Сегодня многие русские гомосексуалисты предпочитают уходить в подполье. А ведь представителям ЛГБТ-сообщества следует быть как можно более заметными, говорят активисты. Исследование показывает, что отношение улучшается, когда люди знакомятся с «живым человеком» нетрадиционной ориентации.

Здесь, в России, часто не знаешь, что может скрываться за самой обыкновенной дверью.

В большом высотном доме на Лиговском проспекте в центре Санкт-Петербурга нашли приют несколько разных гражданских организаций.

Мы едем вверх на лифте, который передвигается рывками, потом пробираемся по длинным коридорам мимо рядов неподписанных дверей, пока не приходим в тесно заставленное офисное помещение, и, протиснувшись между предметами мебели, внезапно оказываемся в большой светлой комнате с радужным флагом на стене.

Здесь есть картинки, подписанные Томом Финляндским, яркие флаги и мягкие игрушки, а также большая полка с информационными материалами в полноцветной печати обо всем — от «каминг-аута» до вопросов ЛГБТ-родительства.

Нас сюда пригласила на чай Полина, работающая в группе Coming Out.

«Однажды я была в Копенгагене, — говорит она, — по поводу только что принятого в Финляндии закона о равноправном браке. Тогда я заметила, что чувствую себя как-то иначе — как абсолютно нормальный, обычный человек, часть общества.

Это невероятно, обладать всеми теми же правами, что и гетеросексуальные люди. Ты этого не понимаешь, пока не испытаешь на себе, и я искренне надеюсь, что в один прекрасный день это станет реальностью и в России!»

Но этот день может наступить еще очень не скоро.

С 2013 года в России есть закон, который запрещает гомосексуальную пропаганду, направленную на детей.

Сам закон сформулирован смутно, так что не всегда легко понять, что именно расценивается как гомосексуальная пропаганда.

Например, по поводу нового диснеевского фильма «Красавица и чудовище» российское Министерство культуры инициировало расследование. Его провела специальная рабочая группа с целью выяснить, есть ли в фильме гомосексуальная пропаганда, — а все потому, что один из героев фильма гомосексуален.

Министерство постановило, что пропаганды там нет, но возрастное ограничение для просмотра фильма подняли до 16 лет.

Это может показаться комичным, но для представителей ЛГБТ этот закон имеет серьезные последствия. Многие предпочитают все скрывать.

Геев выгоняют с работы

«Если я буду держать мою подругу за руку на улице, а мимо пройдет родительница с ребенком, то теоретически мать может позвать полицию, утверждая, что мы пропагандируем гомосексуальность, — говорит Полина. — Тогда у нас будут проблемы. Это очень плохой закон, который утверждает, что с геями что-то не так, и информация о нас плохо влияет на детей».

По словам Полины, закон легализует агрессию и насилие против геев. Тот, кто подвергся нападкам или насилию, не может рассчитывать на помощь властей или защиту.

В Санкт-Петербурге, например, есть один активист мужского пола, который не любит геев.

Он собирает информацию о представителях ЛГБТ-сообщества, например, шпионя за людьми в социальных сетях.

Затем он сообщает об их сексуальной ориентации работодателю.

Речь идет об очень талантливом учителе музыки, женщине, которая преподавала детям с особыми потребностями. Она выложила фотографию, где была со своей подругой, в русском аналоге Facebook — ВКонтакте.

Упомянутый гомофоб «насплетничал» об этом ее работодателю, и любимую всеми учительницу выгнали с работы.

Растет число преступлений на почве ненависти — ЛГБТ-сообщество идет в ответную атаку

«Преступления на почве ненависти и агрессивность против геев растут», — продолжает Полина.

Целых 15% всех представителей ЛГБТ подвергались физическому насилию из-за своей ориентации.

В то же время группы вроде Coming Out сейчас гораздо лучше организованы, чем раньше.

«На самом деле сейчас у нас в Санкт-Петербурге — невероятная ситуация. У нас есть хаб, хорошо функционирующая сеть, различные группы помогают друг другу, у нас много волонтеров, а 30% участников наших мероприятий обычно гетеросексуальны».

Рад быть иностранным агентом

Этажом ниже, за другой неподписанной дверью сидит Игорь Кочетков, руководитель российской сети ЛГБТ-сообщества. Он согласен с Полиной.

