В связи с тем, что 1 июля председательство в Совете Евросоюза переходит к Германии, канцлер Германии Ангела Меркель дала интервью изданию Guardian и пяти другим европейским газетам — немецкой Süddeutsche Zeitung, французской Le Monde, испанской La Vanguardia, итальянской La Stampa и польской газете Polityka. В ходе этого инетврью она рассказала об экономической реакции Европы на пандемию коронавируса, о ее позиции касательно переговоров по Брекситу и о глобальных вызовах со стороны Соединенных Штатов, России и Китая.
- Место председателя в Совете Евросоюза переходит к Германии в момент беспрецедентного кризиса. Давление огромно. Ожидается, что Германия расставит все по своим местам. Насколько сильно вы нервничаете?
— После моего прихода на пост канцлера Германия первый раз стала председателем Совета Евросоюза в 2007 году. Непосредственно перед этим Франция и Нидерланды отвергли Конституционный договор Евросоюза, и мы поставили перед собой задачу разработать новый договор. И мы преуспели в этом вопросе. Потом начался международный финансовый кризис, колебания евро и проблема беженцев — то есть трудные времена не являются для нас чем-то новым. Мы снова и снова убеждались, что Европа пока не стала достаточно устойчивой перед воздействием кризисов. В условиях кризиса еврозоны у нас не оказалось нужных инструментов для того, чтобы выступить с адекватным ответом. Приток беженцев в 2015 году продемонстрировал недостатки европейской системы предоставления убежища.
Теперь пандемия коронавируса заставила нас столкнуться с вызовом беспрецедентных масштабов. Она нанесла удар по всем нам, не делая никаких различий. С одной стороны, она прервала период положительной динамики экономического развития во всех странах-членах Евросоюза. С другой стороны, она совпала по времени с двумя мощными разрушительными феноменами нашего времени — изменением климата и цифровой революцией, — которые быстро меняют наши жизни и наши экономики независимо от вируса. Я сосредоточилась именно на этих моментах.
- Учитывая большое количество различных кризисов, можно ли говорить, что на кону стоит выживание Евросоюза?
— Вместо того чтобы слишком часто задавать этот вопрос о выживании Евросоюза, нам стоит продолжать выполнять свою основную работу. Поддерживать сильный внутренний европейский рынок и сохранять единство на мировой арене — в интересах всех стран-членов блока. В такой выходящей за рамки привычного ситуации я надеюсь на то, что все члены блока искренне заинтересованы в тех вещах, которые нас объединяют.
- Этот кризис затронул не только Европу. Весь мир сейчас сражается с пандемией и различными политическими демонами.
— Именно так. Кроме того, в настоящий момент тон международных дискуссий является достаточно грубым. После финансового кризиса 2008 года возникло повальное увлечение мультилатерализмом. Тогда страны Большой двадцатки стали проводить встречи на уровне глав государств, и страны стремились выступать с единым ответом. Но сегодня все иначе. Сегодня мы должны сделать все, что в наших силах, чтобы помешать самим себе скатиться к протекционизму. Если Европа хочет, чтобы ее слышали, ей нужно показать хороший пример. Я на это рассчитываю, хотя у меня нет никаких иллюзий касательно того, насколько тяжелыми будут переговоры.
- Ваше предложение по созданию фонда восстановления было существенной уступкой южным странам. Какие реформы вы рассчитываете увидеть в обмен на это?
— Я не считаю, что нам следует говорить о «северных» странах, «южных» странах или о «восточных» европейцах. Это сродни попыткам рассматривать ситуацию в черно-белых тонах. Мне хотелось бы, чтобы каждый из нас старался ставить себя на место другого и рассматривать проблемы с разных точек зрения.
- Группа стран, которую называют «четверкой бережливых» заняла оборонительные позиции. Почему Германия покинула «лагерь осмотрительных»?
— В Италии и Испании, к примеру, пандемия коронавируса превратилась в тяжелое бремя для их экономик и для их систем здравоохранения, а также в тяжелое испытание в эмоциональном смысле — из-за огромного числа умерших. В таких обстоятельствах единственный правильный путь для Германии — это думать не только о себе и быть готовой к незаурядному акту солидарности. Руководствуясь именно этой идеей, мы с президентом Франции Эммануэлем Макроном выдвинули наше предложение.
