Ангелика Винциг (Angelika Winzig, 56 лет) является с 2013 года депутатом Национального совета и стоит на третьем месте в списке кандидатов в депутаты Европейского парламента от Австрийской Народной партии. Предпринимательница из Фёклабрука должна будет сменить на этом посту уроженца Вельса Пауля Рюбига (Paul Rübig).

«Курир»: Ваш лозунг — «Австрии не нужно больше ЕС, это ЕС нужно больше Австрии». В стране находится у власти черно-синяя коалиция. Не должны ли и консерваторы в Европарламенте пойти на коалицию с правыми популистами?

Ангелика Винциг: На европейском уровне нет такой же коалиции, как на национальном уровне. Я бы все-таки различала Австрийскую партию свободы (АПС) на земельном и федеральном уровне и Ле Пен и компанию на европейском уровне. К ним нужно присматриваться очень и очень внимательно. Я считаю их опасными. Но так как они даже не в состоянии сформулировать свои собственные взгляды, поскольку не могут договориться между собой, то по этой теме больше сказать нечего.

— Манфред Вебер (Manfred Weber), главный кандидат от Европейской народной партии и, возможно, будущий президент Еврокомиссии, выступает против строительства газопровода «Северный поток — 2» между Россией и Германией. Австрийская компания OMV участвует в проекте.

— Позиция Австрии состоит в том, что «Северный поток — 2» нам нужен, потому что альтернативы у нас нет, а энергоснабжение важно. Не знаю, почему Вебер вдруг хочет его прикрыть.

— ЕС постановил значительно уменьшить выбросы углекислого газа в атмосферу, что помимо прочего натолкнулось на энергичный протест автомобильной промышленности. Хельмут Мак (Helmut Mack) из Шпиталь-ам-Пирна ссылается, например, на то, что это решение наносит ущерб верхнеавстрийской промышленности, производящей комплектующие для автомобилей.

— С моей точки зрения, смысл в том, чтобы соблюдались нормы выбросов. Нужно дать импульс исследованиям и новым разработкам. Нельзя допускать, чтобы мы вытесняли предприятия в США и другие регионы. Нам необходимо наладить гармонию между окружающей средой и экономикой. Повышение выбросов в транспорте имеет место. В этой сфере нам нужно использовать новые технологии.

— В АНП конкуренция за место в списке кандидатов очень сильна, потому что порядковый номер в списке зависит от количества голосов, отданных за того или иного кандидата. Ваши главные конкуренты — Отмар Карас (Othmar Karas) и госсекретарь Каролине Эдтштадлер (Karoline Edtstadler). Как вы оцениваете собственные шансы?

— С этой системой у меня нет никаких проблем. Я считаю, что чем больше демократии, тем лучше. Я не ощущаю конкуренции других кандидатов, поскольку я езжу только по Верхней Австрии. У меня в день по двенадцать встреч, больше просто невозможно.

— Какие цели вы перед собой ставите?

— Сокращение бюрократии — огромная тема. Необходимо вновь ориентироваться скорее на установки ЕС, чем на местные предписания. Своими предписаниями национальные государства больше почти ничего не могут регулировать. Необходимо работать по принципу субсидарности, заложенному в Лиссабонском договоре. Например, мы могли бы разработать предписания по аллергенам на уровне отдельных стран. Мы устранили собственную ответственность государств. И при этом именно в области продуктов питания. По моему мнению, странно, что теперь больше никто не заботится о здоровом питании.

— Считается, что теперь сам потребитель должен принимать решения.

— Я за ответственного и хорошо информированного потребителя. Тут я должна согласиться с канцлером Курцем.

— Как должен быть организован ЕС в будущем? Что должно оставаться к компетенции национальных государств, а что решаться в Брюсселе?

— Мы должны быть самодостаточным, закрытым союзом. Нам есть, что предложить. Мы находимся на хорошем экономическом, исследовательском, культурном и социальном уровне. Мы не должны разрешить ни Китаю, ни Кремниевой долине задавить нас. Трудно говорить одним голосом, у нас есть много организаций. Нужно начать реформировать организационные джунгли. Каждая комиссия плодит бюрократию. Еврокомиссия должна быть сокращена.

Важно сохранить нашу конкурентоспособность, потому что каждое второе рабочее место связано у нас с экспортом. В Китае университеты каждый год выпускают 75 тысяч высококлассных специалистов. Мы не должны отставать в области образования и подготовки профессиональных кадров. Считаю, что жизненно важно решить проблему миграции. Во время саммита ЕС-Африка мы как тогдашняя страна-председатель Совета Европы сделали важный шаг вперед. Население Африки увеличивается ежегодно на 50 миллионов человек. В такой ситуации одна охрана внешних границ нам не поможет. Я считаю крайне важным выработать согласованную политику в области развития отсталых регионов.

— ЕС ввел санкции против России из-за оккупации Крыма и действий на востоке Украины. Некоторые предприниматели, например, Петер Аугендопплер (Peter Augendoppler) из компании «Бакалдрин» (Backaldrin) критикуют это решение.

— Шпагат из санкций и контрсанкций доставляет нам массу проблем. Понятно, что нужно подавать политические сигналы, когда речь идет о соблюдении норм правового государства, правах человека и демократии. Но экономические санкции бьют не по тем людям. Я против санкций, потому что они не дают никакого эффекта. Нужно посылать политические сигналы, и нельзя перекладывать груз на спины крестьян. Китайцы заменяют нашу продукцию своей. При такой высокой доле экспорта в нашей экономике нам нужно подумать, нет ли других возможностей показать русским, что так делать нельзя.

— И какие это возможности?

— Кое-что можно сделать на дипломатическом уровне. Если наш экспорт уменьшится, то это будет означать увеличение безработицы. Половина нашего бюджета уходит на социальную сферу. Где нам тогда экономить? На инвестициях в будущее? Торговые войны еще никому не помогли.

— Китайцы форсируют свой проект «Шелковый путь». Критики считают, что он служит глобальной экспансии Китая.

— Китай явно настроен на то, чтобы стать мировым лидером в политической, военной и экономической областях. Это видно по его инвестициям в Африке, это не политика между равными партнерами. Это напоминает колониальное время. Европа должна спросить себя, функционирует ли еще ее конкурентное право. Китайцы скупают европейские компании, но если что-нибудь хочет предпринять Европа, то ей этого делать не дают. Обмен должен быть равноправным. Нашим предприятиям разрешено инвестировать в Китае только в рамках совместных предприятий. Но обе стороны должны обладать равными правами — как они, так и мы.

— Можно ли обойтись без «Шелкового пути»?

— Он, собственно говоря, является лишь инвестиционным и закупочным проектом. «Шелковый путь» нам не нужен.