Пролог
Вряд ли какое-либо другое государство привлекает сегодня столько внимания, как эта самая большая страна в мире — Россия. Владимир Путин своими действиями в течение несколько прошедших лет загнал ее в новую холодную войну с Западом. И одновременно он приглашает весь мир в свою страну на самый дорогой Чемпионат мира по футболу.
Журнал «Штерн» направил своего корреспондента в путешествие по России. В течение ближайших десяти дней мы в 12 историях представим вам эту огромную страну. Журналисты расскажут о каждодневной российской жизни за пределами кремлевских стен. Они расскажут о городе, где есть монастырь и кадеты, о домах на лодках для рыбаков и о городе высоких технологий, о художниках и казаках, о храмах и мечетях, о поволжских немцах и поволжских финнах, о представителях оппозиции, о бесстрашных социальных работниках, о затопленном городе. Это путешествие в страну, где будет проходить Чемпионат мира по футболу — четыре стадиона расположены на берегах Волги.
Журналистка Беттина Зенглинг (Bettina Sengling) и фотограф Тамина-Флорентине Цух (Tamina-Florentine Zuch) начали свое путешествие в дельте Волги, в Каспийском море, и в течение трех недель они добрались почти до самих истоков этой реки в районе Твери. Подготовка к поездке заняла еще больше времени. Дело в том, что власти и предприятия страны реагируют с большим скепсисом на поездки западных журналистов. Один автомобильный завод даже отменил заранее назначенную встречу за два дня до ее проведения — спецслужбы запретили расспросы.
Однако большинство людей встречали журналистов с любопытством и открытостью. Вместе с кадетами немецкие журналистки даже посадили во дворе каштан в знак дружбы между народами.
Россия — страна с молочными реками и кисельными берегами?
15-й километр, поселок Кировский. Если верить местным легендам, то можно предположить, что икра в дельте Волги просто брызжет фонтаном из воды. Однако реальность выглядит совершенно иначе.
Одна из первых историй, которые мы услышали на Волге, была о курах, поедающих черную икру. Мы несколько раз слышали эту историю в самых разных версиях. По сути, все они одинаковы. Как гласит легенда, раньше в дельте Волги было так много икры, что жители деревень в какой-то момент уже просто не могли на нее смотреть. Им хотелось поесть бутербродов или щей, и поэтому икра портилась и в итоге оказывалась в кормушках для животных. Создается впечатление, будто Россия когда-то была страной с молочными реками и кисельными берегами, где черный люксовый мармелад постоянно фонтаном извергался из воды. Однако в этом есть доля правды.
«Я теперь даже не могу сказать, когда я в последний раз ел икру, — говорит Ашар, худощавый мужчина, который в выходные дни предпочитает носить тапочки. Он — глава дома на воде. Это своего рода рыбацкое коммунальное жилище, сколоченное собственноручно самими рыбаками. Можно подумать, что корабль из «Пиратов Карибского моря» каким-то образом оказался на реке Волге. Здесь живут восемь рыбаков, спят они на многоярусных кроватях, пол у них в доме кривой, а крыша ржавая. Вечером здесь можно получить чай и рыбный суп, сваренный на воде из Волги. Повар Евгений зачерпывает ее жестяными ведрами. На двух походных плитках он готовит еду для всей команды. Туалет находится в камышах, а ванная — за бортовыми поручнями.
Дельта Волги всегда была легендарным местом рыболовецкого промысла в этой в стране и, возможно, даже во всем мире. 90% черной икры добывалось в Каспийском море, в которое впадают сотни рукавов самой Волги. Протоки служили нерестилищем для осетров. Эти дорогостоящие рыбы с черной икрой в брюхе проплывали мимо деревень на берегу. «Мы вылавливали какого-нибудь осетра, — рассказывали жители этих деревень, — и потом жили два месяца на доходы от его продажи». Осетровые существуют на Земле уже 250 миллионов лет, это рыбы доисторического времени, они древнее динозавров. Однако пару лет назад они исчезли.
Небо над лодкой расцвечено розовым светом, а вода гладкая, как зеркало, и именно в это время, ранним утром, рыбаки отправляются на рыбалку на лодках. В лабиринтах своих проток Волга мелководная, и поэтому люди используют узкие плоскодонки. Они вытаскивают сети из воды. «Адская работа», — говорят рыбаки. Кроме того, в последние годы все меньше плотвы, сомов и щук попадает в их сети.
Еще в советские времена промышленные выбросы в Волгу нанесли вред прежде всего осетровым. Возводимые плотины уничтожали нерестилища, перекрывая к ним все пути. Пестициды, нефтепродукты и мусор скапливались как раз в дельте этой реки, то есть именно там, где люди из рыболовецких предприятий ставили свои сети. Много рыбы было уничтожено в 1980 году в результате аварии на одном химическом предприятии.
В настоящее время в среднем течении Волги закрываются многие старые фабрики и заводы, однако теперь в Каспийском море на плавучих платформах добывается нефть. Сегодня рыбаки в шутку говорят: может, нефть делает нас беднее.
Обман и браконьерство существовали здесь всегда: советские руководители Иосиф Сталин и Леонид Брежнев приговаривали некоторых браконьеров к расстрелу. Контроль был весьма строгим, и в море с 1962 года нельзя было ловить осетров. Запрет был нужен для того, чтобы спасти молодняк. Дело в том, что белуга, самая большая рыба из семейства осетровых, впервые дает икру только в возрасте 18 лет.