- Увеличение уровня долга — это радикальная перемена для Германии. Что случилось с канцлером, который прежде жестко контролировал финансовые ресурсы?
— В условиях кризиса подобных масштабов каждый из нас должен делать то, что необходимо сделать. В нынешней ситуации нам необходимо сделать нечто экстраординарное. У Германии низкий коэффициент долга, и в нынешней экстраординарной ситуации она может позволить себе немного увеличить свой долг. Для нас также очень важно удержать эту программу в рамках европейских соглашений. Мы нашли способ сделать это.
Разумеется, все это отвечает и нашим собственным интересам. Германия заинтересована в сильном внутреннем рынке и в том, чтобы страны Евросоюза еще больше сближались друг с другом, а не отдалялись. Как и прежде, то, что хорошо для Европы, хорошо и для нас.
- Фонд восстановления породил довольно странную гармонию. Неужели эти деньги способны приглушить такие реальные проблемы, как набирающий мощь национализм и латентный популизм?
— Фонд восстановления не может решить все проблемы Европы. Но его отсутствие может усугубить наши проблемы. Экономическое здоровье Европы может оказывать влияние на множество аспектов. Чрезмерно высокий уровень безработицы в той или иной стране может привести к политической дестабилизации и, соответственно, повысить уровень угрозы для демократии. Чтобы Европа выжила, нужно, чтобы выжила ее экономика.
- Может ли фонд восстановления породить движение в сторону создания Соединенных Штатов Европы?
— Я рассматриваю этот фонд как уникальный ответ на уникальную ситуацию. Если бы мы хотели изменить фундаментальные аспекты управления бюджетом Евросоюза или, к примеру, наделить его правом собирать налоги, тогда нам пришлось бы вносить поправки в соглашения. Это в свою очередь изменило бы статическое равновесие между сферой полномочий и контролем. Я уверена, что эта тема будет обсуждаться в будущем, но это необходимо делать с осторожностью. В нынешней ситуации у нас нет возможности ждать, пока в соглашения будут внесены какие-то поправки. Мы должны быстро реагировать на пандемию.
- Считаете ли вы, что [министр по экономическим вопросам Испании] Надия Кальвиньо (Nadia Calviño) станет хорошим председателем Еврогруппы?
В настоящее время министры финансов обсуждают этот вопрос. Не секрет, что немецкое правительство поддерживает кандидатуру Надии Кальвиньо. Но окончательное решение будет принимать Еврогруппа. Я всегда радуюсь, когда женщины получают ведущие политические роли, и во главе Еврогруппы никогда не стояла женщина. Но это не мое решение. Решать будет Еврогруппа.
- Стоит ли Италии использовать то, что может предложить Европейский стабилизационный механизм?
— Это должна решать Италия. Мы создали эти инструменты посредством Европейского инвестиционного банка — Европейский стабилизационный механизм с его кредитными линиями и схемой обеспечения временной занятости. Ими может воспользоваться любой. Мы не для того создавали их, чтобы ими никто не пользовался.
- Вы являетесь последним главой правительства из поколения 1989 года. Вы хорошо помните восточный блок и воссоединение Европы. Может ли быть так, что европейские страны сейчас отдаляются друг от друга, несмотря на все усилия, прилагаемые в связи с пандемией? Смогут ли более молодые главы правительств найти общий язык?
— Премьер-министр Венгрии Виктор Орбан тоже уже вел активную политическую деятельность в 1989 году. Тогда либеральный демократический порядок одержал триумфальную победу над диктатурой социализма и коммунизма. Но это была лишь часть реальности. Конфликты вспыхивали на западе Балкан, а позже и в исламском мире. Китай постепенно превращался в крупную экономику.
Действительно, пример Китая показывает, что даже недемократическое государство способно достичь экономического успеха, и это является серьезным вызовом для наших либеральных демократий. Потом возникла угроза исламистского терроризма — в первую очередь это теракты 11 сентября 2001 года в Соединенных Штатах. Добавьте сюда то разочарование, которым обернулась арабская весна. Коротко говоря, пока нам не удалось предоставить стопроцентное доказательство того, что либеральная система в конечном счете одержит верх. Это меня беспокоит.
