Владимир Путин предусмотрительно включается в кризис, вызванный организованным пять дней назад масштабным нападением Турции на курдов на северо-востоке Сирии. Москва требует вывода всех иностранных войск, «незаконно» присутствующих на территории Сирии, предполагая возвращение российской армии, если на то будет воля Дамаска. Кремль таким образом пользуется растерянностью Европы, Соединенных Штатов и НАТО перед бесцеремонной военной инициативой Эрдогана.
Пока авиация Анкары наносит удары по позициям курдов, турецкие БТР оккупируют города Сулук и Эт-Телль-эль-Абьяд, а ООН бьет тревогу из-за 130 тысяч беженцев, в Вашингтоне ищут возможные рычаги влияния для приостановки нынешних операций. В числе рассматриваемых методов — введение санкций в отношении Турции, исключительная мера в отношении страны-члена НАТО. При этом в США стараются не акцентировать внимание на том, что именно Трамп фактически дал разрешение на военную операцию постоянными заявлениями о выводе сил США с территории Сирии и осуществлением этого плана.
Европейцы пока поодиночке рассматривают возможность приостановки военных поставок турецкому правительству и колеблются, если не принимать во внимание возможного поворота сегодня в Люксембурге, в формировании единой и решительной критической позиции. Это служит очередным доказательством того, насколько трудно в Брюсселе прийти к единому мнению, и именно это слишком часто приводит к параличу ЕС, а вот найденный общий знаменатель оказывается несущественным.
Но и НАТО может быть заинтересована во внимательном анализе действий Москвы. Вполне вероятно, что глубинное недоверие Североатлантического альянса к предложениям Кремля пора пересмотреть. Возможно, будет учтен тот факт, что запрос Путина может
подразумевать некоторое стремление Москвы обеспечить отходные пути для Эрдогана, погрузившегося в пучину единогласных обвинений со стороны ЕС, США, России, Лиги арабских государств — вплоть до Ирана. Даже если на данный момент, несмотря на международную изоляцию, Султан не думает останавливаться.
Сирия для НАТО — регион «за пределами рассмотрения», она не входит в число возможных оперативных задач. Однако совершенно очевидны причины, почему наступление на северо-востоке Сирии рискует навредить основополагающим интересам европейских стран — членов Североатлантического альянса. Наглядные примеры уже есть.
Ни одна из этих стран, и в том числе Италия, не может недооценивать риска дальнейшей дестабилизации в регионе и неконтролируемого наплыва в Европу новых беженцев.
Столь же очевидно стремление избежать освобождения иностранных ополченцев, до сих пор находившихся в заключении у курдов и готовых вернуться в Европу с отнюдь не мирными намерениями. Речь идет, по точным оценкам, о 17 тысячах боевиков, и это количество вырастет до 30 тысяч, если посчитать всех членов семей. Эти данные не могут не вызывать тревогу в отношении нашей безопасности.
Если для НАТО как таковой некоторые ограничения окажутся непреодолимыми — а генеральный секретарь Столтенберг в любом случае уже спровоцировал вполне объяснимое смятение, призвав Анкару к пропорциональному вмешательству, — то члены альянса, главным образом европейские страны, могут в более широком диапазоне провести детальную дипломатическую сверку с дальнейшими намерениями Москвы по выводу иностранных сил из Сирии и поиску возможных точек соприкосновения.
И если есть цена, которую можно было бы заплатить, чтобы остановить вооруженные столкновения, гарантировать безопасность и, возможно, предоставить перспективы государству, измученному восемью годами военных действий, было бы полезно внимательно и как можно скорее взвесить ее.