Сегодня ловля осетров полностью запрещена. Квоты на вылов больше не выдаются. При этом проблемой были вовсе не обедневшие рыбаки в деревнях. «Настоящую угрозу для осетров представляет промышленное браконьерство, — говорит местный юрист Андрей Дегтерев, — а также ужасная коррупция в контрольных ведомствах».
Еще в 1990-е годы браконьеры из Дагестана стали пользоваться американскими спутниковыми навигаторами и гоняли на своих лодках с 250-сильными моторами по Волге и Каспийскому морю. В то время нелегально добытая икра часто хранилась некоторое время в песке на островах, а затем упаковывалась в подвальных цехах. В некоторых банках можно было обнаружить песок, обрезки ногтей или отпечаток большого пальца на маленьких и блестящих черных жемчужинах.
Рыбаки из плавучего дома на Волге в середине дня доставляют свой улов Амиру, который собирает пойманную рыбу для отправки за завод и замораживает ее во льду из волжской воды. Амир — угрюмый пожилой человек, еще недавно он работал стоматологом в одной из деревень. Но затем персонал поликлиники сократили. Сегодня он получает примерно 150 евро в месяц, то есть почти столько же, столько и все остальные здесь люди, но не только по этой причине он, как и все здесь, недоволен правительством.
Прежде всего это связано с тем, что есть другие люди, которые хорошо живут, получая доход от продажи рыбы. По протокам дельты Волги курсирует целая армия контролеров — сотрудники Рыбнадзора, пограничники, инспекторы. Все они, по словам рыбаков, коррумпированы. Многие регулярно получают взятки — от рыбных заводов, которые выдают лицензии рыбакам, а также от самих рыбаков. Они также заключают сделки с браконьерами в море, где, несмотря на существующий запрет, осетров продолжают ловить сетями. Для тех, кто живет в районе дельты, все это не секрет. Но рыбаки задаются вопросом: а как докажешь?
Коррупция в дельте Волги представляет собой проблему и в других областях. Разведением молодняка осетров должны заниматься государственные рыбоводческие предприятия. Однако эффект от их работы невелик, считают критики. Это происходит еще и потому, что статистика выпущенных рыб приукрашивается. «На бумаге иногда получается так, что рыб выпускают прямо с таких судов, которые по своим габаритам вообще не могут пройти по протокам Волги», — говорит юрист Дегтерев. Менее 0,1% из числа всех выпущенных белуг достигают 18 лет, то есть зрелого возраста. «В естественных условиях белуг уже больше нет», — говорит Ольга Сабанчук.
Тем не менее Сабанчук, глава фирмы «Раскат», показывает нам этих рыб. Они плавают в специальных бассейнах, расположенных в помещении старого шлюза в Нариманове, в небольшом поселке к северу от Астрахани. Территория предприятия обнесена забором, и здесь ведется видеонаблюдение. Кроме того, днем и ночью работают охранники, выступающие в роли телохранителей этих дорогих рыб. Между бетонными стенами старого промышленного предприятия плавает целое состояние. Эта фирма — семейное предприятие. Ее владелец сам занимался ловлей осетров, когда еще существовали официальные квоты. Управляют предприятием родители его жены. Они гордятся тем, что эти рыбы вырастают в волжской воде, в своей естественной среде обитания.
Фирма «Раскат» продает ежегодно 6 тонн икры. Самый дорогой сорт — килограмм белужьей икры — стоит не менее 1500 евро. Раз в год происходит сбор урожая. «Мы занимаемся доением рыб», — говорит Сабанчук. Этот метод изобрел русский человек Сергей Подушкин еще в 1980-е годы. А делается это для того, чтобы не убивать рыб.
Использовать этот метод проще с небольшими по размеру осетрами. Сотрудники фирмы работают, как на конвейере. Они делают инъекцию гормонов для ускорения процесса, вылавливают один за другим осетров из емкостей и на несколько минут кладут их на пол. Затем один из сотрудников выдавливает икру наружу. После этого ценные икринки замораживают и направляют в Астрахань на переработку.
Сложнее дело обстоит с белугами, самими крупными рыбами из семейства осетровых. Еще осенью ветеринары проводят их исследование с помощью ультразвука. А в начале мая на фирме «Раскат» царит такое же возбуждение, как среди собравшихся у родильной палаты родственников, ожидающих появления младенца. В офисе фирмы, устроенном в помещении шлюза, угощают чаем и мармеладом. Время от времени главный специалист Наталья Кондратова спускается вниз к емкостям и проверяет, не пора ли начинать собирать икру. Когда в воде появляются первые икринки, процесс можно начинать.
Шестеро мужчин поднимают барахтающуюся белугу из бассейна и крепко привязывают ее полотенцами к большой сетке в виде носилок. Это нелегкая работа — самая крупная рыба весит до 200 килограммов. Сотрудница фирмы осторожно расширяет пинцетом соответствующее отверстие рыбы, а ее муж в этом время массирует белуге брюхо. Другой сотрудник собирает икру в кастрюлю. Осторожность не помешает — если икринки попадут в воду, то пропадет целая партия икры.
Вот почему белуги не вымирают. Но этого недостаточно для того, чтобы обеспечить их размножение на долгую перспективу. «Для перспективной работы нам нужны рыбы из других семейств, новые гены, — объясняет эта сотрудница фирмы. — В дикой природе больше таких рыб нет, да и биокультуры больше не существует».