- Добилась ли Европа каких-то выгод от произошедшей в ней революции?
— И да, и нет. С одной стороны, с 1989 года мы прошли чрезвычайно успешный путь, но в охватившей нас эйфории мы не полностью осознали те глубокие и долгоиграющие язвы, которые остались нам в наследство от диктаторских режимов, существовавших в Европе на протяжении 40 лет после окончания Второй мировой войны. После национал-социализма и войны многие страны Восточной Европы попали прямо во второй период диктатуры. У государств Восточного блока было всего несколько лет для самостоятельного развития. И только значительно позже они вступили в те процессы, которые являлись нормальными для стран Запада.
Многие новые члены ЕС разделяют наш энтузиазм в отношении существования Евросоюза как результата мирного развития континента. Тем не менее, они проявляют и определенный скептицизм относительно судеб Европы. Мы должны развивать в себе понимание этих процессов. Свою миссию я вижу в работе на благо самоопределившейся либеральной Европы, в которой глубоко укоренились основополагающие свободы человека.
- При всем необходимом уважении к различиям в национальном опыте стран Европы, где вы проводите ту границу, за которой происходит нарушение закона?
— Разумеется, мы будем подробно обсуждать те вопросы, которые имеют отношение к верховенству закона. Главной отличительной чертой любой демократии является то, что всякая оппозиция должна иметь соответствующие права по участию в правительствах государств. Она должна обладать определенным набором других прав — начиная с достаточного времени для выступлений в парламентах и по крайней мере одинакового с другими временем вещания на государственных каналах, и кончая независимым судом и приверженностью демократическим процедурам.
- Не находятся ли сейчас национальные судебные системы в Европе в противоречии с общеевропейской судебной властью? Или наоборот? Должна ли общеевропейская судебная власть в принципе иметь приоритет над национальными судами?
— Нельзя сказать, чтобы эта тема никогда не дискутировалась еще до принятия федеральным Конституционным судом Германии известного решения в отношении Центрального Европейского Банка. Вне всякого сомнения, общеевропейские законы имеют приоритет над национальными. Но это не дает нам возможностью точно утверждать, где начинается, и где кончается компетенция общеевропейских законов. Вся суть Европейского Союза состоит в том, что государства — участники ЕС делегируют ему свои полномочия. На стыках сфер юрисдикции национальных и общеевропейских законов вполне могут возникать трения в тех случаях, если общеевропейское законодательство трактует свои полномочия шире, чем это делает, скажем, парламент Германии. Именно это мы наблюдаем в случае с Центральным Европейским Банком.
Если национальный Конституционный суд обнаруживает, что эта граница между европейским и национальным законодательствами оказалась нарушенной, он обращается в Европейский суд (высшая инстанция суда Европейского Союза — прим. ред.) для рассмотрения дела. До сих пор Европейскому суду удавалось разрешать все спорные случаи. Теперь у нас возник серьезный конфликт. И это в принципе в порядке вещей, поскольку отдельное государство будет в состоянии «цепляться» за свои отдельные полномочия до тех пор, пока все они не будут переданы Европейским институциям, что, конечно, не случится никогда.
— Под председательством Германии в ЕС собирались выработать единую стратегию в Отношении Китая. Это реально?
— Из-за пандемии коронавируса мы не можем провести запланированный на сентябрь саммит с Китаем. Но мы намерены сделать это позднее. Цель такого саммита состоит в продвижении отношений между ЕС и Китаем. У нас с Пекином есть общие интересы. Например, в сфере борьбы с изменением климата. Уже в течение довольно продолжительного времени мы обсуждаем с Китаем соглашение об инвестициях, но пока здесь существенно не продвинулись. Нам нужно обсудить с Китаем политику в области помощи развитию Африки, где Пекин проводит свою независимую линию.
Планируемый саммит заставляет нас выработать единые европейские подходы к отношениям с Китаем. Это нелегкая задача. Мы должны сформулировать политику, которая бы отражала наши общие интересы и ценности. В конечном счете, нас разделяют с Китаем вопросы прав человека, верховенства закона и наши опасения за будущее Гонконга. И эти проблемы нужно открыто обсуждать.
