После развала Советского Союза в 1991 году и начала экономических реформ в Китае в 1979 году два подхода характеризовали западную, особенно американскую, стратегию в отношении России и Китая.


Определенные попытки была сделаны в начале 1990-х годов, и направлены они были на установление более тесных отношений с Россией, особенно во время правления Бориса Ельцина. В 1997 году Россия стала членом группы G7. Еще раньше, в 1994 году, Россия присоединилась к программе НАТО «Партнерство ради мира». Однако Россия рассматривалась как побежденная держава в контексте холодной войны. С 1999 года НАТО начала процесс расширения на восток и включила в свой состав несколько бывших стран Варшавского договора, а также государств из советского пространства. Возражения России при этом не учитывались.


Поддержанное НАТО расширение Европейского союза еще больше способствовало вытеснению России из ее бывшей сферы влияния. Расхождения по поводу восприятия Россией своей собственной роли, а также сферы ее влияния и подходом Европы/Соединенных Штатов привело, среди прочего, к кризису в Грузии (по поводу Осетии и Абхазии в 2008 году), а недавно — к событиям на Украине/в Крыму. Российское членство в группе G8 было приостановлено в 2014 году.


В отличие от попыток отбросить назад Россию, западный подход в отношении Китая состоял в том, чтобы помочь восхождению Китая и способствовать этому процессу. В 1971 году Ричард Никсон и Генри Киссинджер начали активно развивать отношения с Китаем, и это было шагом, направленным на сдерживание Советского Союза в глобальном балансе сил. После 1979 года западные корпорации стали проводить агрессивную политику, направленную на получение процентов и доходов. Начиная с 1991 года, эта стратегия состояла в том, чтобы «интегрировать Китай в международный мейнстрим», и проводилась она в рамках либерального международного экономического порядка«, по его правилам и нормам, а также без какого-либо противодействующего влияния.


Неизбежные вызовы в отношении этих норм с китайской стороны не вызывали никакого эффективного западного ответа. Соединенные Штаты не предприняли никаких значимых шагов в ответ на строительную активность Китая в Южно-Китайском море. Вашингтон отказался занять позицию по вопросу о принадлежности и просто подтвердил свое право на «свободу навигации» в международных водах. Кроме того, время от времени Вашингтон проводит в этих целях тщательным образом контролируемые операции.


Кроме того, не было никакого эффективного ответа и в 2008 году, вскоре после подписания американо-индийского соглашения в сотрудничестве в области мирного использования ядерной энергии, когда Китай объявил о том, что он поставит два дополнительных ядерных реактора в Пакистан и не будет добиваться исключения из правил от Группы ядерных поставщиков. Помимо этого, Соединенные Штаты способствовали тому, чтобы Китай принимал более активное участие в экономике Афганистана, а также в процессе примирения с Талибаном (запрещенная в России организация — прим. ред.). Многие надеются увидеть в «китайско-пакистанском коридоре» некоторый потенциал, который будет способствовать экономической стабилизации в Пакистане — в ущерб экстремизму.


В ходе своей президентской кампании Дональд Трамп заявил о том, что он предпримет энергичные и незамедлительные действия против китайского торгового дисбаланса и практики Пекина в области курса национальной валюты. Однако после встречи с председателем КНР Си Цзиньпином в апреле этого года было объявлено о принятии 100-дневного плана для разрешения существующих в торговле проблем. В совместном пресс-релизе было подчеркнуто, что Китай подтверждает взятые на себя в прошлом обязательства по поводу импорта говядины, продуктов биотехнологии, а также относительно доступа к кредитно-рейтинговым агентствам и компаниям-операторам кредитных карт.


В ответ на это Соединенные Штаты согласились рассмотреть вопрос об экспорте в Китай сжиженного природного газа (Соединенные Штаты весьма избирательно относятся к вопросу о выдаче такого разрешения для стран, с которыми у них нет соглашения о свободной торговле). Кроме того, Вашингтон приветствует китайские инвестиции, относится к китайским банкам, как к другим иностранным банкам, признает «важность китайской инициативы «Один пояс, один путь» и направит делегатов для участия в форуме, посвященном этому проекту.


Ранее Соединенные Штаты воздерживались от участия в возглавляемом Китаем Азиатском банке инфраструктурных инвестиций. Обе стороны также договорились начать обсуждать рассчитанный на один год план «дальнейшего укрепления действий в поддержку американо-китайских экономических соглашений и сотрудничества между двумя странами». Кроме того, Трамп постоянно говорит о важности Китая, когда речь заходит о ядерном и ракетном вызовах со стороны Северной Кореи.


Таким образом, Индия сталкивается с дилеммой на многих фронтах. Россию, являющуюся одним из якорей индийской внешней политики, подталкивают к более тесному взаимодействию с Китаем, и происходит это по причине ее сложных отношений с Западом. Присутствие президента Владимира Путина было самым заметным на форуме «Один пояс, один путь». Россия также развивает свои отношения с Пакистаном за счет поставок вертолетов, проведения учений и контактов с Талибаном.


Европейские страны, сталкивающиеся со стагнацией, будут искать потенциальные возможности для экономики. На самом деле, за последнее десятилетие Германия, Франция и Британия, по сути, вели борьбу за китайскую торговлю, инвестиции и финансы. Страны на юге и юго-востоке Азии и Африки также нуждаются в капитале, и им будет трудно устоять перед избыточным китайским капиталом, хотя, как показывает опыт, подобный вариант связан с появлением тяжелого багажа в виде долгов и отсутствия прозрачности.


Индия, несомненно, должна активнее действовать в области дипломатии и экономики, особенно с помощью более эффективного осуществления разного рода программ, однако ей следует избегать ненужного соперничества в тех областях, где она не имеет прочных позиций.


В Соединенных Штатах Индия должна углублять свои контакты с Конгрессом США, исследовательскими центрами, бизнесом, а также оказывать влияние на диаспору индийского происхождения.


Арун Сингх — бывший посол Индии в Соединенных Штатах В этой статье он высказывает свои собственные взгляды.