало?
— Лично мне трудно шутить по поводу Трампа. Потому что мне он кажется в большей степени пугающим и отталкивающим, чем забавным человеком. Кроме того, не следовало бы делать его объектом шуток, потому что тогда он будет казаться безобидным и даже в чем-то привлекательным. Ошибочно считать Трампа глупым и смешным, потому что он в действительности по-своему очень умен, но, главное, он переменчив — и еще, ко всему, нарцисс. Именно поэтому он опасен!
— Многое из того, над чем люди смеялись в ваших фильмах и сериалах «В гуще событий», «Вице-президент» или «Смерть Сталина» как над чем-то абсурдным, во времена Трампа, похоже, стало этакой самой собой разумеющейся реальностью. Не считаете ли вы себя своего рода политическим пророком?
— Ничто из того, что я делаю, не является пророческим, да я никогда и не ставил себе целью предсказать, в каком направлении будет развиваться политика. Единственное, чем я занимаюсь, — внимательное наблюдение за тем, как развивается человеческая натура.