- Подвергает ли Китай сомнению западную, демократическую конструкцию Европы?
— Мы должны сделать все, чтобы стать более гибкими. Мы должны встать плечом друг к другу именно как европейцы, иначе мы только ослабим наши позиции. Китай превратился в мирового игрока. Это делает нас партнерами в экономическом сотрудничестве и борьбе с изменением климата. Но одновременно мы и конкуренты с очень разными политическими системами. Именно поэтому было бы неправильно, если бы мы не разговаривали друг с другом.
- В конце нынешнего года замаячил Brexit — выход Великобритании из ЕС — без соглашения. Явится ли это для вас личным поражением?
— Нет. Конечно, в интересах самой Великобритании, как и всех стран-членов ЕС был бы спокойный выход Англии с каким-то соглашением. Но это может случиться только в том случаи, если этого захотят обе стороны. Здесь определяющую роль играют не наши желания, а сложившаяся реальность, другими словами то, чего хочет Великобритания. Британское правительство во главе с Борисом Джонсоном должно определиться с контурами тех отношений, которые возникнут между нами после ухода страны из ЕС. И тогда Великобритания будет вынуждена существовать в контексте последствий этого решения, и прежде всего, в условиях менее тесных экономических связей с Европой. Если Британия не хочет соблюдать те нормы по защите окружающей среды, рынку рабочей силы или социальному обеспечению населения, которые сравнимы с европейскими, наши отношения, естественно, станут менее близкими. Это будет означать, что Великобритания не хочет, чтобы наши стандарты в этих областях существовали бы и развивались параллельно.
Мы должно забыть о том, что мы должны определять то, чего следует хотеть Британии. Она сама должна решать за себя. А мы, то есть объединение ЕС-27 будем соответствующим образом реагировать.
- Соединенные Штаты тоже спешат ослабить свои связи с Европой. Президент Трамп критикует Германию и хочет вывести из Европы часть американских войск. Производит ли на вас какое-то впечатление эта угроза?
— Мы уверены в том, что наш союз очень важен для каждой из его сторон. Здесь, в Германии, мы понимаем, что должны больше тратить на свою оборону. В последние годы наши военные расходы существенно возросли, и мы продолжим двигаться по пути наращивания своей военной мощи. Американские войска в Германии помогают защитить не только нашу страну и центральную часть НАТО, но и интересы Соединенных Штатов Америки.
— Не пришло ли время для того, чтобы Евросоюз обрел стратегическую автономию и подлинный суверенитет?
— Посмотрите на мир. Посмотрите на Китай и Индию. Сегодня имеются убедительные причины для того, чтобы оставаться приверженными трансатлантическому оборонному сообществу и нашему общему «ядерному зонтику». Разумеется, Европа должна в этом контексте нести более значительное бремя, чем она делала это в период «холодной войны». Мы выросли с уверенностью в том, что США хотят быть первой мировой державой. Если Америка сейчас пожелает по собственной воле расстаться с этой ролью, нам нужно будет глубоко задуматься над такой ситуацией.
- В особенности в Восточной Европе очень сильно ощущается угроза, исходящая от России. Не недооценивает ли ее Германия?
— Мы знаем о кампаниях по дезинформации. Оружие гибридной войны, как ее называют — это часть российского арсенала…
…дело доходит даже до убийств…
…убийство в парке Тиргартен — это серьезный инцидент. Сейчас суд устанавливает степень вины обвиняемого. Как бы то ни было, частью поведения России становится гибридная война и попытки дестабилизации.
С другой стороны, существует немало причин для того, чтобы продолжать усилия в направлении развития конструктивного диалога с Россией. В таких странах, как Сирия и Ливия, расположенных в непосредственной близости от Европы, Россия обладает большим стратегическим влиянием. Поэтому я буду продолжать стремиться к развитию сотрудничества с ней.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.
