Германия и Россия каждая по-своему не в ладах со своим положением в мировой политике. Германия занимает в ЕС ведущую роль, но при этом ей приходится постоянно защищаться от грозящего ей обвинения в том, что она стремится к главенствующему положению в союзе. Россия отстаивает свой статус великой державы, но воспринимается лишь как возмутитель спокойствия. Германия не хочет стать тем, чем она могла бы стать, а Россия не может стать тем, чем она хочет быть. Обе страны по-разному относятся к своему тоталитарному прошлому: в Германии общество практически единодушно рассматривает нацистскую диктатуру как катастрофу. А вот российский президент гордится своей службой в КГБ, а в последнее время даже происходит ползучая реабилитация диктатора Сталина. С недавних пор в России ставить на одну доску советский террор и национал-социализм запрещено законом. (Так в тексте. На самом деле новый закон РФ запрещает лишь уравнивание роли Советского Союза и нацистской Германии во Второй мировой войне — прим. ред.)
Британский эксперт по вопросам безопасности Джон Лох (John Lough) недавно опубликовал книгу*, где этот комплекс вопросов он называет «российской проблемой Германии». Его главный тезис состоит в том, что федеральное правительство Германии с момента воссоединения страны в 1990 года и вплоть до аннексии Крыма в 2014 году, а иногда и позже, застряло в образе мышления, характерном для «восточной политики» семидесятых годов. Действительно, позитивный опыт политики разрядки, инициированной Вилли Брандтом (Willy Brandt) и Эгоном Баром (Egon Bahr) еще долгое время оказывал влияние на политику Германии и в постсоветское время.
Cоциал-демократы как партия в особенности были готовы даже в отмеченных политическими авантюрами условиях вести «диалог» с Москвой. В первую очередь это относится, конечно, к Герхарду Шредеру (Gerhard Schröder), который до сих пор поддерживает сердечную мужскую дружбу с «демократом чистой воды» Путиным. Зигмар Габриэль (Sigmar Gabriel) даже в 2016 году продвигал крупные проекты с Россией, в том числе «Северный поток — 2». И, наконец, Франк-Вальтер Штайнмайер (Frank-Walter Steinmeier) выдвинул в 2019 году свою собственную «формулу» для реализации минского соглашения. Эта формула составлена на основе иллюзии, что Москва заинтересована в разрешении конфликта на востоке Украины.
Но на этот тезис Лоха можно возразить, что «восточная политика» Брандта была лишь второстепенным аспектом двух доминирующих императивов ФРГ: «Освенцим не должен повториться» и «Война не должна повториться». Кроме того, Германия сейчас во все большей степени освобождается от навязанного себе самой пацифизма и обещает играть более активную роль в международных миротворческих миссиях.
Лох не устает хвалить Ангелу Меркель, которая после первой встречи с Путиным заявила, что выдержала его «взгляд кагэбэшника». Лох отдает должное ее решительным действиями, которые объединили западные державы против России после аннексии Крыма под лозунгом «Единство и сплоченность». Подобная верность Меркель альянсу восхищает еще и потому, что незадолго до этого стало известно, что ЦРУ годами прослушивало мобильный телефон канцлера.
Благодаря своей решительной позиции Ангела Меркель встала во главе санкционной политики ЕС, к которой после трагедии рейса МН17 в июле 2014 года присоединились даже настроенные дружественно по отношению к России государства ЕС, такие как Греция, Италия и Венгрия. Однако за скобки была предусмотрительно вынесена энергетическая сфера. Сеть трубопроводов между Россией и Германией оказалась в буквальном смысле слова стальным связующим звеном между ними как поставщиком и клиентом. Вопреки сопротивлению в ЕС и со стороны США Ангела Меркель всегда защищала проект «Северный поток — 2», который вызывает яростные споры как по экологическим соображениям, так из-за его сомнительной рентабельности.
После 2014 года немецкое общество раскололось на «понимающих Россию» и «критикующих Россию». Партии на левом и правом крае политического спектра не хотели бы осуждать агрессивные действия России против Украины. Но на партии в центре политического спектра ФРГ действия наводят ужас. Разделяющие общество на «критиков» России и «сочувствующих» ей окопы проходят и внутри больших «народных» партий Германии. Грегор Гизи (Gregor Gysi) совершенно серьезно считает, что в федеративной Украине должно быть два президента — один для восточной части страны и один для западной. А два депутата бундестага от Левой партии даже посетили в феврале 2015 года занятый сепаратистами Донецк.
Бывший в то время премьер-министром земли Бранденбург Маттиас Платцек (Matthias Platzeck/СДПГ) выступал за «политику взаимопонимания» с Россией. Похожие настроения были и в правой части политического спектра: Александр Гауланд (Alexander Gauland) призывал к возрождению прусско-российской дружбы XIX-го века. Семь депутатов бундестага от «Альтернативы для Германии» предложили свои услуги в качестве наблюдателей на президентских выборах в России 2018 года — помимо официальной миссии от ОБСЕ. Один из них даже съездил в Крым. В 2016 году премьер-министр Баварии Хорст Зеехофер (Horst Seehofer/ХДС) совершил вояж в Москву. Тогдашний уполномоченный федерального правительства по России Гернот Эрлер (Gernot Erler/СДПГ) резко осудил Зеехофера за этот визит. Его предшественник на этом посту Андреас Шоккенхофф (Andreas Schockenhoff /ХДС) предупреждал об опасности миндальничания с Россией.
Итак, Джон Лох написал очень информативную и побуждающую к размышлениям книгу, которую, однако, нужно читать с некоторой доли иронии. Так, например, можно поставить под вопрос тезис автора, что Германия, покупая сырье в России, способствовала выживанию сначала советского режима, а затем и системы Путина. Кроме того, Лох видит глубинную причину немецкой терпимости по отношению к московским политическим играм в духовной близости двух народов, выражающейся в том, что они оба предпочитают «общину» «обществу», любят тему «двойников» и «склонны выражаться длинными предложениями».
Конечно, подобные примитивные сравнения российского и немецкого менталитетов вызывают недоумение. Особенно поразительно утверждение Лоха, что Германия — страна, пережившая травму и теперь боящаяся саму себя. Лох рассматривает свои собственные трансатлантические убеждения (он долгие годы работает на НАТО) как норму для некой политики по отношению к России, основанной на методе дрессировки животных — чередовании поощрений, обусловленных выполнением трюка, и наказаний. При этом Лох не учитывает, что Кремль аллергически реагирует на все патерналистские поползновения управлять Россией извне: попытки оказания иностранного давления воспринимаются российским населением как сигнал к сплочению «вокруг флага».
На успех можно скорее рассчитывать, используя другой подход: Берлин должен сотрудничать с Москвой на основе тех документов, которые Россия уже подписала: Парижская хартия (1990), Будапештский меморандум (1994) и Европейская конвенция о правах человека (1998).
* John Lough: Germany's Russia Problem. The Struggle for Balance in Europa. Manchester University Press, Manchester 2021. 296 страниц.
