Когда Евросоюз летом 2014 года вводил против России ограничительные меры, продление которых нужно согласовывать каждые полгода при единогласной поддержке всех 28 стран-членов, мало кто в Брюсселе ожидал, что они продержатся хотя бы два-три года. Между тем на июньском саммите их, согласившись, что прогресса в имплементации мирных соглашений по Донбассу нет, продлили вновь, на этот раз до конца января 2020 года.
В ЕС, конечно, звучат мнения о необходимости начать постепенную нормализацию отношений с Россией, появились даже сторонники политики умиротворения, однако, важнее всего то, что Европа не отказывается от своей санкционной политики, курс которой она, договорившись с США, избрала пять лет назад. Петр Порошенко пытался убедить украинцев, что только он сумеет склонить Запад сохранить жесткую линию, но следует списать это на то, что предвыборная кампания оказалась для него сложной (и в итоге провальной).
Сохранить санкции
Страной, которая может разрушить европейскую санкционную политику изначально считалась Италия. Еще премьер Маттео Ренци заявлял, что он считает ограничительные меры ошибкой, но не будет накладывать вето во имя «европейской солидарности» (взамен он требовал проявить солидарность, в частности, в вопросе приема беженцев). И хотя тогда основной силой занимавшейся сохранением единой позиции по санкциям был Берлин (при поддержке Парижа), убеждать итальянцев поручили Бараку Обаме. Даже после того как Белый дом занял Дональд Трамп, а в Италии появилось коалиционное правительство «Движения пяти звезд» и «Лиги» (партии, которая ранее призывала отменить санкции), в этой сфере ничего не изменилось. Нынешнее правительство Джузеппе Конте уже трижды соглашалось в очередной раз продлить ограничительные меры экономического характера в отношении России и несколько раз — сохранить подразумевающие запрет на въезд и заморозку активов в ЕС европейские «черные списки», в которые входят фамилии примерно 170 граждан России и Украины, причастных к аннексии Крыма и развязыванию войны в Донбассе.
В феврале еженедельник «Эспрессо» обвинил «Лигу» Маттео Сальвини в том, что она тайно получала деньги от Москвы (в июле эти подозрения укрепились благодаря записям, которые опубликовал портал «Баззфид»), но сам премьер-министр, возможно, в рамках европейской игры «услуга за услугу» до сих пор не требовал от ЕС изменить политику в отношении России. Некоторые итальянские СМИ, обсуждая, почему он настолько лоялен Брюсселю в этой сфере, выдвинули предположение, что утечки были предостережением Москвы, которая разочаровалась в Сальвини.
Уступки в отношении России
Единство ЕС в вопросе санкций объясняется тем, что они, хотя и оказались для россиян болезненными, носили ограниченный характер и распространялись всего на несколько секторов экономики (не включая газовый), а, кроме того, их цель никогда не состояла в том, чтобы довести Москву до банкротства или поместить ее в полную экономическую изоляцию. Так что мы видим рост товарооборота между Россией и Германией или Францией (которые одновременно остаются на европейской площадке главными сторонниками сохранения действующих ограничительных мер), нормальные отношения с РФ (хотя ее и исключили из «Большой восьмерки») в рамках ОБСЕ или ООН, а также инициативу по сохранению российского членства в Совете Европы, из которого россияне грозились выйти, если им не вернут право голоса в ПАСЕ. Пойти на уступки в этой области призывала Запад также часть занимающих антипутинские позиции российских правозащитников, которые придают большое значение тому, что Россия остается членом СЕ, поскольку это позволяет ей находиться под юрисдикцией Европейского суда по правам человека. Эммануэль Макрон не пригласил Путина на торжественные мероприятия, посвященные 75-й годовщине высадки союзников в Нормандии, однако, он собирается встретиться с ним в августе в Провансе незадолго до саммита «Большой семерки», который пройдет во Франции. При этом делать выводы о том, что началась «новая оттепель», еще рано (в 2017 году Макрон принимал российского президента в Версале и в его присутствии рассказывал, что сотрудники RT и «Спутника» действуют не как журналисты, а как пропагандисты и агенты влияния). При этом очередная встреча станет подтверждением того, что сейчас уже невозможно не разговаривать с Россией о Сирии или Иране, в особенности если Европа не хочет (или, скорее, не может) полагаться в этой сфере на Трампа.
Что касается европейской поддержки для Киева в, пожалуй, важнейшей на сегодня области, то есть в проведении внутренних реформ, то каких-либо существенных изменений ожидать не приходится. Источником разногласий может стать, в свою очередь, прекращение действия Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности, вернее, вопрос, как реагировать на то, что Россия вооружается. Именно эта тема, которую поднимут Макрон и Путин, в ближайшем будущем, вполне вероятно, окажется самой сложной в контексте сохранения европейского единства.