Лучшие
Показать новые комментарии (0)
Все комментарии

| 10 "в Восточной Европе угроза, исходящая от России, ощущается очень сильно" - Все войны шли из Западной Европы. И угрозы оттуда. И ложь как повод для развязывания войны тоже 
| 9 НАТО - раковая опухоль на теле Земли Раскрыть всю ветку (3 сообщений в ветке) 
| -40 Pax Americana, не думаю, не думаю... Скорее путинская Россия. 
| 0 voldemaringus:"не думаю" ___________________ Заметно. 
| 1 Pax Americana, чем скорее Россия раздавит эту гадину НАТО - тем лучше будет и для Европы, и для человечества. А неполноценные ошметки НАТО наконец-то станут полноценными странами, а не колониями США. 
| 1 Из всего понравился новый термин: "инетврью", видимо враньё с инета. И:"...мы будем продолжать идти по этому пути для укрепления нашего военного потенциала..." - вы уже шли по этому пути. Зачем опять наступить на грабли, чтобы остаться вообще без страны? Остальное про гибридность - старческие инсинуации... 
| 1 "Добавьте сюда то разочарование, которым обернулась арабская весна". Коллективному Западу еще предстоит ответить за эту весну, майданы и прочие цветные рыволюции. 
| 4 старая толстозадая нацистка Раскрыть всю ветку (2 сообщений в ветке) 
| 0 Alexxandro, Меркель являлась членом районного комитета ССНМ (немецкого комсомола) и секретарём по агитации и пропаганде. Нацисткой её называть неправильно. Скорее коммунисткой. 
| 0 Grim Reaper, мало ли кем она числилась - но по факту она обычная нацистская тварь и русофобка одни раз фашист - всегда фашист а про немецких коммунистов адольф говорил, что из них всегда могут получиться хорошие нацисты 
| -43 Диалог с Россией, несомненно, надо вести. Диалог всегда ведут даже с бандитами, захватившими заложников. Раскрыть всю ветку (4 сообщений в ветке) 
| 2 voldemaringus, известно с кем не ведут переговоров.с украиной. Она хуже бандита 
| 0 voldemaringus, Ты не заработался тут, клоун? На пляж хоть съезди, погода классная. Всех денег не заработаешь. 
| 0 voldemaringus, Да, к сожалению наше правительство и президент разговаривают с вами, хоть по сути вы и нацики и бандиты. Правда никто не объяснил мне зачем и кому это надо. Надеюсь однажды мы поставим вас в ту позу, которой вы достойны. 
| 0 с вами, тварями нацистскими, разговаривать будут только следователи в подвале 
| 0 * "существует немало причин для того, чтобы продолжать усилия в направлении развития конструктивного диалога с Россией..." = ЭТО - "маме Меркель" я предложил ещё 6 лет назад. * СМИ, 21 июня 2014, 21:30. Корр. Вячеслав Филиппов. «Сноудену присудили в Германии премию за работу по разоблачению деятельности спецслужб США» - "Награду экс-сотруднику АНБ и ЦРУ присудила правозащит. орг-ция "Гуманистический союз". * * СМИ, 23 ноября 2014, 22:00. «Эдвард Сноуден удостоился премии в Германии за разоблачения деятельности американских спецслужб» - "Знаменитый разоблачитель, экс-сотрудник американ. АНБ Эдвард Сноуден удостоился в Германии так наз.Штутгартской премии мира за разоблачения деятельности американ. спецслужб..." * * * "Джаз-болельщик". Сл.: В.Лебедев-Кумач, муз: Л.Утёсов - "Я живу в озвученной квартире: Есть у нас рояль и саксофон, Громкоговорителей – четыре И за каждой дверью – патефон ! ..." - - - * - - - 
| 0 Зачем Германии вообще нужен этот Евросоюз? Напринимали мигрантов, да ещё этих кормить. 
| 1 Вся такая беленькая и пушистая фрау! Кровь погибших на Украине полностью на этой сучке!
Показать новые комментарии (0)Pax Americana
Pax Americana
voldemaringus
Марсианин
zigor.2016
Donsamogon
kazpet
Alexxandro
Grim Reaper
Alexxandro
voldemaringus
Андрей162
ldv64
Grim Reaper
Alexxandro
Силон Селенов
zigor.2016
adik.milde
в ответ(Показать комментарийСкрыть комментарий)