«Ситуация лучше, чем, например, десять лет назад. Мы лучше организованы и ведем деятельность по всей России, и в регионах тоже.

ЛГБТ-сообщество относится к наиболее жизнеспособным гражданским движениям в России. Мы активно работаем и в других областях, в особенности в области прав человека, где собираем обширный материал, а также в сфере экологии. Мы участвуем в деятельности оппозиции».

Svenska Yle: А вас не квалифицировали как иностранного агента?

«Конечно, — смеется Игорь Кочетков, — И мы очень гордимся тем, что нас внесли в этот список. Мы считаем, тем самым государство показало, что мы хорошо делаем свою работу, раз заслужили, так сказать, такой знак отличия».

Петербуржцы высказывают свое мнение

На скамейке в Екатерининском парке сидят туркменки Женнет Алимухамедова и Вусля Казимова.

Они говорят, что нейтрально относятся к гомосексуалистам.

У них есть хороший друг — гей, симпатичный молодой человек, с которым приятно общаться.

«Нельзя запрещать гомосексуальность, она же всегда существовала. Равноправные браки вполне могут существовать, но в России сейчас с этим плохо, — говорит Вусля Казимова, — Но, может, лет через 30?»

Людмила Чурина, у которой трое сыновей, негативно относится к гомосексуалистам.

«Я за традиционную семью, в которой женщина рожает детей, — говорит она, немного смущаясь, — Я не понимаю этого всего, когда два мужчины или две женщины живут вместе».

Александр Сторожик и Ирина Филиппова прогуливаются под руку.

«Я ведь уже в том возрасте, когда больше придерживаются традиций, — смеется Александр Сторожик, — Хотя если бы у меня, например, был гомосексуальный коллега, который хорошо справлялся бы с работой, я бы вел себя с ним так же, как и со всеми остальными. Но познакомиться поближе я бы не захотел, мне бы это показалось неудобным».

В том же парке сидят Дарья Дунаева и Артем Нечаев.

«Мне нечего сказать о геях», — говорит Артем.

«А у меня много таких друзей, — говорит Дарья, — Они прекрасные люди!»

Головы двухголового орла тянут каждая в свою сторону

Русское общество и русская государственная власть развиваются в разных направлениях, по мнению Игоря Кочеткова.

Когда 25 лет назад развалился Советский Союз, гражданское общество быстро стало усложняться.

Появилась возможность говорить о вещах, которые раньше замалчивались, люди начали ездить за границу и изучать иностранные языки.

На сегодняшний день многие россияне поездили по миру и довольно хорошо знают языки, многие активно следят за новостями из США и Европы в интернете.

«Общество стало сложным, — говорит Кочетков, — Оно больше не монолитное и однородное, как в советские времена. Но те, кто правит страной, по-прежнему придерживаются советской политической культуры».

«Если мы чему-то и научились, так это тому, что гражданское общество может функционировать и без государства», — продолжает он.

Только само ЛГБТ-движение информирует людей, предоставляет юридическую или психологическую помощь, создает сети и дает образование специалистам по ЛГБТ-вопросам.

«На самом деле мы — самые законопослушные граждане, каких только можно представить, — продолжает Игорь Кочетков. — Мы считаем, что свобода каждого человека представляет собой высшую ценность, точно так, как об этом написано в российской конституции. К сожалению, нельзя сказать, что политическая власть всегда поступает согласно этому принципу.

Нельзя расслабиться в уверенности, что есть государство, которое всегда поможет и позаботится о тебе и твоем благе.

Так быть не должно, но никого не наказывают за то, что развитие идет в обратном направлении. В конечном итоге, все будет зависеть от наших собственных усилий».

Важнее всего сделать так, чтобы представители ЛГБТ-сообщества были заметны, говорят активисты. Исследования показывают, что отношение улучшается, когда люди знакомятся с «живым человеком» нетрадиционной ориентации.

«Важно вести дискуссию. Для многих это непростой вопрос, например, по религиозным причинам», — говорит Кочетков.

Но хорошо, что он существует в публичном пространстве, что есть общественная дискуссия, в ходе которой можно выслушать и представителей ЛГБТ, и гомофобов, а думать люди будут сами.